Рождение героев - Олег Маркелов

Со всех сторон на Кассандру обрушился звонкий смех. Он вновь разрушил барьер смелости, позволив ужасу окутать разум Фаворита Мрака.

– Мы были живы задолго до того, как родился первый Чемпион Мрака, – ответила ей одна из Сестер. – Смерть смертных не властна над нами. Прикованные веками к нашей обители, мы станем свободны, когда настанет время Заката Эпама. И если наш повелитель позволит – ты станешь его избранницей.

– Наша кровь чиста, – раздался брезгливый голос другой девушки. – Она поддерживает вечный огонь в Сердце храма. Твоя грязная кровь вредит ему. Твоя грязная плоть оскверняет его.

Впереди показалось пятно света, и вскоре в сопровождении Сестер Забвения Кассандра вышла в полукруглую залу, освещенную множеством свечей. Стены покрывали мраморные фрески. Вся история Мрака была изображена на них. С самого начала времен смертные нашли свой путь к богам Черного Трона, и боги отвечали им. С одной из фресок скалились злобные морды демонов, на другой раскрывалось все безумство Мрака и его ритуалов.

– Тут ты станешь зрячей, – пропела нежным голосом одна из девушек. – Тут твои кровь и плоть станут чище. Встань сюда.

Кассандра повиновалась, встав в шестиугольном углублении в полу. Каждая из одиннадцати Сестер Забвения взяла свечу, и, встав полукругом по стене комнаты, шепотом они начали петь. Слова едва долетали до слуха Кассандры, но тут в разум Фаворита хлынул поток слов. Разные голоса говорили о смерти и страхе. Хор отчаяния заполнил ее разум. Все тайные страхи, которые были загнаны в глубь сознания Кассандры, всплыли наружу. Она осознала, что краткая жизнь смертных – лишь иллюзия. Смертные ненавидят друг друга, их тела разлагаются, а разум деградирует. Их ненависть – всего лишь следствие их глупости и ущербности. Боги Белого Трона, олицетворяющие собой силы Света, не более чем жалкие и ничтожные верования, призывающие людей стать рабами всего.

Свет померк в глазах Кассандры. Она осознала всю лицемерность прежней жизни, всю лживость и ущербность людей. Но также Рамит вдохнул в нее стремление вскрыть эту гноящуюся язву обмана. Вычистить ее кровью и болью тех, кто откажется встать на истинный путь – путь Мрака.

С тихим стоном Кассандра упала. Конвульсии сотрясали все ее тело, изо рта, ушей, ноздрей и глаз текла кровь. Голоса продолжали говорить, что закат Эпама близок, и лишь вера, истинная вера в правильный путь даст возможность выжить в надвигающемся безумии. Кассандра обретала силу. Воздух вокруг нее сгустился и потеплел. Вскоре сквозь кровавую пелену Кассандра ощутила, что ее тело горит. Она попыталась подняться, и это ей почти удалось. Жар стал настолько сильным, что обратил в пепел все одежды и доспехи, что были на Фаворите Мрака. Вокруг Кассандры образовалось раскаленное марево темной дымки. В тот же миг сгустившийся воздух затвердел, и Кассандра вновь, крича, рухнула на каменный пол. Фаворит Мрака валялась на полу в черных, гладких, словно жидкий металл, доспехах – Доспехах Рамита.

Голоса далекими отзвуками еще вещали ей о хрупких разумах смертных, о ненависти и апатии, о вечной агонии и безысходности, о гневе и отчаянии. Вскоре и они стихли.

Одиннадцать Сестер Забвения поставили свечи и помогли Кассандре подняться. Фаворит Мрака стерла кровь тыльной стороной ладони и отбросила поддерживающие ее руки девушек.

– Я дарую вам свободу, – проговорила Кассандра.

Девушки улыбались, понимая, что Кассандра говорит правду и время их заточения прошло.

– Мы оставим храм? – спросила одна из девушек. – Мы будем следовать за тобой?

– Отныне вы – мои сестры. – Голос Кассандры смягчился. – Я никогда не буду Сестрой Забвения, ибо Рамит желает, чтобы вас всегда было одиннадцать, но я стану тем, за кем вы пойдете к великим свершениям во имя Рамита.

– Наша вера безгранична, – шептали девушки. – Мы будем всегда с тобой.

Огонь свечей начал гаснуть, и вскоре комната погрузилась в темноту, в которой единственным светом были двенадцать пар желтых глаз.

Вместе, пройдя сквозь подземелья храма, они вышли наружу. Звезда Таллара сияла бледным светом на ночном небосводе.

– Докажите мне свою верность, – ласковым голосом сказала Кассандра. – Убейте их.

Фаворит Мрака указала на полсотни вооруженных Пораженных, ожидающих Кассандру у входа в храм. Лица девушек в развевающихся алых одеждах рассекли хищные улыбки, и словно бесшумные тени, они ринулись в атаку.

Ночная тишина наполнилась стонами и воплями. Все смешалось в беспорядочном хаосе бойни, которая происходила перед Кассандрой. Куски плоти и брызги крови слились в буйстве насилия и смерти. Кончилось все так же неожиданно, как и началось. Сестры Забвения, все без единой царапины, вновь стали осязаемыми и медленно шли по разорванным и растерзанным трупам Пораженных.

– Вы – мои любимые сестры. – Кассандру наполнила радость от того, что отныне она никогда не будет одинока, голос ее потеплел, а из горящих желтым светом глаз потекли кровавые ручейки слез. – Вместе мы сделаем этот мир таким, каким он должен быть. Я стану не просто Чемпионом Мрака, но последним из Чемпионов. Я буду Предвестником Заката.

Оседлав зверей, на которых до этого восседали Пораженные, Кассандра повела своих новообретенных сестер за собой. К благословению остальных богов Черного Трона.

Глава 1

Сквозь ненастье к заветной цели

Город давно скрылся за горизонтом. Дорога петляла, то скрываясь между холмами, то появляясь вновь. Зловещая тусклая багровая звезда провожала четырех всадников будто взгляд небесного ока, суля опасности и беды, а может, удачу и успех. Жесткий северный ветер успевал перегонять по небу тяжелые серые облака и швыряться в путников мелкой влажной пылью, однако дождь все никак не начинался.

Во всей окружающей природе чувствовалось приближение зимы. Серая местность, стылая и безрадостная, окружала путников со всех сторон. Лишь изредка громкий крик какой-то птицы нарушал тоскливую песню ветра и ворчание Регнара. Экраим с пониманием поглядывал на гнома, полностью разделяя его взгляды на промозглую погоду. Для него, выросшего под знойным солнцем юга, климат Дионии казался слишком холодным и неприветливым.

Ближе к ночи путники увидели впереди, у подножия холма, тусклые огни – и вскоре уже подъезжали к постоялому двору со странной вывеской «Объятия Борота». Никто не сумел припомнить ни бога, ни какой-то исторической персоны с подобным именем. Объяснение оказалось куда проще, чем рассуждения подъезжающих к постоялому двору путников: Боротом звали хозяина заведения. Название, скорее всего, должно было подчеркнуть радушие, с которым тут встречали гостей. На постоялом дворе не оказалось ни единого постояльца, да и само заведение носило след какого-то запустения и угасания. Борот разговорился с заглянувшими к нему путниками, но веселостью и оптимизмом не отличался. Он печально поведал, что до самой Сонды сейчас не встретить ни постоялого двора, ни трактира: посетителей все равно практически нет. По дорогам бродят слуги Мрака, да и вообще близится Закат Эпама. Взвесив все «за» и «против», подсчитав барыши, он принял решение переехать ближе к морю, в спокойное Захолмье. И сейчас как раз пытался продать свой постоялый двор хоть за какие-то деньги. Иначе придется просто бросить весь скарб и бежать отсюда с большими потерями.

Как бы плохо ни обстояли дела у хозяина, все же он постарался приготовить для редких гостей обильный ужин и чистые комнаты.

Переночевав в теплых уютных постелях, путники позавтракали у гостеприимного Борота, отказавшись только от вина, чтобы не тяжелеть перед дальней дорогой, и отправились дальше. К счастью, вопреки всем ужасным рассказам хозяина постоялого двора о рыщущих по округе Пораженных, на южной дороге, по которой путники двигались к своей цели, им так и не встретился ни один приспешник Мрака до самого вечера. Впрочем, других путников они тоже не повстречали, а столь странное затишье на большом тракте само по себе казалось тревожным предзнаменованием. Пару раз отряд останавливался, чтобы передохнуть и немного перекусить пополненными у Борота запасами, но надолго не задерживались, стремясь покрыть максимальное расстояние, пока не встретилось никаких помех.

– Это не Шаллирский лес там впереди? – поинтересовался Гефорг, указывая на едва заметную темную полосу в юго-восточном направлении.

С такого расстояния еще невозможно было рассмотреть, что представляет собой эта полоска на самом горизонте, но, кроме зловещего леса, в этих краях больше не могло быть ничего.

– Мне показалось, я слышу в твоем голосе страх, дружочек? – усмехнулся гном, наверняка раньше юноши заметивший приближающийся лес. – Или это ты просто дрожишь от холода?

– Я вовсе не дрожу, – отозвался Нарлинг, хмурясь. – Но любой человек, если только он пребывает в здравом рассудке, постарается держаться от этого проклятого леса подальше.