Артуа. Берег Скардара - Владимир Корн

Я всё понимаю, Иджин, всё понимаю. Но свой выбор я уже сделал и теперь поздно что-то менять. Но всё равно, спасибо за откровенность.

И я лишь молча кивнул головой в ответ, потому что бравировать не хотелось и ещё меньше хотелось шутить.

Дир Героссо тоже очень рискует, отправляя часть своего и без того немногочисленного экипажа на абордаж. Ведь если что-то пойдет вразрез с его планами, ему только и останется, что уйти в открытое море, бросив всех и вся. Потому что основная его задача остаётся прежней – доставить наследника в Скардар.

'Морской Воитель' заходил к корме корабля Табриско под острым углом к его левому, наветренному борту.

Если немногим раньше, при атаке первого корабля, ветер дул нам прямо в корму, и получался чистый фордевинд, то теперь, после совершенной 'Воителем' эволюции, наш левый борт тоже стал наветренным, и мы пошли почти в полветра.

Корабль противника поворачивал влево, желая произвести залп левым бортом. Правым не получится, не так давно, прямо у нас на глазах, он ударил им по едва успевшему поймать ветер кораблю Скардара.

Сейчас мне не совсем была понятна логика дир Героссо, ведь и орудия нашего правого борта ещё не успели перезарядить, и очень хотелось надеяться на то, Мелиню знает, что делает.

Словно услышав мои мысли, нос 'Морского Воителя' пошел вправо.

Теперь нам нужно сделать две вещи: дать залп по палубе противника картечью, и затем подойти к нему на расстояния броска абордажных крючьев.

Мы все сгрудились на носу, потому что идти на абордаж бортом о борт не следует, такелаж кораблей может спутаться, и уйдет много времени на то, чтобы это устранить. Так что задача дир Героссо ткнуться во врага носом, рискую остаться всего лишь без бушприта.

Противник, видя, что не успевает подставить заряженный борт, огрызнулся выстрелами погонных орудий, практически сразу после чего последовал наш залп картечью. Затем тримура резко изменила курс в сторону корабля Табриско и вот он, борт вражеского корабля. Противник все ближе, уже на расстоянии броска абордажных крючьев, и с обоих бортов палят из ружей и пистолетов, дистанция позволяет. Так, теперь ухватиться за то, что попадется под руку, сейчас борта кораблей сойдутся с грохотом и скрежетом. Последует удар и можно упасть, а времени на это совсем нет.

С диким рёвом на вражескую палубу посыпались люди из абордажной команды Иджина, пытаясь отвоевать её часть для того, чтобы могли высадиться остальные. И им это удалось.

Вот теперь пора и мне. Прошка слева, справа Сотнис, человек такой же комплекции, Фред уже на борту с горящими золотом незнакомыми буквами названия на корме корабля.

Перехватившись руками за какую-то снасть, я оказался на палубе и сам, тут же выхватив оба пистолета. Клинок подождет, до него ещё дело не дошло.

Наша задача мостик. Там руль, там всё командование кораблем и именно оттуда приходят приказы. Это наша цель – захватить его и удерживать сколько получится. Потом, если очень повезёт, к нам придут на помощь.

Мы держались вдевятером: я, фер Груенуа, Проухв, Сотнис, Бронс, Оливер Гентье со своим братом Сигером, Мрост. Мрост успел получить ранение шальной пулей ещё при первом залпе книппелями, когда дистанция сократилась до того, что можно было стрелять из ружей.

Сейчас он был с наспех обмотанной какой-то тряпкой головой, из-под которой сочилась тоненькая струйка крови, но выглядел вполне бодро.

Ничего, скоро всё решится, ты уж потерпи, брат.

Мы напирали на спины находящихся перед нами парней Иджина, пытающихся

прорвать вражеский строй и спереди доносились яростные крики, проклятия и звуки металла о металл. В такой суматохе мало места для стрельбы, слишком уж тесно сомкнулись ряды нападающих и защитников корабля, и дело только за клинками.

Нам нельзя надолго задерживаться на месте, их много, они сомнут нас, заставляя пятиться шаг за шагом, пока мы не упремся в фальшборт, вопрос только во времени. И повезло нам только в том, что среди экипажа корабля не оказалось штатной абордажной партии. Так бывает, когда для нужд берут отряд солдат, иногда специально обученных боя на палубе корабля, а иногда и вовсе нет.

Время тает, и пробиться так, как было запланировано, у нас всё меньше шансов. С самого начала пошло не так. И залп картечью получился не самый удачный, и высадились не туда, куда рассчитывали.

Решение нужно принимать немедленно, и нужен какой-нибудь неожиданный ход, такой, что сможет разом повлиять на ситуацию. Причем нужен он срочно.

Вот только где его взять?

Глава 23 Четвёртый сын

Мысли лихорадочно крутились в голове, решение должно быть, по-другому не бывает. Возможно когда-нибудь потом, если это потом наступит, я буду думать о чем-нибудь совсем стороннем, мне внезапно вспомнится ситуация и решение возникнет в моей голове, возникнет ясно и отчётливо.

'Морской воитель' отваливал в сторону, и между бортами становилось все больше расстояния, отрезая нам путь к отступлению. И вот тут с его борта грянуло близкими выстрелами несколько орудий. Времени, чтобы их перезарядить, попросту не было, и это значило одно: из них не стреляли, в надежде на то, что представится именно такой случай, что представился сейчас.

Корпус 'Воителя' возвышался над водой выше корпуса табриского корабля, орудия, что хлестнули картечью, располагались на верхней палубе, расстояние до врага не превышало десятка метров и произошло это для всех неожиданно. И для нас, и для наседающего экипажа табрисцев.

На 'Воителе' опасались попасть по своим, и потому только часть картечи попала в табриский экипаж, остальная ушла дальше, к баку, но от неожиданности на несколько мгновений застыли все, и мы, и матросы вражеского корабля.

Не может здесь быть хитроумных решений, ослепительных идей и ярких озарений. Только наше мужество против мужества экипажей, защищавших свою жизнь.

Когда корабль воюет с кораблем, война несколько абстрактна, несмотря на потери с обеих сторон. Сейчас, когда мы лицом к лицу, когда эти люди воюют не с кораблем противника, а с нами, стоящими с оружием в руках в нескольких шагах, пришедшим к ним, на борт их корабля, чтобы убить. И пусть мы тоже правы, ведь мы полезли сюда не за золотом, не за тем грузом, что лежит в трюмах их корабля, а для того, чтобы спасти людей, тех, что были на кораблях Скардара, название которых я всё ещё не умудрился узнать.

Сейчас наши жизни были против жизней застывших на миг табрисцев, и ничто другое не имело никакого значения.

Через несколько мгновений с них схлынет замешательство, они поймут, что подкрепления с борта 'Морского Воителя' уже не будет, и вот тогда нам действительно придется туго. Если и есть шанс, то вот он, именно сейчас. Пройдет пару мгновений и всё, он растает, растает как снежинка на языке. Та самая снежинка, которую никто из этих людей вероятно никогда не видел, и даже не догадывался о её существовании.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});