Очерк истории Лифляндии, Эстляндии и Курляндии - Л. Арбузов

Прусский вспомогательный корпус выдержал еще сражение при Даленкирхене 10/22 августа, при Графентале и Мезотене 17/29 сентября, при Олаи 3/15 ноября. В декабре неприятельские войска удалились, получив приказание прикрывать отступление великой армии. Командующий же прусским корпусом, генерал Йорк, заключил 18/30 декабря с русским полковником Дибичем конвенцию в Тауроггене (в Пошерунской мельнице), в силу которой пруссаки перешли к русским. В Курляндии еще с осени свирепствовал страшный тиф.

По окончании отечественной войны прибалтийский край наслаждался миром и спокойствием. Во время Крымской войны в 1854 г. англичане делали попытки высадиться; наибольшая опасность тогда грозила Ревелю, так что часть населения и некоторые правительственные учреждения переехали в другие города (напр. Вейсенштейн). Но эти попытки серьезного значения не имели.

По восстановлении мира решение крестьянского вопроса было приведено к заключению. И в Курляндии, по желанию государя, занялись этим делом. Экономическое положение края было вследствие войны (вследствие континентальной системы прекратился вывоз сельскохозяйственных продуктов в Англию, которая была главным их покупателем) и повышения государственных повинностей и налогов неблагоприятно, тем не менее дворянские общества не остановились на половине пути. Они учреждали кредитные общества, которые выдавали ссуды под залог имений и распространяли свои операции на значительные области и тем дали возможность предотвратить хозяйственное разорение.

За сто лет до этого отсутствие такого кредита ощущалось как тяжелый недостаток. Раньше других покончила Эстляндия с крестьянским вопросом: 8/20 января 1817 г. в Ревеле торжественно объявлено об освобождении крестьян. В Курляндии, после долгих совещаний, во время которых генерал-губернатор маркиз Паулуччи выступил со своим проектом, осуществление которого не удовлетворило бы ни помещиков, ни крестьян, приняли в ландтаге 1817 г. с подавляющим большинством основания эстляндского положения и это постановление 25 авг/6 сент получило Высочайшее утверждение. 30 авг/11 сент 1817 г. в присутствии государя последовало в Мтаве торжественное объявление об освобождении крестьян. Лифляндские дворяне после этого не могли и не хотели дольше отставать от своих соседей и приняли в ландтаге 1818 г. в противоречие к постановлениям 1804 г. (см. выше стр. 254) крестьянское положение, изданное в 1819 г., которое устанавливало право свободного перехода. Хотя крестьяне по имени сделались независимыми гражданами государства, но личная их свобода не могла принести пользы при сохранении хозяйственных ограничений. Право свободного перехода вызвало усиление спроса рабочих сил и повышение заработной платы. Право на приобретение земли предоставлено лишь впоследствии. Пока преобладала аренда; но место прежней натуральной аренды занимала все более денежная аренда, предлагавшаяся помещиками, так как крестьяне понимали ее преимущества. В Эстляндии в этом деле много сделал предводитель дворянства граф Александр Кейзерлинг (позднее 1862-1870 попечитель Дерптского университета). В Лифляндии ландтаг 1847 г. постановил, чтобы плата за арендованный участок делалась в деньгах, и особенные заслуги по этой части имел барон Гамилькар фон Фелькерзам (1856 г.), по убеждениям консерватор, по действиям либерал. В Курляндии натуральная плата за аренду отменена в 1863 г. при содействии барона Карла Матфея фон дер Реке; de facto и здесь уже давно перешли к денежной аренде и еще в 1840 г. барон Федор фон Ганн предлагал совершенно уничтожить натуральную аренду.

Более действительные меры для улучшения положения крестьян могли быть приняты лишь после того, как всякое лицо христианского исповедания без различия сословного происхождения получило право приобретать земли. Ибо лицам, принадлежавшим к городским и сельским сословиям вопреки капитуляции 1710 г., которая сохраняла все прежние права, было в конце концов запрещено владеть землей как на правах собственности, так и на правах аренды на 99 лет. Вследствие этого города, имевшие земельные владения, попали в странное положение. Но Рига защищала свои права, и от ее имени бургомистр Отто Мюллер, бывший с 1852 г. представителем города в ландтаге, — так как город владел землей, — смело вступил в борьбу за право всех на владение землей (18б2г). Представителем дворянства был в то время ландмаршал князь Павел фон Ливен. Хотя сначала консерваторы имели большинство, в конце концов победили либералы. В ландтагах, собиравшихся ежегодно — были и чрезвычайные, так что в один год собирались два ландтага, — происходили бурные прения. В 1864 г. еще 90% всех поданных голосов (=127 гол. против, 9 за) были против распространения на всех права на владение землей, в марте 1865 г. лишь 60% (из 193 поданных голосов) и уже в марте 1866 г. вопрос был решен в смысле либералов. 11% голосов из 205 были за распространение права.

Дворянский съезд (чрезвычайный ландтаг) в Курляндии, где так же, как и в Лифляндии, хотя и на других основаниях, право на владение землей было ограничено, еще в июне 1865 г. сделал подобное постановление. Между тем, как представитель курляндского дворянства барон К. фон дер Реке для получения утверждения находился в С.-Петербурге, примкнул к этому направлению и предводитель эстляндского дворянства барон фон дер Пален. Еще в декабре 1864 г. эстляндский ландтаг отклонил даже предложение учредить комиссию для предварительного обсуждения этого вопроса. Это решение столь важного вопроса, почти одновременное во всех трех провинциях свидетельствует о благородном настроении причастных лиц.

После этого операции существовавших дворянских кредитных обществ были распространены на покупку и продажу крестьянских участков, и многие крестьяне не преминули воспользоваться этим и приобрести участок.

Благодаря разного рода удобрениям, в особенности переходу от устаревшей трехпольной системы к многопольной, вследствие этого более богатым урожаям и благоприятным конъюнктурам на всемирном рынке здешние крестьяне скоро достигли известного благосостояния. При хозяйственных дарованиях и бережливости как латышей, так и эстонцев, которые расточительность не уважают ни под каким видом, приобретение земли в наследственную собственность оказало очень благотворное влияние. Около 1900 г. почти вся земля, обрабатываемая крестьянами, перешла в их собственность. По этому поводу дворяне говорили: мы посадили крестьянина на лошадь, теперь он должен доказать, умеет ли он ездить верхом.

Вслед за учреждением университета, который сделался центром дерптского учебного округа (обнимавшего сначала и часть Финляндии), проведена была и реорганизация средних и низших школ. Существовали старые школы, в том числе Ревельская дворянская гимназия. (Domschule), основанная в 1319 г.; вообще все гимназии теперь были преобразованы по одному общему для всех плану; в уездных городах были учреждены начальные и уездные училища. Частные учебные заведения, соединенные с пансионами существовали, в Биркенруэ близ Вендена, в Феллине, в Верро. Также в деревнях начали учреждать помещение под школу, и духовенства, имевшего надзор за школами, ибо эти школы не принадлежали к ведомству попечителя.

Для подготовления сельских учителей дворянство учредило несколько учительских семинарий. В Лифляндии народные училища даже были разделены на низшие и высшие, так наз. приходские с расширенной программой. Преподавание велось на родном языке детей, т.е. на латышском и эстонском; о германизации никогда не думали. Хотя этот вопрос не раз подымался и обсуждался и мнения очень расходились, но утверждавшие, что германизация была бы насилием над чужой народностью и отклонявшие ее на этом основании оставались в большинстве.

Духовные лица обрабатывали местные языки и сделали их предметом научных исследований. Из местного туземного населения первоначально не выходили церковнослужители; число пасторов латышского или эстонского происхождения было не велико до половины XIX стол., но после этого оно увеличилось.

Дерптский университет развивался, учреждались новые кафедры. Высшее образование сделалось доступным на родине; для приобретения его уже не нужно было, как прежде, ездить за границу. Велико число тех, которые в Дерпте получили высшее образование. Разумеется, большинство избирало те науки, знание которых давало право получить место с достаточным жалованием. Должности пасторов, юристов, врачей, учителей не только в прибалтийском крае, но и в империи замещались кандидатами Дерптского университета. Некоторые из них получили всемирную известность, одного мы назовем, не опасаясь тем обидеть других: Карл Эрнст фон Бер (Baer) родился в Эстляндии 17/28 января 1792 г., был профессором Кенигсбергского университета, затем действительным членом императорской академии наук в С.-Петербурге, умер 16/28 ноября 1876 г. в Дерпте, где он провел последние годы жизни. Он прославился своими работами и важными открытиями в области биологии. Если бы мы хотели назвать другие имена, мы бы должны были составить обширный список, который доказал бы, сколько идеализма воспитанники этого университета, истинного сокровища нашего края, приобрели в нем и сохранили на всю жизнь. Многие, впоследствии перешедшие на практические поприща и честно работавшие на них, проникались в Дерпте любовью и безусловным уважением к свободному научному труду Вместе с тем, тут выработались особые формы студенческой жизни. Четыре корпорации, имеющие характер землячеств, были основаны не долго после учреждения университета и просуществовали до настоящего времени; старейшей из них ныне уже около ста лет. В них никогда не обсуждали политических вопросов. Корпорация поддерживала и воспитывала членов, требуя от них раньше всего безусловной честности и исключая из своего состава совершивших нечестный поступок. В отношении к поединкам и дуэлям некоторые, не имевшие достаточного самообладания переступали предел допустимого, но учрежденные для этой цели в 1841 г. суды чести боролись со злоупотреблениями в этой области.