Город Масок - Мэри Хоффман

Немногие могли вспомнить те выборы, когда юная двадцатилетняя девушка стала правителем города на четверть века. И никто не помнил ее фамилии или истории.

Она была просто прирожденным политиком и оратором, получив место в Совете еще до двадцатилетия. Предыдущая Герцогиня, бездетная женщина средних лет по имени Беатрис, полюбила юную беллецианку, рожденную в городе, но выросшую на Бурлеска, и подготовила ее в качестве своей преемницы. Это произошло гораздо раньше, чем ожидалось, и причиной тому стала чума. Болезнь не различала чинов, и Герцогиня стала одной из ее первых жертв.

Тогда Беллеция тоже была дезориентирована и находилась в поисках сильного лидера, и юная

Сильвия выбила свою кандидатуру. Ди Киммичи в те времена были уже слишком заняты укреплением своей власти на западе страны, так что у нее не было настоящих соперников.

Если и было какое-то неприятие того, что такой молодой и неопытный политик станет править городом, оно было преодолено ее красотой, умом и сильнейшей преданностью городу и забыто много лет назад. Долгие годы Герцогиню считали незаменимой.

* * *

Для Люсьена после похорон Герцогини наступило странное время. Арианна была на Торроне, и ему не с кем было бродить по городу после занятий. Ему ее очень не хватало, но он испытывал странное меланхоличное удовольствие, прогуливаясь по опустевшим улицам притихшего города.

Это очень подходило к его собственному настроению. Он проводил много времени в раздумьях о том, что ждало его в родном мире.

Пока что он не чувствовал себя больным, но хорошо знал, как все изменится, когда возобновится лечение. И ему почему-то казалось, что на этот раз ничего не выйдет. Он был уверен, что мистер

Ласки тоже так думает. Что же он скажет своим друзьям в Беллеции? Он чувствовал себя совершенно беспомощным, и был искренне рад, что в этом прекрасном городе смертельная болезнь оставляет его.

Теперь, когда он увидел настоящую Венецию, он еще сильнее полюбил этот город. Беллеция, конечно, была не такой чистой, но зато была какой-то более свежей, здания были более новыми, и весь город казался более живым и полным надежд. До катастрофического происшествия с Герцогиней, конечно.

Люсьен снова подумал о том, как удобно использовать двойников для того, чтобы справится с трудными вещами, с которыми не хочется иметь дело. И смерть была главной из них. Это сработало для Герцогини… Он оперся на каменный парапет маленького моста и смотрел в грязную воду, вспоминая разговор с родителями, состоявшийся сразу после посещения больницы.

Отец изо всех сил пытался поддержать его, говоря всякие ободряющие слова, в которые, как был уверен Люсьен, сам уже не верил. Но его маленькая храбрая мама была исполнена новой, яростной решимости — Люсьен никогда не видел ее такой.

— Мы должны помочь ему, Дэвид, — сказала она, перебирая свои темные кудрявые локоны, как до этого волосы Люсьена.

Люсьен, мы должны поговорить о том, что тебе может не повезти во второй раз.

— Я знаю мам. — сказал он так хладнокровно, как только мог.

Но они не смогли. В тот раз. Они отложили этот разговор до следующего дня, и Люсьен отправился в Беллецию, как только смог, моля о том, чтобы ночь наступила как можно быстрее.

Это утро с Родольфо прошло совершенно не так, как обычно. Три страваганти долго обсуждали, захочет ли Арианна стать Герцогиней. Сильвия продолжала жить у Леоноры, в полной безопасности, надежно скрытая в самом сердце города, считавшего ее мертвой.

Родольфо был очень расстроен.

— Сильвия хочет, чтобы я объявил, что Арианна ее ребенок. Потом я должен предложить себя в качестве регента. Похоже, что юный возраст Арианны будет единственной помехой на ее пути, если люди поверят в историю ее рождения.

— Вы не хотите делать этого? — спросил Люсьен. Они все были в саду на крыше, освещенном лучами летнего солнца. Детридж устроился в гамаке, а Люсьен с Родольфо — на одной из мраморных скамеек. Родольфо серьезно смотрел на своего ученика.

— Это относится к вещам, о которых не слишком легко говорить, — начал он. — Особенно со столь юным человеком, как ты. Я не хочу тебя обидеть, а имею в виду то, что здесь затронуты такие сердечные переживания, какие, я искренне надеюсь, тебе еще не скоро предстоит узнать. Сильвия не спрашивала, хочу я принять эту ответственность на себя или нет, она посчитала, что я подчинюсь и выполню ее желание. Именно так была устроена наша жизнь, именно так я вел себя все двадцать лет. и особенно последний год. И она знает, что каждый настоящий беллецианец сделает все. что возможно для своего города. Но если бы это была любая другая девушка!

Следить за ребенком от другого мужчины…

Он замолчал и резко встал, начав мерить шагами маленькую террасу точно так же, как и при первой встрече с Люсьеном.

— Да, очень горько сомневаться в верности жены, — сказал Детридж.

Родольфо замер.

— Я не имел в виду ничего конкретного, — быстро добавил елизаветинец, — но суть твоей проблемы именно такова. Ты должен прямо спросить ее о том, о чем тебе необходимо знать.

Люсьен был поражен. Он чувствовал себя мальчишкой рядом с этими двумя людьми, каждый из которых был значительно старше и мудрее его. И он просто не знал, как спросить совета у Детриджа по поводу собственных проблем. Елизаветинец никогда раньше не вспоминал о своей жене или детях.

Он увидел, что теперь Родольфо пристально смотрит на него.

— Лючиано! — обратился к нему Родольфо, подойдя к нему и взяв его руку в свои. — Мне очень жаль, я был настолько погружен в собственные заботы, что совершенно забыл, что у тебя в твоем мире должно было произойти очень важное событие. Расскажи, как прошел твой визит в больницу.

Люсьен опасался этого вопроса. Но смысла ходить вокруг да около на было.

— Плохие новости, — ответил он, — мне стало значительно хуже.

Детридж быстро выбрался из гамака, и оба мужчины заключили его в молчаливые объятья. В их глазах стояли слезы, а Люсьен почувствовал, как они оба близки и дороги ему. Было очень тяжело думать, что, возможно, он покинет своих любимых родителей, но теперь он понял, что, вероятно, ему вскоре придется попрощаться еще и с Беллецией и всеми этими людьми, которые стали ему так дороги.

* * *

Ринальдо ди Киммичи ходил по лезвию бритвы. Не было никаких признаков того, что кто-нибудь знает о его причастности к покушению. Его молодая кузина Франческа была в городе и уже даже вышла замуж за пожилого беллецианского советника, который пропил и проиграл почти все семейное состояние. Теперь Франческа была беллецианкой и могла законно претендовать на роль Герцогини.