Олимпиец - Роман Буревой

Как ни странно, но Корвину удалось открыть двери первого шлюза почти сразу. Видимо, староста попросту устроил спектакль, чтобы сбить вновь прибывших с толку. Но зря он воображал себя хитрецом – его неуклюжий маневр лишь позволил Корвину понять, что служит ключом от двери. Охранников внизу уже не было – они справедливо рассудили, что лацийцы вернутся не скоро, и ушли. Необходимая процедура под стандартным душем, после чего Корвин содрал с себя обезображенный потеками реагента скафандр. В нескольких местах материал скафандра скукожился и сделался ломким и хрупким. Так что скафандр пришлось выбросить в один из титановых ящиков, стоявших в углу. В другой пустой титановый ящик Марк загрузил находку из технополиса.

В этот момент прибыли Сулла и вместе с ним три легионера. Марк без труда открыл им двери шлюза.

* * *

В главном зале их встретили Эмилий Павел и легионер Турм.

– Один из охранников хотел воспрепятствовать вашему возвращению, но я сумел его убедить, – сообщил военный трибун.

О том, как именно пришлось его убеждать, красноречиво свидетельствовали кровавый след на сером покрытии и распухшая губа военного трибуна.

Кроме этих двоих, в зале никого не было. Поначалу. А потом из бокового коридора выскочил Хантор, уставился на лацийцев и замер.

– Вы… вернулись? – спросил он растерянно. И хотел уже вновь улизнуть.

Но не получилось. Кто-то вытолкнул его назад в главный зал. Это был Реджер:

– Вам не показалось подозрительным, господа, что староста нас не слишком ограничивал… главное, не мешал нам общаться со своими телохранителями?

Корвин и Сулла переглянулись.

– Староста не переживал лишь потому, что считал нас живыми мертвецами, – продолжал Реджер, удерживая Хантора за шкирку и награждая ощутимыми тычками. – Вообще-то вам, верно, неизвестно, что «Пыль веков» легко растворяется в воде. Пара глотков такого «чая», и вы за два-три часа превращаетесь в древнего старца. Вот почему люди в поселке боятся пикнуть – никому не хочется состариться к ужину, позавтракав в столовой вместе с Крабом. К счастью, меня предупредили, чтобы мы ничего не ели за завтраком. Потому как милашка Хантор подлил нам немного раствора за завтраком из титановой бутылочки.

– Пластик бы растворился… – заметил Марк.

– Пластик стаканчиков. Да, чай, видимо, был ни при чем. А вот миски были из титана. Может быть, поэтому каша выглядела так отвратительно?

– Я не… – пикнул Хантор.

Договорить он не успел – в конвульсиях рухнул к ногам Реджера.

– Всего лишь парализатор. Максимальный разряд. Парень, конечно, не в форме и может умереть. Но зато гарантия двух часов отключки.

– Староста уверен, что отравил вас за завтраком? – изумился Турм.

– Ну да, я же сказал, в меню входило немного «Пыли веков» в кашу, – кивнул Реджер.

– А потому небольшой спектакль, который я перед ним разыграл, удался на славу, – похвастался Сулла. – Я хватался за живот и корчился на полу. А староста, довольный, улыбался. Он был уверен, что я загибаюсь от старости.

Павел передернул плечами, давая понять, что ни секунды не верит в этот треп.

– А я сделал вид, что меня тошнит, когда разговаривал с женой Краба, – добавил Реджер.

– Орк! Вы серьезно? – спросил Павел.

– Серьезнее некуда, – заверил Корвин.

Вместе с вновь прибывшими легионерами и Турмом их было теперь восемь. Затащив бездвижного Хантора в ячейку Реджера и там заперев, совещание устроили в коридоре – в крохотной комнатушке попросту было не поместиться.

– Помнится, тогда на вилле Торквата Друз сказал, что не может быть двух разных систем самоуничтожения, – начал Корвин. – Сказал, что должно быть два режима. Но его высмеяли.

– Высмеял префект Норика, – напомнил Сулла.

– Остальные сделали умный вид, как будто что-то понимали в этом вопросе. Но Друз оказался прав. Все исходили из предположения, что три хроноконтура должны усиливать эффект. И никто не подумал, что их можно настроить так, чтобы они гасили друг друга. Да, на первый взгляд, такая бомба кажется никчемной – она не делает проколов в гипер и создает кучу проблем. Есть такой термин «грязная» бомба в ядерной физике. Это когда во время взрыва нет цепной реакции, но огромные площади засыпает радиоактивная пыль. Так и здесь, в зависимости от настройки контуров мы получаем либо прокол в гипер и уничтожение планеты, либо «грязную» хронобомбу. Именно такая дрянь и уничтожила Второй поселок. Действует она совсем не так, как мы полагали. Никакого прокола в гипер, только смертельно опасное излучение огромной мощности и распыление не менее опасного порошка, который образуется в момент взрыва.

– Как ты догадался?

– По аналогии.

– Почему префект Норика не догадался… как ты? – не унимался Сулла.

– Потому что «грязная» радиоактивная бомба – оружие террористов, мой прадед занимался нейтрализацией подобных «презентов». К науке это не имеет отношения.

– Но если все так, как ты говоришь, то катер, пристыкованный к станции на орбите Лация, не уничтожит нашу планету! – воскликнул Эмилий Павел.

– Мы этого не знаем. Смотря как отрегулированы хроноконтуры. Усиливают эффект или ослабляют друг друга.

– Тогда зачем… – начал было Эмилий Павел и осекся. – Кто-то хочет уничтожить только станцию?

– Возможно. Уничтожить боевую станцию, лишить нашу планету защиты и одновременно – устроить дезу, посеять панику и… облучить часть населения, чтобы они умерли в течение нескольких дней. Весь замысел мне неизвестен. Но многое уже ясно.

– Надо срочно сообщить об этом на Лаций, – Эмилий Павел сжал кулаки.

Предположение, что хотят уничтожить именно боевую станцию, а не все планету, подразумевало лишь одно – вторжение. Кто его планирует – неизвестно. Но произойдет оно в ближайшее время. Если уже не началось!

– Наши дальнейшие действия? – спросил Павел.

– Немедленно захватить апартаменты Краба и добраться до того мерзавца, что живет у него в комнатах уже три года, – сказал Корвин как о чем-то само собой разумеющемся. – У нас есть три часа – когда староста впадает в дневную спячку. И время уже пошло.

– Кто прячется в комнатах Краба? – уточнил Павел. – Чужой?

– Не исключено, но маловероятно. Одно точно: именно он причастен к взрыву и заражению планеты. И к тому, что люди до сих пор болеют и умирают. А также по его наущению Краб отказался от помощи метрополии.

– Ты уверен? – Павел не успевал «переваривать» гипотезы префекта.

– Абсолютно. Кстати, а где сейчас остальные колонисты? Тоже спят?

– Половина работает в мастерских, – доложил Павел. – Остальные попрятались в своих клетушках. Они, как звери, чуют опасность.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});