Первая формула - Р. Р. Вирди

всегда неподвижны.

Разум усиленно искал поводы для отсрочки. Вероятность конфуза была велика. Однако и дрогнуть после таких выдающихся успехов нельзя. А вдруг цель очередного урока – заставить меня свалиться с пьедестала, на который я, по мнению Маграба, забрался незаслуженно?

– Вот и заставь природу изменить самое себя. – Хищно усмехнувшись, Маграб нагнулся ко мне. – Сотвори невозможное. Пусть камень оживет на гранях твоего восприятия.

Я открыл рот, готовясь запротестовать, только учитель словно не видел моего смущения.

– Атир станет основанием той горы, что ты возводишь, – фундаментом не менее прочным, чем сталь из Эразмуса. Не позволь толчкам страха неудачи сотрясти его. Пусть твоя вера будет тверда и непреложна! – Маграб наверняка видел мою неуверенность. – Корни Атир уходят глубоко, словно у водяного дерева, что растет в самой бесплодной, безжизненной местности, пытающейся выжать из него все соки. А дерево стоит, упорствует в желании жить и полагается лишь на себя. Великое, уверенное в себе дерево, которое невозможно сломить. Вот какой должна быть твоя вера! Так соверши невозможное, Ари! Или сдавайся – пусть жизнь проходит мимо. Что выберешь?

Выбор был несложным.

Я наконец решился и в итоге провел целый день сидя рядом с учителем. Мое тело и ум познали новые страдания: в голове словно копошились тысячи невидимых тварей. Камни стояли перед глазами, камни придавливали меня к полу своей невыносимой тяжестью. Похоже, если нечаянно провалюсь в сон – буду спать неделю.

Не зря Маграб сомневался в моей способности одновременно удерживать в уме восемнадцать граней, запечатлевших живой образ.

В конце концов я осилил десять, и учитель взглянул на меня осторожно и уважительно. Все-таки я нашел Атир, и танцующие камни покорились.

Я талантлив и умен!

Я доказал, что готов к магии плетения.

Готов совершить великие подвиги и сразиться с легендарными злодеями вроде Ашура.

Как же я ошибался…

17

Испытание воли

Изогнутое лезвие меча коснулось моего плеча. Не сказать, что удар был силен, однако боль в этом месте потом терзала меня еще несколько дней. Сделав неуловимое движение бедрами, я взмахнул в ответ деревянным клинком. Два меча скрестились в воздухе. Сила выпада Витума заставила мое оружие отклониться к самому лицу, однако фехтовальщик тут же ослабил давление, опустил руку и церемонно кивнул:

– Ты стал быстрее, Ари-ча.

От удовольствия я расплылся в улыбке, и несколько жгучих капель пота стекло в глаза. Жаркое полуденное солнце самочувствия не улучшало. Поморщившись, я поблагодарил Витума:

– Дунья!

Говорил я на древнем брамти, выказывая уважение к наставнику. Наверняка Витум будет доволен.

– Дай глазам подышать, Ари-ча, и все пройдет.

Вроде бы совет фехтовальщика противоречил здравому смыслу, однако он не ошибся: теплый воздух мигом высушил стоявшую в глазах едкую влагу. Я несколько раз моргнул, и ощущение жжения прошло. В легких пекло – может, огня там и не зародилось, но дыма точно хватало – в груди у меня все пересохло. Тем не менее я через силу сделал несколько вдохов, искренне рассчитывая, что на сегодня испытания кончились.

Витум молниеносным движением вытянул вперед руку, и мое тело мгновенно ответило.

Я отпрянул назад, сделав серию плавных движений, которым обучил меня наставник. Ноги сами собой приняли боевую стойку, а рука с мечом описала длинную дугу. Недостаток ловкости мне заменяли энергия и сила юности. Мой выпад оказался успешным: удар был отбит, хоть я и потерял равновесие. За ошибку придется заплатить…

Однако Витум отскочил назад и в новую атаку не пошел, лишь радостно улыбнулся:

– Отлично! Маленький Ари-ча устал, и все же его тело само принимает решения.

Примерно такой же похвалы я мог бы удостоиться от Маграба. Весь смысл моих занятий и заключался в том, чтобы подсознание использовало усвоенные навыки.

Палящие лучи солнца превратили крышу театра в раскаленную печь, и каменная кровля нестерпимо жгла босые ноги, даже мозоли почти не защищали.

Выдохнув, я бросил меч и вытер пот со лба.

– Почему мы занимаемся наверху, Витум? Почему не внизу, ведь там прохладнее?

Наверное, ему тоже приходилось несладко, хотя виду он не подавал. Пожал плечами, и его эластичные мышцы задвигались под освещенной солнечными лучами кожей.

– Твоему телу это полезно. Ты станешь сильнее и сможешь сражаться дольше.

Его слова звучали разумно. Конечно, умения бойца мне вряд ли потребуются; убивать я никого не планирую, однако выносливость позволит проводить долгие часы на сцене. Чем тяжелее придется сейчас, тем больше удовольствия в итоге получит мой зритель. Наверняка Халим оценит подобные усилия.

Тем не менее я не собирался превращаться в уголек ради будущих выгод.

Смилостивившись, Витум объявил о завершении тренировки и бросил мне давно просохшую тряпку.

– Спасибо за урок, – вздохнул я, вытерев потное лицо.

Наставник сделал ритуальный «поклон воина», ни на секунду не выпуская меня из вида. Я поклонился в ответ.

– Похоже, ты выжал все соки из бедного мальчика, – заметил Маграб, чья голова появилась из ведущего на крышу люка.

Витум, согнувшись в еще более глубоком поклоне, приветствовал моего учителя, молча миновал его и исчез внизу.

– Риши…

Торжественными приветствиями я обмениваться не стал. Единственное, чего мне хотелось после тренировки, – найти прохладное местечко и поспать хотя бы пару часиков.

– Похоже, ты здорово вымотался, Ари.

– Точно. Боюсь, сегодня с плетениями ничего не выйдет, риши. Я едва держусь на ногах, а на подошвы взглянуть страшно.

– Отлично, – холодно усмехнулся Маграб. – Самое подходящее время для нового урока.

Я изумленно округлил глаза.

– Думаешь, хоть кому-то есть дело до твоей усталости? Думаешь, в Ашраме от тебя отстанут, увидев, что ты от утомления лыка не вяжешь и на ногах не стоишь?

Маграб знал точный ответ на свой вопрос. Я – нет, потому ограничился лишь свирепым взглядом. Должно быть, в глаза учителю светило солнце – он и не обратил внимания на мою раздраженную гримасу. Не думаю, что причиной его невозмутимости стало мое жалкое состояние.

Он встал напротив меня, и наши тени соприкоснулись головами.

– Итак, мой маленький будущий мастер плетения, сегодня мы научимся противостоять воле противника.

Решив, что ослышался, я покачал головой:

– Прости, что ты сказал?

– Ари, если ты не слышишь человека, стоящего в двух шагах, лицедея из тебя точно не получится.

Стиснув зубы, я одарил Маграба еще одним испепеляющим взглядом, однако тот небрежно отмахнулся:

– Побереги душевные силы до следующего занятия. Повторяю: сегодня ты узнаешь, как сопротивляться враждебным плетениям.

– Но я ведь и собственные создавать пока не умею. Как же мне распускать чужие?

– Одно с другим не связано, – воздел вверх палец Маграб. – Потому мы до