Эпидемия (СИ) - Темир Руслан

Глава 3. Вадим

28 июня.

8.07 по московскому времени

Юля лежала в постели и бороздила просторы сети. Больше занять себя и убить время ожидания было нечем. Сегодня должны были выехать на поиски нового жилья, с трудом себе представляла, как это будет проходить. В квартире уютно, не очень хочется покидать это маленькое убежище. Но Вадиму доверяла, так что в вопросах обустройства жизнедеятельности полностью положилась на него. Интернет начал работать все хуже и хуже, скорость упала, часть сайтов перестала загружаться. Скорее всего что-то случилось с серверами, может там, где они стоят уже отключили электричество. Социальные сети избегала, слишком много напоминай о прошлом, о Вове, о родителях, вообще о жизни, которая была до эпидемии. Она скучала, по друзьям, по посиделкам, по походам в торговые центры, по поездкам на шашлыки, по уютным вечерам за любимыми сериалами, по еде в любимых кафешках. Понимал, что ничего этого уже не будет. За одну неделю вся ее жизнь, как и жизнь всего человечества, перевернулась с ног на голову. Беззаботное существование в теплице общества превратилось в суровую реальность выживания единиц. Если раньше человек был маленькой шестеренкой в большом механизме, мог выполнять одну простую функцию, и за счет этого выживать — продавать вещи в магазине, делать фотографии, писать программы, стоять у станка на заводе, то теперь каждый обязан быть самодостаточным механизмом, чтобы просто выжить. Раньше ты знал, что рядом есть врач, к которому можешь обратиться, если нездоровиться; есть сантехник, электрик которых можно вызвать на дом; продукты просто лежат в магазине на полках, приди и купи. Доступность обесценила многие важные и жизненно необходимые профессии. Врачи в России получали копейки, а за сантехниками и электриками вообще закрепился стереотип вечно пьяных быдловатых работников. Зато менеджеры высшего звена, коммерсанты, банковские служащие, артисты и музыканты стали высшим сословием, зарабатывая миллионы. И что теперь будут делать они? Кому нужно умение быстро говорить слова под бит или навыки торговли на бирже? Сейчас, если ты умеешь вырвать зуб, зашить рану, вырезать аппендицит или запустить генератор и запитать электричеством жилой дом, то ты становишься на вес золота. Как же быстро поменялись ценности.

От размышлений отвлекли странные звуки из комнаты Вадима. Девушка поднялась с кровати, выключила ноутбук, и тихонько, на цыпочках вышла в коридор. Темно, все двери в комнаты закрыты, лишь из кухни проникает немного дневного света с фиолетовым оттенком. Волкодав, тихо посапывая, спит возле входной двери. Услышав Юлю, он приподнял морду, посмотрел на нее, и не увидя ничего интересного, опустил голову обратно. Юля прислушалась — звуки шли из спальни Воеводова. Тяжелое дыхание, натужное, через зубы, как будто человеку плохо.

— Вадим? — Юля постучала в дверь, но никто не ответил. — Вадим, с тобой все хорошо?

И опять без ответа, лишь сопение.

«А вдруг у него симптомы болезни, и он лежит в бреду, умирая от температуры?»

Она не выдержала, рывком открыла дверь и застыла на пороге. Вадим лежали на скамейке, головой к ней, голый по пояс, и жал от груди гантели. В ушах торчали наушники, и до нее доносились звуки тяжелой музыки. Все его тело покрыто каплями пота, скорее всего занимался не меньше часа, просто она не слышала до этого, поглощенная размышлениями. Юля засмотрелась на его торс. Вадим постоянно носил широкие футболки, или даже кофту, скрывающие телосложение. Сейчас же она видела, как мускулы, налитые кровью от упражнений, перекатываются под кожей, вены узором корней опоясывают руки. На плече большая черно-белая татуировка славянского война в кольчуге, лысого, с чубом на макушке и длинными усами. Вадим не заметил девушку, полностью поглощённый тренировкой. Девушка спешно ретировалась из комнаты, застыдившись своего ступора. Вернулась к себе в комнату и опять включила лэптоп, стараясь найти хоть какую-то полезную информацию, хотя сама не понимала, что для них может быть полезным.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Через полчаса услышала, как Воеводов вышел из комнаты и в душе зашумела вода. Воспользовавшись моментом, прошмыгнула на кухню и принялась готовить завтрак. Через десять минут квартиру наполнил запах жаренных гренок и свежего кофе.

— Привет. Пахнет вкусно. Как спалось сегодня? — Вадим зашел на кухню, принеся с собой волну аромата геля для душа.

— Привет. Да не очень. Как и все последние дни. Опять Вова снился, и солдат из больницы. Кошмары всякие. Еще не скоро к нормальному сну вернусь. А ты как? Голодный? Гренок нажарила, и ветчины. Любишь? — Затараторила Юля, до сих смущенная от своего вторжения.

— Завтрак, главная еда за день. Я уже давно бессонницей мучаюсь, сплю по три-четыре часа в день, и то только на рассвете. — Ответил Вадим, усаживаясь за стол.

— Ты это, прости. Я услышала, что у тебя в комнате происходит что-то. Постучалась, позвала тебя, но, когда ты не ответил, испугалась, что ты заболел, зашла. — Юля старалась говорить спиной к Вадиму, скрывая краску стыда.

— Ой, это ты прости. Громко шумел? Всегда в наушниках занимаюсь, не слышал и даже не заметил. Буду по тише. — В этот раз смутился уже Вадим.

— Да нет, не громко. Просто испугалась. Сам понимаешь, эпидемия, и все прочее. До сих пор помню, как ребята хрипели и не могли дышать. — Юля поставила на стол тарелку с едой.

— Извини еще раз. Надо было предупредить.

— Все нормально, не заморачивайся. Заметила у тебя татуировку, красивая.

— Эту? — Вадим приподнял рукав футболки, и сам посмотрел на свою тату. — Это мне друг сделал, как-то работали вместе, в Краснодаре. Тоже балуюсь немного. Больше как хобби. Точнее баловался. Рисовать просто люблю с детства.

— Прикольно. Никогда с татуировщиками не общалась.

— Ну это сильно сказано, так, чисто для себя и подработки. Теперь то об этом можно забыть.

— Почему? Я, если честно, давно хотела себе татуировку. Но Вова был против, постоянно думала, что родители скажут, как на работу устраиваться, как на меня общество посмотрит. А теперь то все, социального сдерживания нет. Так что будет у тебя клиент.

— Даже так? Интересно, заинтриговала. А что хочешь? Только не говори про лисичек, пионы и бабочек, а то отправлю искать другого мастера.

— Хм, если честно хочу рукав, вот такой. — Девушка показала рукой от плеча и до кисти. — Что-нибудь черно белое, такое готичное, с резными арками, можно ворона какого-нибудь. Не знаю, что посоветуешь на твой художественный вкус?

— Вот это удивила. Ты серьезно, рукав? Это же не один день работы. Больно, долго. Да и рукав в таком стиле у меня с тобой никак не вяжется.

— А что вяжется?

— Ну не знаю, думал, ты захочешь какую-нибудь милоту маленькую, там, где не видно. — Вадим показал пальцами крошечный размер предполагаемой татуировки и отпил кофе из стакана.

— Ты плохо меня знаешь. Я уже привыкла, что меня воспринимают, как милую наивную девочку.

— А какая ты на самом деле?

— Другая. Не наивная точно. Оптимистка да, но наивностью не страдаю. Хотя доверчивая. Всегда в людях хорошее вижу. — Юля положила несколько кусочков жаренной ветчины на гренку, и принялась жевать.

— Вообще это хорошее качество, я вот людей, честно, не очень люблю, и не очень в них верю.

— Почему? Люди лучше, чем они стараются казаться.

— Не всегда, я бывал там, где видишь истинную человеческую натуру. И поверь мне, люди наоборот хуже, чем кажутся. — Ответил Вадим, подняв глаза в потолок, как будто вспоминал что-то.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Это где?

— Не столь важно, но в людях разбираться научился.

— Ну как видишь, не совсем. Обо мне же по стереотипу думаешь.

— Ну тут да, согласен. Хотя, может ты сама хочешь быть более брутальной, чем есть.

— Я прыгала с парашютом, прыгала с роупа, часто ходили в походы на несколько дней, даже на охоте была пару раз, стреляла из двустволки. Легкой атлетикой в детстве занималась. Люблю Тарантино, боевики и ужасы, музыку люблю больше рок, классический, ну там Pink Floyd, Rolling Stones, Deep Purlpe и терпеть не могу слезливые мелодрамы и современный рэп. — Загибая пальцы сказала Юля. — Сильно похожа на милую девочку?