А. Смолин, ведьмак. Цикл (СИ) - Васильев Андрей Александрович

Впрочем, в коридоре, насколько я понял, обосновались еще два или три охранника, готовых в любой момент сделать из меня решето.

— Вадичка! — наконец отмерла красавица-жена и показала старику окровавленную ладонь, которой до того она зажимала нос. — Ты посмотри на это! Разве ты ничего не должен сделать? Ты же мужчина! Этот подонок…

На этот раз Жанна приложила ее о стену затылком, причем звук раздался такой, словно о камень стукнули деревяшкой.

— Заткнись, дура, пока жива, — тут же произнесла чуть подвядшая, но все еще красивая женщина, надо полагать, бывшая жена Белозерова, про которую мне рассказывала Жанна. — Садись и молчи.

Она цапнула за руку чуть потерявшуюся в пространстве от удара удачливую соперницу и усадила ее рядом с собой.

Умная баба, сразу видно. Ой, чую, когда Белозеров загнется, то разденет она его нынешнюю через суды до нижнего белья, даже при наличии завещания. Если, конечно, до того Носов этого старикана наизнанку не вывернет. А он может.

— Спасибо, — поблагодарил я горничную, которая поставила передо мной тарелку с изрядным ломтем пирога и чашку чая. — А ну-ка!

Пирог оказался и впрямь замечательный, кисло-сладкий и ароматный.

— Вы сказали, что имеете ко мне какие-то претензии? — уточнил старичок, довольно шустро пришедший в себя. — Простите, но я вас вижу впервые, потому не понимаю, где и как мог задеть ваши интересы?

— Сам не вру и не люблю, когда врут мне, — поморщился я. — Вадим Евгеньевич, вы же немолодой человек, имеете солидное состояние и высокое положение, вам не к лицу подобное поведение. Вы слышали мое имя, уже поняли, кто я. Так зачем устраивать никому не нужное шоу? Опять же, чем мы быстрее устраним наши разногласия, тем скорее я покину ваш дом.

— А кто вы? — вырвался вопрос у соседки невозмутимого мужчины, который по-прежнему знай наворачивал кулебяку. — Я вот не понимаю! Мне вообще неясно, что у нас тут происходит?

— Саш, это та самая дочка, которая с охранником жахается, — сообщила мне Жанна, опершаяся плечом о стену. — Но это она не хамит, не думай. Она реально туповата.

— Человек, который много чего умеет и много чего знает, — охотно ответил на вопрос я. — Такой ответ вас устроит?

— Нет, — мотнула головой та. — Не устроит.

— Ну хорошо, давайте по-другому объясню, — согласился я. — Наглядно. Как у Булгакова — с разоблачением. Желаете?

— Лучше откажись, — посоветовала родственнице бывшая жена Белозерова. — Как бы беды не случилось.

Глава семьи ничего не сказал, но по-прежнему неотрывно смотрел на меня.

— Вот еще, — поджала губы его дочь. — Мне прямо интересно стало.

— Хорошо, — кивнул я. — Рядом с вами ведь муж сидит? В смысле, ваш муж?

— Представьте себе!

— Очень интересно выходит, — я склонил голову к плечу. — У вас глаза голубые, у него тоже, а девочка, которую вы держали на коленях, кареглазая. Так не бывает. Зеленые — возможно, но карие? Это нет. Вернее, такое случается, но только тогда, когда в супружеский союз двух любящих сердец присоседился кто-то третий. Не думаю, что я сейчас большую тайну присутствующим открыл, верно? Нет, мужчины, возможно, удивятся, наш брат в подобных вещах не разбирается. А вот дамы наверняка все поняли еще тогда, когда эту милую малышку привезли из роддома, но все эти годы помалкивали. Да и Вадим Евгеньевич, полагаю, в курсе, ему точно доложили, что к чему. Более того, он-то, скорее всего, и велел молчать всем остальным, чтобы не будить лихо, пока оно тихо. Ваш муж — сын его делового партнера, к чему лишние проблемы в бизнесе?

Если мне кого и стало немного жалко, то мужчину, сидевшего рядом с мигом замолкшей женщиной. По покрасневшему лицу было заметно, что он сразу мне поверил. Полагаю, потому что нечто подобное подозревал, но не хотел знать точно, чтобы не терять то, что имеет.

— Но это только первая серия обещанного разоблачения, — прожевав еще один кусочек пирога, продолжил я. — Вадим Евгеньевич, вы кому поручили выяснение личности папы упомянутого маленького ангелочка? Михаилу? Я не ошибаюсь?

За моей спиной еле слышно щелкнул предохранитель, как видно, охранник решал для себя сейчас, какое из двух зол является наименьшим — моя смерть или массовое убийство, которое за ней последует.

Жанна уловила мой еле заметный кивок и переместилась от стены к охраннику.

— Уверен, что он рассказал вам о некоем красавце из некоего клуба и ночи пьяной страсти, которую по нелепой случайности допустила ваша дочь. Ну, или нечто подобное, — я откинулся на спинку стула. — И вас это объяснение устроило. В конце концов какая разница? Девочка так и так ваша внучка, медицинских отклонений у нее никаких нет, зять эту малышку считает своей дочерью, так стоит ли искать пятна на Солнце?

— Может, не стоит этого делать и сейчас? — спокойно предложил мне Белозеров.

— Ваша дочь сама хотела узнать что-нибудь эдакое, — я глянул на побелевшую женщину. — Как гость я не мог ей отказать.

— Она уже не хочет, — произнес Белозеров. — Вы же видите.

— Я хочу, — подал голос невезучий муж. — Мне интересно, чьего ребенка я считал все это время своим.

— Вот его, — я, не поворачиваясь, потыкал пальцем в сторону охранника, стоявшего за моей спиной. — Михаил у вас и жнец, и швец, и на дуде игрец. Не человек, а клад.

— Вот же ты тварь, — как-то даже немного удивленно сообщил новоявленный рогоносец супруге. — Всегда это знал, но что такая! Надо было тогда все же анализ ДНК сделать. Надо.

— Это вы еще не в курсе того, какие разговоры в постели велись, — хохотнул я. — Причем о каждом из присутствующих. Вадим Евгеньевич, и о вас в том числе, не обошли пылкие возлюбленные вас вниманием. Причем не только разговоры шли, но и некие…

В этот момент случилось сразу два события. Дочь Белозерова, то ли от стыда, то ли по какой-то другой причине, рванулась из-за стола в сторону выхода, а Михаил все же решил прострелить мне затылок. Как видно, решил, что, пока будут убивать членов семьи, он смыться успеет. А репутация… Ну что репутация? Всегда новую можно заработать. Или пойти в «Дикси» охранником, к примеру. Там тебе и график удобный, и девчонки-кассиры молодые под боком.

Оба не преуспели: дочка далеко не убежала и растянулась на полу, Толик на редкость ловко подставил ей ножку. Что до Михаила — Жанна провернула уже знакомый мне трюк, перехватив руку с пистолетом и начав загонять ствол под его подбородок.

— Сотрапезники, не желаете поглядеть, как выглядят мозги на стенке в жизни, а не в кино? — весело спросил я у людей, во взглядах которых читались смешанные страх и ненависть. — Или пожалеть этого героя-любовника?

— Лучше убить, — попросил меня бедолага-муж, с брезгливостью бросая взгляд на поднимавшуюся с пола жену и даже не думая подавать ей руку. — Я был бы очень признателен, вы тогда освободите меня от ряда хлопот. Мне ведь еще разводиться, а это процесс непростой. В бизнес Вадима Евгеньевича немало моих средств интегрировано, изымать придется долго.

— Какая же ты тварь! — с ненавистью глянула на меня младшая дочь Белозерова, ее я узнал сразу. Симпатичная деваха, я ее еще на снимках, которые мне охранник Носова показывал, приметил. Курносая, ямочки на щеках и грудь торчком. — Пришел и все сломал.

— Еще не все, — заверил ее я. — Но если вы, юная леди, сейчас не закроете рот, то я расскажу папе о тайнике, находящемся в вашей комнате, в обувном шкафу, и о том, что там спрятано. Желаете?

— Саш, надо либо стрелять, либо отпускать, — натужно произнесла Жанна. — Он здоровый лось!

— Мишаня, ты же не будешь шалить? — повернулся я к охраннику. — Да? Кивни, если согласен?

Мужчина истово кивнул.

— Ну, тогда пока живи, — разрешил я. — А еще лучше — беги отсюда прямо сейчас. Вон тот джентльмен сразу после того, как мы тут закончим, наверняка захочет твоей крови. Даже, может, не из мести, а просто из принципа.

— Нет, — впервые за вечер я услышал настоящий голос Белозерова, голос финансиста, сделавшего серьезное состояние и дожившего до седых волос. — Останься здесь, Михаил. Мы пообщаемся после. Марина, ступай в комнату Светы и перерой там обувной шкаф. Все необычное, что найдешь, принеси мне сюда. А теперь продолжим с вами, молодой человек. Я слушаю суть ваших претензий ко мне и моей семье.