Замуж за змеиного вождя (СИ) - Михаль Татьяна

Сенсей же глядел не на битву, а на остальных иблисов. Правильно, мало ли, пока мы тут отвлеклись, остальная шестёрка ещё наделает дел.

У Масуда и иблиса кипела кровь, рыжий песок под ногами иблиса и хвостом Масуда взметался от каждого удара мечом, то есть всегда.

Масуд пытался достать иблиса хвостом, чтобы повалить его в песок, но ничего не вышло, иблис был быстр и умело блокировал атаку военачальника, а потом и вовсе ранил нашего Масуда по хвосту своим мечом!

Эша чуть не лишилась сознания, и уже забыв о своём магическом заклинании в руках, закусила грязный кулак.

Масуд же не обращал внимания на ранение, он сражался как истинный воин – сосредоточенный, сильный и безумно красивый в своей опасности и смертоносности.

Вскоре, после лихой схватки Масуду всё же удалось свалить иблиса на песок, он занёс было над ним меч, но иблис неуловимым движением перевернулся, вскочил на ноги, и соперники вновь скрестили свои клинки.

— Сссстооойссс! Хвааатииитсссс! — раздался вдруг чей-то суровый голос, словно гром с небес.

Иблис, что бился с Масудом, тут же упал на одно колено и склонил голову. Другие повторили за ним.

Арсы так и вовсе заметались, не зная, куда себя деть и не придумав ничего лучше, просто вязли и улетели.

Масуд тяжело дышал.

Мы оглядывались, не понимая, кто это был, а потом, Эша вскрикнула, сенсей тихо выругался, Масуд помрачнел, а я едва сама чуть не закричала, когда увидела…

К нам огромная змея бесшумно подползла.

Её тело затмило небо и если она пожелает, то одним ударом хвоста уничтожит всех нас.

Но змея не спешила убивать. Она смотрела на нас, а мы во все глаза глядели на неё, пытаясь привыкнуть к размерам, к самому её явлению.

У змеи блестела расписная чешуя цвета молока. На голове её золотом сверкала корона с алмазными камнями, а по золотому краю была выстрочена нить с жемчугами.

Глаза – молочно-золотые с узким чёрным зрачком мудро взирали на мелких нас.

Раздвоенный язык пробовал воздух и пугал, когда вновь и вновь выскальзывал из её закрытой пока ещё пасти.

— Амина-шах! — услышала я слова иблиса. — Твой гнев оправдан…

— Молчиииисссс! — не открывая рта, приказала змея, свивая своё тело в кольца, заключая нас в непроходимый круг.

«Сама Мать-Пустыня…» — услышала я трепетный голос Семизубца. — «Она редко кому является в обличье, но ты удостоилась этой чести, Александра».

«Это хорошо или плохо?»

«Не знаю…», — ответил меч.

Взгляд царственной змеи остановился на мне. Она приблизила ко мне свою гигантскую голову, повела ей из стороны в сторону, раздвоенный язык чаще и активнее мелькал между её тонких змеиных губ.

— Дрееевняяссс кроовьсссс, — произнесла змея. — Ссссильное и храброессс сссердцсссе! Сссссемизсссубецссс ссссделалссс доссстойныйсссс выборррррссссс. Твои сссслова чессстны, как и мысссли. Ты иссскалассс свободы — и я дарую тебессс свои землиссс. Над тобой не будетссс вождей — правь доссстойно, как умеет правитьссс только женщина. Сссспутники твои, как и ты, воительницссса, можете войтисссс в городсссс. Прими мои землисссс под сссвою руку…

И после этих слов змея просто осыпалась песком, который взвился к небу и умчался куда-то по своим делам.

Всё, Пустыне больше не было до нас дела. Она проверила меня, моих друзей и разрешила пройти.

— Вот это даааа, — протянула Эша.

— Сама Пустыня явила нам свой лик. Такое увидеть не каждому дано, — с благоговением в голосе произнёс Мерт.

Иблисы, тем временем, поднялись на ноги, чтобы снова рухнуть на одно колено, но уже передо мной.

— Если ты считаешь нужным, амина, то можешь забрать наши жизни, — сказал главный и на вытянутых руках поднял над головой свой меч, предлагая мне взять клинок и убить его.

— Хорошая идея, — проговорил со злой усмешкой Масуд. — Если позволите, амина, я убью вот этого наглеца.

— Нет, Масуд, — сказала строго. Поглядела на коленопреклонных воинов и произнесла устало: — Встаньте. Не стану я марать пески вашей или чьей-то ещё кровью. Лучше отведите нас скорее в город.

Иблисы удивлённо поднялись, переглянулись, старший безэмоционально кивнул, убирая свой меч в ножны, и сказал:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Другой бы воин убил нас.

Я хмыкнула и отозвалась:

— Другой быть может не дошёл бы дальше ваших симпатичных скорпионов.

Достала из сумки флягу с водой и жадно присосалась к горлышку. Мои спутники последовали моему примеру.

Напившись и усмирив пересохшее горло, сказала:

— Ну? Видите уже…

На что иблис сделал следующий жест, повернул ладонь кверху и подул на неё, словно отправил воздушный поцелуй. К удивлению, с его ладони слетели золотые искры, которые превратились в серьёзный золотой и светящийся вихрь.

Этот вихрь стремительно полетел вперёд и вдруг, на наших глазах, будто кто-то взял и сбросил иллюзию, в паре километров раскинулся огромный и прекрасный, но заброшенный город.                                                                                                                                                                                                

* * *

-Александра-

В розовато-золотом свете послеполуденного солнца впереди различались массивные резные ворота. Вход охраняли массивные фигуры. То были не косматые львы и не горгульи. В гордом покое давно охраняли этот город наги-великаны в великолепном воинском наряде из чистого золота.

Золотые же мечи они держали наготове.

Их головы с длинными косами, перекинутыми через плечо, являли грозный лик – солнце освещало их могучие лбы; нависшие с угрозой брови; глаза, в которых навек застыл строгий взгляд. Мощные тела, закованные в доспехи из злата уж явно повидали немало стрел и мечей, и других смертельных орудий, которые в пыль разбивались о них, не достигнув своей цели. Об этом свидетельствовали многочисленные следы, которые словно шрамы, остались на телах охраняющих город стражей.

Спали исполины. Ни звука не доносилось с другой стороны ворот. Пустыня как будто застыла в ожидании.

Иблисы довели нас до самых ворот, что оказались намертво заперты и открыть их можно только…

— И как же нам войти? — поинтересовалась у иблисов.

Мои спутники воззрились на «белых» и те не заставили нас ждать с ответом.

— Этот город отныне ваш, амина. И только вы откроете врата.

— Более точной инструкции нет? — спросила немного раздражённо.

Иблисы не ответили, зато сказал Масуд:

— Попросите их открыться.

— Что? — не поняла военачальника.

— Город, как и Семизубец, тоже ждёт пробуждения, Алекс, — произнёс сенсей. — Прикоснись к вратам.

С сомнением взглянула на сияющие чистым золотом ворота, на исполинов, стоящих по сторонам и, вздохнув, подошла к ним вплотную.

Здесь не было ни замочных скважин, ничего. Лишь две створки, украшенные искусной резьбою с изображением нагов, змей, самой пустыни, караванов, восходящего солнца, парящих птиц… Никаких монстров изображено не было.

«Возьми меня в руки», — сказал вдруг Семизубец. — «И прикоснись руками, лбом и открой свой разум».

«Как всё сложно», — подумала про себя, но сделала так, как сказал меч.

Прислонилась к нагретому солнцем металлу лбом и руками, зажимая в правой руке Семизубец.

«Здравствуй, город, который возвёл великий Измаил Аль Макт. Я пришла со своими друзьями по горячим пескам Пустыни, чтобы обрести свой дом. Семизубец стал мне не просто товарищем, а братом. Ты ведь чувствуешь его, правда? Позволишь полюбить тебя? Сделать своим городом и возвеличить, чтобы имя твоё было у всего мира на устах…»

Вздохнула, не зная, что ещё сказать, как вдруг, ворота под моими руками дрогнули и абсолютно легко, без скрипа и натуги, отворились.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я резко отдёрнулась, не веря своим глазам, облегчённо рассмеялась, обернулась со словами:

—  Просто обалдеть! Ворота открылись!

Иблисы мне в пояс поклонились и главный сказал:

— Дальше нам пути нет, амина. Если мы вам понадобимся – просто позовите.