Лисий хвост, или По наглой рыжей моське - Светлана Жданова

– Хе-хе, иди это Елне скажи, вот она посмеется. Лэй’тэ – спасает наши жизни, а лэй’тэри – лечит наши души.

– Ну да, мне она шкуру хорошо залечила. Даже шрамы убрала. Вот! – Я хотела показать свою руку, когда-то исполосованную когтями грифона, но забыла о наглухо застегнутых манжетах. Пришлось тянуть в сторону воротник, демонстрируя чистую кожу над ключицей, где оставил отметину маркграф.

– Это она умеет! А ты это, застегивайся давай. Не дайте боги, Рейвар увидит.

– Пф! Боялись мы того бурундучка!

– Ты-то, может, и не боишься, а вот мне и так предстоит лекция о семейных ценностях и волчатах.

– Ой, а у тебя дома собачки?

– Лис, у меня дома дети от оборотня. Они довольно лихо перекидываются, поэтому Рейвар их волчатами зовет.

– Извини, – изобразила я вселенское раскаяние. И тут же поморщилась – спина нещадно ныла.

– Потерпи немного – судя по картам, скоро поворот к замку. Там и расстанемся. Вы с охраной поедете в Каменный Грифон, и ты сможешь перебраться в седло Нелли без риска услышать зубной скрежет.

– Тогда надо срочно перебираться к Нелли. Мне-то ладно, потерплю и скрежет, зато кое-кто зубы сточит!

– Даже не надейся! – рассмеялся Хельвин. – Они у Рейвара крепкие. Да и вообще, навряд ли позволит такое. Хе-хе, в последнее время мой друг открывается мне с новой стороны. Ни разу не видел, как он сходит с ума от ревности, пока ты ему не попалась.

Я не попалась, я попала! Причем глобально.

Несколько минут мы молчали. Я пила отвар и думала, куда бы окунуть голову, потому как у меня по шее уже пот ручьями тек. О чем думал Хельвин, не знаю. Но в итоге он выдал:

– Лис, я так и не понял, какого беса между вами происходит. Елна, мудрая женщина, попросила меня не вмешиваться, а просто рассказать тебе все это. Но запомни, хвостатая, если ты причинишь ему боль, придушу собственными руками.

Ой, что-то мне сразу так прохладно стало! Даже озноб появился.

– У него всегда было много женщин, – продолжал говорить Хельвин, все так же упрямо глядя перед собой. – Если мы где-то надолго задерживались, обязательно появлялась та, в чьих объятиях он мог хоть ненадолго забыться. Я даже не знаю, понимает ли сам Рейвар, зачем это делает, раз за разом уходя раньше, чем успевает привязаться. А ты… не отталкивай его, очень прошу! Если уж он выбрал тебя, не отталкивай.

И почему я опять чувствую себя теми макаронами?.. Пришел, заварил, съел, ушел.

– Может, мне еще и довериться ему, а? Хельвин, ты целый час мне по ушам ездил только для того, чтобы я твоего обожаемого Рейвара пожалела, да? Потому что он сирый и убогий? Черта с два! Он меня не пожалел в свое время, так почему я должна его жалеть?

Хельвин схватил меня за руку, заставив посмотреть на себя:

– Почему? Хотя бы потому, что ты его любишь.

– Себя я люблю больше! Отпусти меня, – дернула я руку. Потерев запястье, заметила: – Вот уж не думала, что все полукровки такие двуличные сволочи. Хоть какое-то постоянство в мире! А я еще как дура с ним пирожками делилась.

Последнее меня почему-то особенно задевало. Я ему, можно сказать, самое дорогое, а он мне час езды по ушам и синяки. В который раз убеждаюсь, что Дарвин ошибся лишь в одном: от обезьяны, а в частности от павиана, произошел только мужчина!

– Ну, чего надулась? Не хотел я тебя обижать. Но и смотреть на то, что ты с ним творишь, мне не очень нравится.

– Я творю? – Вот это наглость!

– А кто же еще? Сколько он вчера с тобой носился? И с убийством этим, и с покушением. А ты ему хоть спасибо сказала? Могла бы и отблагодарить.

– И помочь тебе выиграть пари? Ну, нет уж. Теперь я чисто из вредности обязана тебе насолить хоть в чем-то, – развеселилась я, наблюдая, как у полукровки вытягивается морда лица. Мне от такого даже на душе полегчало. Приятно вернуть себе привычное хулиганское амплуа. – Так что следующее мое: «Иди куда подальше со своими неприличными намерениями» – я посвящаю тебе!

Звук скрежетания зубов вскоре станет для меня уже привычным. Неплохая музыка.

– Ты… ты…

Вот только ничего стоящего Хельвин так и не успел придумать. Развернув коня, к нам направился Рейвар собственной остроухой персоной.

Значит, вампир с оборотнем, да?

Сейчас я была так зла на Рейвара, на Хельвина и даже на саму себя, что ничего не боялась. Наоборот, мне нестерпимо захотелось сделать им побольнее. Особенно этому злобному типу, который держит меня за кошку, с которой можно запросто общаться по типу: «Киса-киса… брысь под лавку!»

– Ну и что вы не поделили?

– У меня спина от седла болит и пониже нее – тоже. Я вообще хвост имею в виду, но то самое, о чем вы подумали, устало не меньше. А эта редиска, – ткнула я пальцем в Хельвина, пораженного такой наглостью, – не разрешает мне к Нелли перебраться.

– Почему? – Рейвар пристроил своего коня справа от моего Онки.

Меня это несколько взволновало. Во всяком случае, я поймала себя на том, что малость задыхаюсь. Легко говорить, когда он далеко. А вот стоит ему появиться, у меня мысли из головы сразу выветриваются и остается только просить саму себя: «Лиска, хватит пялиться, куда не следует!»

Я пожала плечами:

– Странный он у вас. О зубах твоих беспокоился. У тебя с ними проблемы? – попыталась я заглянуть ему в рот. Ой, нет! Это была плохая идея – сразу проснулись пошлые мысли. Пришлось спешно прятать бесстыжие глаза.

– Проблемы будут у одного пустозвона, – грозно посмотрел Вареник на моего обидчика.

Я удивленно приподняла брови и тоже посмотрела на Хельвина, чтобы, пока Рейвар не видит, показать этому нехорошему типу язык. Будет знать, как обижать невинную лисичку.

Лиса снова приподнялась в седле, перекидывая длинный рыжий хвост на другую сторону. Густой мех закрыл от взора Рейвара бедра девушки, сжимающие бока жеребца, но то, как она выгибалась в этот момент, сторицей окупало отсутствие обзора. К тому же скоро она опять перекинет хвост, и покажутся стройные ножки, туго обтянутые тканью.

Хельвин перехватил его взгляд и усмехнулся, на что Рейвар едва заметно пожал плечами. Посмотреть-то есть на что!

И почему она такая упрямая? Не может простить, не хочет понять, не желает верить. Как будто сама поступила бы иначе в его ситуации. Разве она бы пожалела того, кто мог подставить ее обожаемого Нелли?

Странно все обернулось. Когда-то он ненавидел ее, насколько мужчина вообще может ненавидеть такое слабое существо, – за невинное личико, за пылкие взгляды и нежную улыбку, которые так ловко прятали подлость, погубившую его друзей. Ведь он действительно готов был убить хвису. Теперь же ненавидит она.

Еще через пять минут недовольного ерзанья в седле, в котором она и без того неважно держалась, Лиска покрутила головой и фыркнула:

– Ну и долго вы меня сторожить будете? Никуда я не сбегу, честное хвисье! У меня даже перекидываться не получается. – Чуть покраснев, она пояснила: – Я пробовала, когда в прошлый раз в кустики ходила. Чуть лоб себе не расшибла!

– С такой-то блокировкой могла и на хвостатую попу попадать с тем же успехом, – хохотнул Хельвин, прежде чем Рейвар успел заткнуть его чересчур болтливый рот.

– Что?

Теперь Хельвин точно попал. Причем вместе со своим другом, на которого вздумал кидать удивленные взгляды. Лиска тут же поняла, что ее водят за хвост, и рассердилась:

– Как это – блокировка? Рейвар, что ты на меня еще навесил, а?

– Прежде чем обвинять, сначала докажи, – щелкнул он ее по носу. Все же девчонка хороша, когда злится.

– Тогда что? – надулась она еще сильнее.

– Вышивка, – подсказал Хельвин. – В следующий раз будешь думать, прежде чем все подряд на себя напяливать.

– Вышивка? Нелли, мать твою… – заорала эта пакостница, фыркнула и закончила: –…надо поблагодарить! Отпустите меня, я проведу с этим шутником разъяснительные побои!

Держать ее никто не стал.

– Как она вообще может управлять своим жеребцом, если у нее коленки при езде болтаются? – озадачился Хельвин, в то время как Рейвар раздумывал, а не воспользовалась ли Лиска первым удобным случаем, чтобы избавиться от его компании.

– Что ты хочешь от хвисы? Она с ним договаривается.

– Я думал, ты поняла! – Это где-то впереди оправдывался Нейллин. Судя по сдавленности голоса, ему таки досталось. – Поэтому так и радовалась.

– А о том, что мне может просто понравиться вышивка, ты не думал? Или это вообще слишком сложный для тебя процесс?

Конечно, он не думал. Мальчишка слишком мало общался с женщинами и еще не понимает их. А уж о том, что хвиса в принципе любит тряпки, даже не догадывался. Молодой он еще, эгоистичный щенок.

– Интересно, откуда его мать вообще знает о подобной вышивке? Это же одно из тайных искусств всебогини.

– Даянира – умная женщина. И очень талантливая. Думаю, когда она поняла, что ее сын мог унаследовать от меня некоторые нечеловеческие качества, поспешила скрыть его способности от окружающих. Возможно, Даянира надеялась однажды добиться для Нейллина титула маркграфа. Люди могли бы простить ему многое, но не кровь нелюдя. Я видел у него пару таких же рубашек.