Несущий бурю. Том IV (СИ) - Александр Вайс

герцог!

Много, во имя Небес, очень много зарядов! Астральный покров защищал, частично уничтожал дрянь, я задержал дыхание, но оно просачивалось и било по и так нагруженному защитой от ударов ядру.

Пытаюсь вытащить копьё из ноги рывком. Здоровой ногой и копьём рывок в пролом, через который успела выскочить Присцилла, получив солидную порцию газа.

Сверху ударила тень. Густо и мощно. Покров рухнул. Защитный жилет и щит сдали. Всё тело пронзила ужасная боль.

Сознание уплывало, я допрыгался.

Глава 22. Последнее предательство

Сознание возвращалось… нехотя. Очень медленно, тягуче. Без боли, но нехотя. Как будто я не был уверен, стоит ли мне просыпаться.

Падение, пробитая нога стоящим там копьём. Хорошим, во имя Небес, раз пропороло ткань и так легко пробило ногу.

А потом долбанные газовые бомбы из гамамелида и в меня прилетело тенью. Да, ужасная слабость во всём теле. Но теневого поражения вроде нет. Меня вытащили оттуда и вылечили.

Но… всё.

Я взглянул в душу.

Ядро сломано, осколков колец как не бывало, их снесло эффектом тех бомб и, думаю, распадом самого ядра, которое потеряло огромный кусок и всё в трещинах и кратерах. Неактивно: мана в него едва течёт тонкими струйками по паре каналов, из-за чего оно не рассыпается окончательно.

Ну… и эту магию я потерял. Сколько тренировок, только стал магистром! Понятно, откуда слабость в теле — постоянное усиление тела пропало. Самое ценное было. Без него я тут только дальнобойный маг. Усиление на знакомой магии Жизни максимум позволит сравняться в скорости с младшим архимагом, при этом требуя концентрации.

Со скверным ощущением на душе, открыл глаза. Какой-то кривой деревянный потолок и не первой свежести стены. Так себе лечебница, если это она. Рядом никого, я голый в умеренно приемлемой кровати уровня очень средненькой таверны.

Нога… цела, поднялся и осмотрелся.

Точно не лечебница. Скорее комнатка в доме человека небольшого достатка, который ещё и не слишком любил порядок. Интересно… меня опять в новое тело засунули и теперь ещё интереснее? Теперь в Страуд поди, да?

Опустил глаза: нет, мои руки. То есть Кирка, конечно — теперь мои.

Ладно… есть ещё магия. Не столь мощна во многих аспектах, более медленная, но… есть. Потому и знаю, что рядом никого. Хотя так-то людей вокруг много, никого сильного… я в городе.

А рядом на стуле моя одёжка. Полагаю, несколько повреждена тенью, но эта стихия артефакты редко ломает. Скорее разрядила зачарование в ноль. Так что первым делом оделся, оглядываясь. Ни протазана, ни артефактов не наблюдаю. О, мешочек денег. Не мои вроде…

— До чего странное пробуждение, — пробормотал я, убрав пока мешочек в карман почти рефлекторно. Слишком много недоумения в голове крутится.

Стал оглядываться: тумбочка и… не понял.

Кольцо Эшли — сине-белое. И немного помятый клочок бумаги на полу валяется.

Подошёл и взял кольцо. Точно моё, не реплика, что мог бы сделать умелый любитель красивых вещичек. Тут зачарование, что люди Гелиен наносить не умеют.

Наклонился к клочку бумаги и, прочитав… просто осел на пол.

«Прости, но без сил… всё кончено. Ты знаешь наши правила, даже если кровь сильна. Спасибо за те дни. И не ищи со мной встречи, нам не о чем говорить».

Она… она… меня… бросила. Ей мало силы мага на одной голой душе. Она видела сильных магов Страуда. На фоне наших сильнейших — слабы.

Эшли… она же… хотела… любила. Ей даже исцеление не нужно? Ощутила вкус бытия охотником и на семью и детей плевать. Конечно… ей нравилось сражаться и иметь сильного мага рядом.

Предали, меня опять предали. Меня… буквально… выкинули в какой-то халупе, напоследок подлечив и дав горсть монет. Даже мои артефакты украли. Оставили лишь одежду и это…

За всё… за спасения жизни, раз за разом. Меня просто выкинули и оставили скомканный клочок бумаги.

Я ведь выполнял её просьбу. Потерял ядро, выполняя её просьбу. По вине Осборна и компашки, что не удержали рецепт в тайне. Всё что для меня сделали — это вылечили и бросили тут. Так… так низко. Так отвратительно. Даже Кири поступила со мной лучше. Она хотела, чтобы я был рядом. Служил и любил её, по своей воле или нет. С былой силой или нет.

А эта драная белокурая сука просто выкинула.

В руке зажглось плетение астрала. Легко, как же это легко. Ядро всё же мешало. Теперь не мешает: мана течёт свободно.

Аметистовая энергия ударила в мою последнюю ошибку. Сожгло зачарование, испортило материал, его структуру. Лёгкое сжатие и кольцо превратилось в кучку обломков, что осыпались осколками на старые доски пола.

Пошатываясь, встал, выпустив всё из рук, и побрёл наружу. Открыл дверь в мрачный коридор и сразу нашёл выход наружу. Не лучший квартал какого-то городка.

Повернулся к какому-то простому человеку, остановив его.

— Что это за город?

— Что? А повеж…

— Что это за город?! — процедил я, зажигая пламя.

— Ла-манс, господин маг! Прошу простить! — проскулил человек и убежал.

Знаю, недалеко от Марлоу в общем-то. Просто выкинули в ближайшем более-менее крупном городе.

Ненавижу, как же я этот мир и всех их ненавижу! Всей душой ненавижу! Это был последний раз! Клянусь Небесами, Солнцем, душой и уничтожением всех демонов Изнанки, последний!

Внутри меня пожирало пламя. То, что начало ломаться вместе с правдой о Кирилай, теперь рухнуло в пропасть как лишившийся опор мост. Метафорически… часть души навсегда умирала. Я ощущал это.

К демонам их, и Стражей, и всех вообще! Пойду в Энгор. Буду делать, что умею.

Пошатнувшись, двинулся… на запад. Знаю, как добираться, помню карту. Денег мало, но просто нашёл по пути какой-то магазин с текстилем, схватил простую сумку. А потом в соседнем набил её походной едой. Пошёл из города. Увидел осёдланную лошадь около таверны.

Отвязал и поехал.

— Эй, вор! — раздалось сзади, но я просто запустил щит. Сзади ударило пламя. Я ударил в ответ теми молниями, что остались. Убит, зря погнался.

А я накачал в лошадь магии жизни и пустил в галоп на запад.

Что-то я забыл… ах да.

Взгляд внутрь — пакт. От него исходит непонятная гамма чувств. Схватил его и оборвал: простое заклинание. К счастью сделал легко отсекаемым. Связь души с этой сукой? С дочерью того неблагодарного криворукого ублюдка? Как же я ошибался! Во имя Небес, как же я ошибался! Пустил в душу, сделал всё! Чтобы меня теперь выкинули!

Лошадь несла меня предельным