Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так я впервые услышал свист ночных сторожей, охраняющих Конью.
3Всякого, кто бывал в Турции в прежние времена, современная Конья очень удивит. Женщины, которые прежде ходили закутанными с головы до пят, теперь носят европейскую одежду и даже останавливаются на улице поговорить со знакомыми мужчинами. Они читают модные журналы и старательно копируют последние парижские фасоны.
Старомодная внушительная матрона, растолстевшая от сладостей и безделья, — теперь пережиток прошлого. Современный турок предпочитает женщин стройных, и на любой рекламе сигарет или другого товара, являющегося поводом для изображения хорошенькой девушки, мы увидим даму с изящной фигурой, одетую по последней моде. Частенько она еще и курит сигарету с независимым видом в духе эмансипе.
Серьезная примета нового времени — большая начальная школа, которую я вижу из своего окна, — самое лучшее и современное здание в городе. За полчаса до того, как сторож отопрет ворота, перед входом начинают собираться шумные мальчишки и девочки с книгами подмышкой. Им явно не терпится войти. Как только ворота открываются, дети, пробежав через площадку для игр, скрываются в здании. Стайки молодых девушек-турчанок лет восемнадцати проходят мимо моего дома с портфелями или папками. Они в темно-синих пиджачках и юбках и в кокетливых «фуражках» с золотистым кантом. В прежние времена на них уже надели бы чадры и отправили в гарем.
Чем дольше наблюдаю турецкую жизнь, тем больше восхищаюсь достижениями Гази и офицеров его штаба в Анкаре. Десять мирных лет — и вот перед нами новая и очень интересная страна.
Нынешнему правительству Турции досталось государство-банкрот, погрязшее в безделье и коррупции, которые, к тому же, были освящены традициями и обычаями. Ататюрк сумел изменить его: бросил вызов дедовским обычаям, выгнал иностранцев из экономики, заново запустил государственную машину.
Кемаль Ататюрк отчасти напоминает Альфреда Великого, который изгнал датчан из своего королевства, и теперь, отложив меч, вырабатывает новые законы для своего народа.
В основе политики Кемаля лежит, безусловно, национальная идея. Турки веками подчинялись то грекам, то армянам, то евреям, то другим иностранцам, прибиравшим к рукам всю торговлю. Арабские слова наводнили турецкий язык. Гази создал новую, турецкую Турцию и, чтобы сделать это, разбил множество идолов. Иностранному капиталу пришлось убраться из Турции.
Удивительно, с каким спокойствием этот народ воспринял разрушение вековых традиций, исчезновение султана и халифа, социальные перемены, освобождение женщин, запрет на ношение национальной одежды, фактический запрет на религию.
Даже те европейцы, которые с циничной усмешкой наблюдают, как в Турции входят в моду коктейли, фокстрот, шляпы, не могут не признать огромной энергии и смелости Гази, решившего во что бы то ни стало придать Турции статус европейской страны. Он даже переписывает историю Турции, чтобы дать своим соотечественникам возможность взглянуть на нее с европейской точки зрения.
Из всех достижений нового правительства самым интересным является, пожалуй, система образования.
Когда я сказал Хасану, что хотел бы посетить ту самую большую начальную школу в Конье, он, к моему удивлению, ответил:
— Пожалуй, вам следует отправиться туда одному. Если я пойду с вами, боюсь, я не выдержу и заплачу.
Я изумленно посмотрел на него. И это тот самый неустрашимый военный, который хвастался сожженными фермами, убитыми повстанцами, тем, как он крушил греков и роялистов?
— Вы не понимаете! — воскликнул он. — Вы из страны, где образование получить нетрудно, где школа — вещь совершенно обычная. Но только представьте себе — мальчиком я сидел на грязном полу в здании за мечетью, а старик читал нам Коран, и ему было совершенно все равно, слушаем мы его или нет. Такова была Турция моей юности. Но сейчас все по-другому. Каждый маленький турок, будь то мальчик или девочка, имеет возможность учиться. Обучение в этой стране теперь бесплатное, как вода. Везде — бесплатно! Говорю же, вам этого не понять. Когда я смотрю на этих детей, я… я…
И лихой кавалерист Хасан звучно высморкался.
Тем не менее мы отправились в школу вместе. Это было просторное здание, построенное по современным стандартам. В вестибюле стоял бюст Ататюрка.
Директор сказал, что классы смешанные — мальчики и девочки учатся вместе. Есть учителя-мужчины, есть женщины. Старый арабский алфавит запрещен. В школе говорят и читают на новом турецком языке, пишут латинскими буквами. Религиозного воспитания дети не получают.
Мы вошли в класс. Пятьдесят маленьких мальчиков и девочек встали, приветствуя нас. Такую классную комнату можно было бы увидеть в любой школе любого английского графства. У каждого ученика — своя парта. Молодая учительница что-то пишет на доске. В задней части класса стоит большой поддон с песком — приблизительно шесть на три фута. Совсем маленькие дети осваивают алфавит приятным и оригинальным способом — набирают песок в маленькие трубочки и, подобно тому, как кондитер украшает кремом торт, выдавливают очертания букв, приложив палец к отверстию трубочки и таким образом регулируя толщину струйки.
Когда директор спросил, не хочет ли кто-нибудь пойти к доске и написать на ней любую фразу, поднялся лес рук. Выбрали коротко стриженого маленького мальчика. Он без всякой робости вышел к доске, взял мел, очень уверенно написал несколько слов, поклонился директору, после чего вернулся за свою парту.
— Что он написал? — поинтересовался я.
— Он написал, — ответил директор, — «Когда я вырасту, я буду служить своей стране».
Я обернулся сказать что-то Хасану и увидел, что тот выходит из класса, утирая платком слезы.
Меня водили из класса в класс. Большое впечатление произвели две вещи: уверенность учеников в себе и тот факт, что мальчики и девочки учатся вместе и держатся совершенно на равных. Веками в Турции было принято смотреть на женщину как на существо низшее. Сын — это маленький божок в доме, дочь — прислуга. Не было бы ничего удивительного, если бы такой взгляд на вещи, укоренившись за долгие годы, проявился при смешанном обучении. Но нет, это поколение не отравлено атмосферой гарема.
Зазвенел звонок. По всей школе захлопали крышки парт — дети встали и, построившись попарно, отправились на перемену с патриотической песней на устах.
Хасан опять утирал глаза, кашлял и усиленно сморкался.
— Вы видите новую Турцию, — прошептал он. — Это же потрясающе!
Директор школы сиял, глядя на марширующих учеников.
- Ирландия. Прогулки по священному острову - Мортон Генри Воллам - Путешествия и география
- Отавало идет по экватору - Вадим Листов - Путешествия и география
- Сирия - перекресток путей народовм - Ханс Майбаум - Путешествия и география
- Генри Стенли - Георгий Карпов - Путешествия и география
- В дебрях Африки - Генри Стенли - Путешествия и география
- Глаза их полны заката, Сердца их полны рассвета - Егор Викторович Ивойлов - Прочие приключения / Путешествия и география / Русская классическая проза
- Перевёрнутый полумесяц - Мирослав Зикмунд - Путешествия и география
- За пределами симуляции - Ваге Варданян - Космическая фантастика / Научная Фантастика / Путешествия и география
- Земля. Тайная история драгоценных камней - Виктория Финли - Путешествия и география
- Филиппины: дорожные заметки - Антон Кротов - Путешествия и география