Страж империи - Андрей Буревой

Поднявшись, я собрался было пойти умыться, но, не сделав и пары шагов, повалился назад в кресло. Содрав с ног сапоги, принялся ожесточенно чесать пятки. Кусочки сгоревшей плоти так и летели в стороны, обнажая нежную розовую кожицу.

– Жуть какая, – перевел я дух немного погодя, когда зуд в ступнях немного поутих.

Впрочем, жаловаться не на что. Здорово, что исцеление оказалось таким быстрым. С такой способностью к восстановлению легких ран вообще можно не бояться. Но бес, конечно, вряд ли согласится играть для меня роль талиара.

Умывшись, я напился и вновь обулся. Почесав затылок, надел шляпу, нацепил поясной ремень с оружием и направился к входной двери. В норе все равно не отсидишься. А значит, надо решать приключившиеся проблемы. Заскочить в управу, чтобы распорядиться насчет выигранного поместья, и отправляться прямиком к коменданту. На задушевную беседу. Если удастся к нему пробиться.

Выйдя на крыльцо, я огляделся. Но чуда не случилось. Никаких свободных экипажей мимо моего дома не катило. Да и откуда им взяться… В нашем квартале пусть и не нищий люд живет, но на пустое развлечение денежку никто тратить не будет. Поэтому ловить извозчика у моего дома – гиблое дело.

Вздохнув, я запер за собой дверь на замок и поковылял по практически безлюдной улочке совсем не туда, куда мне в общем-то нужно было попасть. До управы-то мне не добраться своим ходом, а до торговой площади, пожалуй, дошлепаю. Хотя, чувствую, даже эта не слишком продолжительная прогулка радости не доставит… Ступни чешутся – жуть.

Однако все оказалось не так страшно, как показалось в самом начале. То ли я приноровился ступать мягко, то ли расходился, но смог идти довольно быстро и не кляня почем зря леди Кейтлин. Послеполуденная жара донимала куда больше. Воздух так раскалился, что его вдыхать страшно, – опалит все нутро.

Я остановился под натянутым над тротуаром тентом возле лавки тьера Сирмага, у которого обычно покупал еду, когда лень было тащиться на рынок. Вытерев пот со лба, перевел дух. Услышав легкий топот ног, я обернулся. Меня нагонял Герберт – мальчишка-разносчик из единственного трактира на нашей улице.

– Тьер Стайни! – махнул он мне каким-то свертком. – Подождите!

– Чего тебе, Герберт? – спросил я удивленно, когда чуть запыхавшийся мальчишка добежал до меня.

– Да вот, – сунул он мне в руки небольшой цилиндрический предмет, упакованный в белую бумагу. – Просили вам передать, а вы не в ту сторону пошли. Не мимо нас. Вот я и побежал следом.

– И кто это передал? – поинтересовался я, недоуменно разглядывая надпись, тщательно выведенную на оберточной бумаге черными чернилами: «Тьеру Кэрридану Стайни. Лично в руки».

– Не знаю, – пожал плечами Герберт. – Это у хозяина оставили.

– Ну ладно, беги тогда, – озадаченно потерев лоб, сказал я и спохватился: – Постой, тебе хоть монетка перепала?

– Да разве от Живоглота дождешься, – фыркнул мальчишка. – Если и оставили чего, так все себе заграбастал.

– Ну держи тогда. – Выудив из приятно тяжелого кошеля медяк, я вручил его засиявшему Герберту.

Отмахнувшись от благодарностей мальчишки, я потихоньку пошел дальше, крутя в руках завернутый в бумагу предмет: то ли футляр, то ли тубу. Что мне могли передать?.. И, главное, кто?.. Красивый почерк с завитушками, немного неуместными при написании имени адресата, как бы намекал, что это дело рук девушки, да и едва уловимый аромат роз подтверждал эту мысль. Но факт в том, что ни одна из знакомых мне девиц не использует такие духи. Да и незачем кому-то из них отправлять мне посылки.

В голову вдруг пришла совсем глупая мысль, и я замер как вкопанный. Где же я об этом читал?.. О старинной традиции, в соответствии с которой человеку, совершившему недостойное деяние, присылают кинжал, дабы тот совершил ритуальное самоубийство, вскрыв себе брюхо иззубренным клинком, и таким образом сохранил свою честь. Такой вот короткий кинжал с широким лезвием как раз поместится в этот футляр…

Настроение у меня резко упало. Вот такой подарочек леди Кейтлин вполне могла отправить. Нечего было трепаться, что я знаком с понятиями чести и достоинства, хоть и не благородный.

– Стой смирно и не рыпайся! – прошипел мне в ухо какой-то хмырь, подобравшийся незамеченным, пока я был всецело поглощен мыслями о полученной посылке. В бок кольнула острая игла, давая понять, что лучше послушаться этого урода, захватившего меня врасплох.

– Стою, – сказал я, не став даже дергаться. Все равно ничего хорошего из этого не выйдет. Не раз таким способом протыкали стражников, пользуясь тем, что шило или заточенная вязальная спица прекрасно проходят сквозь кольчужные вставки на боках доспеха. Двое таких умельцев уже отправились на плаху, а еще один был забит ногами до смерти при попытке оказать злостное сопротивление во время задержания. Однако, видать, не всех мерзавцев повязали…

А оценить обстановку и выкинуть какой-нибудь финт мне просто не дали. К нам лихо подкатила карета, и меня затолкнули внутрь. Какой-то гад с ходу заехал кулаком в скулу. Пока я пытался избавиться от мельтешащих перед глазами искр, у меня отобрали оружие и втиснули на сиденье меж двух крепких мужичков. И при всем при этом упирающаяся в левый бок игла никуда не делась. Перестраховщики, блин… Но хоть сразу не убили, а значит, еще не все потеряно.

Чуть оклемавшись после тяжелого удара в лицо, я осторожно осмотрелся. Гаденыш, сидящий справа, оказался мне знаком.

– Что, Щербатый, по плахе истосковался? – зло улыбнулся я.

Вместо него ответил сидящий напротив меня мордоворот с переломанным носом. Коротким ударом вмазал мне в челюсть и гнусно ржанул:

– Ну как тебе, стражник, нравится?

– Очень, – ответил я, слизнув кровь с разбитой губы и одарив урода многообещающим взглядом. Поквитаемся еще…

– Вот и славно, – заухмылялся подлый гад и тут же врезал мне еще раз. А затем схватил за волосы и, подтянув к себе, прошипел: – Сиди тихо и не вякай! Или Крабу придется тебя водой отливать, чтоб привести в чувство, когда мы тебя к нему доставим. – И, оттолкнув, выжидающе уставился на меня, видимо, рассчитывая, что я еще что-нибудь ляпну. Но я уже узнал все, что требовалось, и никакого желания болтать с похитителями не испытывал.

Нехорошо как вышло… Пока ждал неприятностей с одной стороны, беда подобралась совсем с другой. И вряд ли теперь леди Кейтлин сможет со мной поквитаться. Эти мерзавцы со мной не церемонятся: сразу понятно – отпускать живым не собираются. Порежут на кусочки за потерянные полтысячи золотом, да спустят под пирсы.

«Бес!» – позвал я своего хвостатого спутника.

«Ну чего тебе?» – хмуро спросил он, объявившись передо мной.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});