Мой бедный богатый мужчина - Мария Воронова

Это случилось внезапно, ничего необычного он не делал, не ласкал ее как-то особенно нежно и изощренно… И Диана, одарив мужа положенной порцией нежностей, уже предалась размышлениям о том, как она будет жить, если Розенберга и правда посадят… Но вдруг ей стало так хорошо! Тепло, радостно… Она задохнулась от восторга и, кажется, на секунду потеряла сознание.

Придя в себя, она спрятала лицо в подушку. Но Розенберг забрал подушку и прижался к Диане всем разгоряченным телом.

– Я так рад, что у тебя наконец получилось…

Она тихо засмеялась.

– Злые люди собираются лишить меня плотских радостей на более или менее длительный срок. Поэтому я останусь сегодня у тебя, да?

– Ну конечно!

Он быстро уснул, убаюканный ее нежным теплом, а Диана до утра пролежала без сна, прижимая мужа к себе.

Да, у Розенберга самый лучший адвокат, какого можно получить за деньги. Но медицинская элита – закрытая каста, завистников и мстительных людей в ней хватает. К Розенбергу ездят на операцию не только со всех концов страны, но и из-за границы, и это раздражает многих. Наверное, не один из завистников проводил часы в сладостных мечтах о том, что когда-нибудь Розенберг нарвется. И получит по заслугам! А теперь, когда на высшем уровне дали команду, только ленивый не примкнул к травле. Ведь это так приятно – травить чересчур удачливого коллегу и чувствовать себя при этом бескомпромиссным борцом за справедливость!

«Бедный мой! – думала она. – Как же мне спасти тебя от тюрьмы? Но ничего, я обязательно что-нибудь придумаю».

На следующее утро Розенберг подвез ее до университета, но Диана сбежала после первой пары, даже не попросив старосту группы отметить ее присутствие. Она решила поговорить с начмедом клиники, где оперировал Колдунов и где она впервые увидела своего будущего мужа. Надежды на успех, то есть на заступничество в суде, было мало. Диана даже не была уверена, что Всадник помнит, как ее зовут. Чтобы подольститься, она заехала в зоомагазин и купила там самую дорогую аквариумную рыбку.

От рыбки Илья Алексеевич пришел в неописуемый восторг! Он ахал, заглядывал в баночку сверху, потом снизу, через дно, рассматривал рыбку на фоне окна и причмокивал так плотоядно, словно в банке плавала миниатюрная копия победительницы конкурса «Мисс Вселенная 2007».

– Ее срочно нужно выпустить в аквариум, – сказал он наконец. – Я назову ее в твою честь, ты не против?

– Как хотите! – прокричала Диана в спину начмеду, ибо он уже несся в реанимацию. – Илья Алексеевич, – она обогнала его на лестничном марше и преградила дорогу, – мне нужно с вами серьезно поговорить.

– Говори. Хочешь снова устроиться на работу?

– Нет, я насчет этой ужасной истории…

– А! Понял. Колдунов – мой сотрудник, и я борюсь за него… – Всадник бережно передал Диане банку с рыбкой, отошел к подоконнику и закурил. – Хотя, согласись, в обществе, где процветают мошенники, взяточники и олигархи, обобравшие свой народ, вполне логично привлекать к уголовной ответственности людей, искренне желающих помочь ближнему. Я обзвонил всех, кого мог, но, если честно, порадовать тебя нечем. – Он рассеянно стряхнул пепел прямо на подоконник. – Это ужасное чувство, когда не можешь защитить хорошего человека. А ведь Колдунов мне когда-то жизнь спас… Да, представь себе, – кивнул он, заметив ее удивленный взгляд. – Я об этом никому не рассказывал… В чеченскую кампанию у меня ранение сердца было, в госпиталь уже мертвым привезли. Ян прямо в коридоре мне торакотомию сделал, когда другие врачи собирались уже свидетельство о смерти выписывать. Он грудную клетку вскрыл и сердце мое рукой качал, пока меня в операционную везли. Если бы не он, я бы уже десять лет в земле гнил. Так что сама понимаешь, девочка… Сделаю все, что смогу, а заодно и Розенберга твоего отмазать попробую. Если только выходы на Дорохова найду.

– На кого? – Диана чуть не выронила банку.

– На Дорохова. Сейчас вся надежда на его экспертное заключение. Он незыблемый авторитет в пластической хирургии. Конечно, оперировать так, как твой муж, он даже не мечтает, но многочисленные научные статьи, монографии… В общем, имя у него есть.

– И он собирается писать отрицательное заключение?

– Он ничего не собирается. По суду назначены какие-то сомнительные ребята, которые с удовольствием спляшут на костях Колдунова и твоего Розенберга, но если Дорохов пожелает выступить на стороне защиты, его аргументы будут более весомыми. Ну, это все равно как если бы со своим мнением выступил Пирогов или Склифосовский. Другое дело, что пока у него нет причин ввязываться. Добровольно вступать в отношения с нашей системой правосудия – на это ни один человек в здравом уме не пойдет. Вот я и ищу к нему подходы. Пока, правда, безрезультатно.

– А как его можно найти? – быстро спросила Диана. – Ну, я имею в виду где он работает?..

В Петергофе она приняла душ, спустилась в кухню в одном полотенце и заварила кофе. Диана знала, что у Розенберга не так давно состоялся неприятный телефонный разговор с Дороховым. В подробности муж ее не посвятил, но она предполагала, что Дорохов хотел общаться с Милой, а Розенбергу это, понятно, не понравилось. Но даже если бы не было этого последнего конфликта, разве мог старик Дорохов испытывать теплые чувства к мужчине, который увел у него любовницу? Вряд ли… Пусть даже, выйдя замуж за Розенберга, Ольга продолжала отношения с Дороховым. Не исключено также, что старый профессор действительно любил ее… По мнению Дианы, страшненькая Ольга мало подходила для банального флирта.

Диана поднялась в кабинет мужа и взяла в руки фотографию в старомодной рамочке. Да уж! При такой внешности – и вот тебе, пожалуйста: муж, любовник и трое детей! Но сейчас не время ревновать. Нужно ехать и падать Дорохову в ноги.

Она выбрала терракотовый деловой костюм и туфли на шпильках. Надела тончайшие чулки цвета маренго, лучшую пару немецкого белья, подушилась «Аллюром» и соорудила сложную прическу. Словом, собиралась так, будто хотела соблазнить старого профессора.

Проникнуть в клинику Дорохова оказалось проще, чем она думала. Диана настроилась воевать с охранниками, даже разменяла на всякий случай пятьсот рублей, но, услышав безапелляционное «Мне нужно видеть профессора Дорохова», ее не только впустили, но даже показали, где находится кабинет. Тут же все объяснилось: профессор вел прием. Очередь к светилу была бесконечной, и, прежде чем попасть в кабинет, Диана успела дочитать предусмотрительно захваченный из дома детектив.

Первой ее мыслью при виде Дорохова было: как же он похож на Милу! Будто бы перед ней сидела дочь Розенберга, смеха ради загримировавшаяся, напялившая на себя очки в тяжелой оправе и седой парик.