Цена империи - Алексей Глушановский

– Секунду. – Михаил свернул игру, и защелкал клавишами, составляя запрос. Затем, он почти полминуты – просто невероятно много, если учесть скорость чтения и принятия решений архистратига, изучал высветившееся перед ним досье великого сюрвайвера. Наконец, он окончил чтение, и довольно откинулся на спинку кресла.

– Наш человек, – широкая улыбка, растянувшая губы архангела, была настолько редкой гостьей на этом суровом лице, что молодому адъютанту захотелось протереть глаза.

– Когда придет его срок, – я знаю, кто у меня будет командиром спецвзвода, – мечтательно протянул Михаил. – Ну а пока… Он коротко крутнул колесико мышки, внимательно перечитал одну из строчек досье, и вновь откинулся на кресле. Увлечения: Стрельба, женщины, ролевые игры, шутеры от первого лица. Из компьютерных – предпочитает игры: С.Т.А.Л.К.Е.Р, Халф-Лайф, DOOM. – прочитал он вслух.

– Вот и отлично – по-доброму улыбнулся архистратиг. – Выдайте ему его дробовик, дробь – освятить, и более не вмешивайтесь, – приказал он порученцу. – Пусть человек развлечется, как следует! – пожал он, плечами вновь запуская игру. Спустя еще несколько секунд по земному времени проштрафившийся ангел-хранитель Вениамина Сергеевича был ударными методами выведен из длительного запоя, получил на руки драгоценный дробовик и патронташ с наскоро освященными патронами и наложенным благословлением 'Необходимой бесконечности' – тем самым, при помощи которого некогда были накормлены пятью хлебами жители одного немалого города, и напутственно-начальственным пинком отправлен в сторону ада, где на данный момент и пребывал его подзащитный.

* * *

Собравшиеся в зале заседаний низко склонили украшенные роскошными рогами головы. Тяжесть кары, обрушенной на некогда почтенного Нисрока, была способна ужаснуть даже самое зачерствевшее сердце. Впрочем, кара сия была им полностью заслужена, что с большим энтузиазмом подтверждали многие из присутствующих, осторожно почесывая все еще зудящую шкуру, не так давно чересчур близко познакомившуюся с освященной дробью. Увы, Адское Пламя, хоть и возвращало уничтоженные телесные оболочки, но с некоторыми постэффектами чересчур близкого контакта с мелкими свинцовыми шариками, напитанными божественной благодатью справиться было не в силах.

– Итак, общим решением, бывший начальник отдела лжесвидетельствований, Нисрок назначается на должность демона-искусителя второго ранга и навечно прикомандировывается к некому гражданину Лавочкину, Вениамину Сергеевичу.

– Пощады… – тихо выдохнул обреченный, горько проклинающий тот день и час, когда он решил избежать такой перспективной, милой, спокойной и безопасной работы подносчика дров. Но в разразившемся громе аплодисментов тихого возгласа несчастного никто не услышал.

– Второй вопрос повестки дня, – дождавшись когда стихнут бурные овации продолжил Вельзевул – новый законопроект, КАТЕГОРИЧНО ЗАПРЕЩАЮЩИЙ любые призывы людей в ад в их телесной оболочке. Души, души и только души! И НИКАКИХ исключений! Особенно для охотников с дробовиками, ролевиков, сюрвайверов, капитанов ОМОНа и фанатов DOOMa. Пусть говорят себе что угодно и о чем угодно! Пусть хоть заклянутся… НИКАКИХ призывов! Кто за?

Над залом взлетел лес рук.

– Единог… – начал Вельзевул, и тут же оборвал сам себя. – Астарта, а ты? Ты что, воздержалась? – он с изумлением взглянул на все так же прекрасную демоницу, осторожно примостившуюся в уголке на самом кончике стула. Демоница была какой-то странной, – тихо сидела, мечтательно полузакрыв глаза, и невпопад отвечая на обращенные к ней вопросы. Окружающие понимающе переглядываясь, не трогали несчастную – всем было известно, что в секторе соблазнительниц проклятый всеми чертями сюрвайвер задержался дольше всего, пробыв там чуть ли не половину своего времени пребывания в аду.

– Нет… Не воздержалась, – открыв затянутые какой-то странной, томной поволокой глаза, с изрядной задержкой отозвалась суккуба. – Я против…

– Против? – от изумления, Вельзевул даже потряс головой, и поковырял длинным когтем в мохнатом ухе, решив что ослышался.

– Да, против!!! Наоборот, призывать… Еще и еще!!! Венечку… Как только он зашел, в своем камуфляже, с дробовиком наперевес… Я уже приготовилась вернуться в Пламя, но он сказал, что настоящий мужчина женщин не обижает…

– И что?

– И не обидел… – Мечтательно выдохнула суккуба.

– Кхм… – откашлялся Вельзевул. – В общем, за законопроект проголосовали почти единогласно. Принято!

– Третий вопрос повестки дня – ремонтные работы. Как докладывают строительные бригады дэвов, реставрация главного дворца его Темнейшества займет еще не менее…

* * *

– Слушай, а Веня-то где? – лихо опрокинув в себя очередной стакан водки заинтересовался Геннадий Валерьевич Вешцов, обеспокоенный отсутствием друга. – Третий тост уже пропускает. Непохоже это на него.

– Отлить, наверно, пошел… Или отдыхает, – откликнулся Филимон Матвеевич Карасиков, для краткости, за возраст и охотничий опыт прозываемый Дедом. – Третью бутылку приканчиваем, вот и утомился человек…

– Да что ему эта доза, – решил постоять за честь друга Гена. – Он её небось и не заметил-то! Ему чтобы устать – раз пять по столько требуется!

– А вон и Веня идет, – не поддержал беседу Дед. – Я говорю же, – отлить ходил. Хотя нет, – приглядевшись, поправился Филимон Матвеевич. – Мешок какой-то прёт, тяжелый, похоже.

– Молча подтащив к небольшому костерку свой и впрямь, похоже, весьма тяжелый груз, Лавочкин сбросил с плеча какой-то, довольно необычной формы и размеров мешок, и тяжело выдохнув, немедленно ухватил наполненный стакан. Выпив, все так же молча, и с некоторой осторожностью сел на свое место, отрезал кусок копченого сала и с удовольствием его съел.

– Ну, где ты был? – Не выдержал наблюдавший за этим Гена. – Куда ходил? Третий тост, между прочим, пропускаешь! И что это у тебя такое? – он кивнул в сторону сброшенного Веней груза, – сейчас при свете костра было видно, что это не совсем мешок, а большой кусок когда-то дорогой парчовой занавеси ярко-алого цвета, в который были уложены довольно массивные предметы.

– А… – безнадежно махнул рукой Веня. – Какой смысл рассказывать, – все равно не поверите. Лучше еще водки налей, тогда может и расскажу, и даже покажу кой чего… – он слегка пнул свой мешок, и Гена обратил внимание, что когда-то отличная ткань ныне вся покрыта какими-то подозрительными пятнами, разводами и подпалинами.

– Ну, это само собой, – степенно отозвался Филимон Матвеевич, до краев наполняя граненый стакан. – А все же, любопытственно, что было-то?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});