Вихрь преисподней - Глеб Соколов

– В каком деле? В чем вы разбираетесь, я не понял?

– Во взаимоотношениях с общественностью. Ведь я специалист по связям с общественностью. Совсем недавно я окончил специальные курсы, где готовят специалистов по пиару, по связям с общественностью. Я всегда был уверен, я всегда полагал, что именно такие знания мне понадобятся, именно в организации связей с общественностью я чувствую собственное призвание. Я хочу стать хорошим профессионалом, хорошим специалистом. Мне нравится это дело. Я люблю таким образом сочленять и комбинировать информации, чтобы создавать определенный имидж. Отчасти этому я учусь у героев моего чемоданчика неблагополучия. Ведь многие из них вовсе не выглядят в глазах общественности такими уж несчастными. Нет, они несчастны и неблагополучны, но определенным образом поданная информация легко изменяет это неблагополучие на благополучие. Весь вопрос в пиаре, в том, как всё подается. Ведь даже и Иван Бобылев может при желании подать себя так, что все если и не поверят искренне в то, что он самый счастливый человек на свете, то уж, по крайней мере, искренне усомнятся в его неблагополучии.

– Черт, это да! Это правда. Он именно так всегда и делал. Он все время врал, пытался представить всё лучше, чем оно было на самом деле. Но это не помогало. Не помогало! – бормотал Не-Маркетинг. – Откуда-то из щелей, из всех дыр того, что он пытался выдать за благополучие, сочилась, взвихривалась тоскливая, мрачная, унылая информация: он – мертвец!.. Эта была ужасная, жуткая информация мертвеца, которая всё время давила, давила меня...

Но знакомый незнакомец вошел в раж и, кажется, уже не слышал бормотаний Не-Маркетинга, знакомый незнакомец продолжал:

– И тем самым будет порождена какая-то новая, совершенно невероятная информация: Иван Бобылев – благополучен. И эта информация, в свою очередь, породит множество других информаций, которые только на ней будут основаны, информаций с одной стороны ложных, а с другой – и не очень ложных, а просто немного других, информаций, которые всё в немного другом свете представляют. Ведь можно же сказать про несчастье, что это просто несчастье. А можно сказать: несчастье – это то, что мостит дорогу в царство божие, несчастье – это преддверие счастья, ступень к счастью, его подготовительный период. Если таких, других, что ли, информаций будет в мире всё больше и больше, все сильнее и сильнее станут они завихриваться, то мир странным образом изменится. Поначалу это изменение будет и не физическим вовсе, а каким-то таким, как изменяется вдруг освещение перед бурей, как меняет свой цвет море, как меняется настроение человека, а потом... Потом из этой информации может родиться и какое-то физическое, материальное изменение. Вот именно с этим я и хочу работать – с информациями, подавать их и так и эдак, наблюдать, как будет меняться мир от моих информаций, следить не только за сиюминутными изменениями, которые произошли от этой моей информации, но и за более поздними изменениями, более незаметными, которые произошли из-за тех информаций, которые, в свою очередь, были вызваны этой первой, первоначальной информацией, которая была рождена при помощи пиара, не совсем зеркального отражения сути вещей. Я хочу быть зеркалом мира, но зеркалом не прямым, а преломляющим мир, я хочу создавать иной мир...

– Иными словами, вы хотите лгать и создавать некое новое, особое царство лжи? – вдруг раздраженно спросил Не-Маркетинг.

– О нет! Это не так! Послушайте, то что я скажу, может быть вызовет у вас усмешку: пиар – это не ложь... Я вижу – вы уже усмехаетесь, мол: говори, говори, что же это, как не ложь?.. Нет, нет, это не ложь!.. Ведь это своего рода хвастовство, а хвастовство как-то не поворачивается язык назвать обманом. Хвастовство – это, можно сказать, некоторое преувеличение. Но преувеличение по отношению к чему, по отношению к какому истинному размеру вещи?!.. Кто возьмется сказать, каков истинный размер вещи?! Кто вообще может знать истинные размеры и истинное значение тех или иных вещей и явлений?!.. То, что сегодня кажется нам незначительным, или то, что сегодня мы видим в одном свете, завтра может увидеться в свете совсем ином и обрести огромное значение. Таким образом, одно и то же событие, один и тот же информационный повод при помощи специалиста по пиару исторгает в мир совершенное разные, противоположные информации. И они, эти противоположные информации, начинают жить в этом мире самостоятельно, и, в свою очередь, порождают каждая свою собственную особенную цепь других информаций, а я, специалист по связям с общественностью, специалист по пиару, призван управлять этими информациями, регулировать их, изучать их, анализировать!.. Я становлюсь человеком, который из всех людей наиболее плотно и тесно связан с информациями, человеком, который не разлучается с информациями, который кормится ими, а что нынче может быть интересней и важней информаций?!..

– Да... Что ж... Это и мне тоже близко. Но... Но...

– Вы хотите сказать, что всё это слишком иррационально, искусственно, высосано из пальца?! Отлично! Вы попали в точку! Это так и есть!.. Именно иррационально! И именно это-то – иррациональность – меня больше всего в этом деле и привлекает! Я сегодня больше всего люблю иррациональность!.. Именно из-за этого мы и поцапались с вашим другом.

– Каким другом? – не понял Не-Маркетинг.

– Как каким? Журналистом, телевизионщиком, которого сейчас хотели в церкви бить. Мы же с ним там на курсах первый раз и встретились...

– На курсах?

– Ну да. Я же вам только что сказал, что совсем недавно я окончил специальные курсы при... В общем, неважно при чем!.. При одном известном московском учебном заведении. А этот, ваш друг, Пенза – кто-то из преподавателей пригласил его вести одно занятие... Не то, чтобы занятие, а так, поделиться опытом...

– И что же?..

– Ну и я это занятие фактически сорвал!

– Интересно... – пробормотал Не-Маркетинг.

– Да. Пенза, хоть он и журналист, и, честно сказать, неплохой журналист, выступает против взвихривания информационных потоков. Точнее даже не выступает, потому что, как можно выступать против информационных потоков? Всё равно, что быть противником дождя или снега. Нет, он, на самом деле, просто люто ненавидит современные информационные вихри. Иногда, я заметил, в своих речах он говорит совсем обратное, но это – так... Чтобы уж не идти совсем против ветра. На самом деле он их ненавидит. На этом занятии – он вел у нас всего одно занятие – я начал с ним спорить, я провел небольшую пиар кампанию, цель которой была позиционировать себя самого, как приверженца иррациональности в информационных потоках, приверженца необъяснимости, нелогичности информационных потоков, бессмысленности информационных потоков. Пенза же, как вы сегодня заметили, человек очень страстный и вспыльчивый. А уж когда он выйдет из себя, то говорит только то, что на самом деле в эту минуту думает, и слов не выбирает. В общем, поцапались мы с ним, и он перешел границу. И обозвал меня, а я – его. Мне пришлось выйти из аудитории, иначе он бы просто накинулся на меня с кулаками. Потом там, конечно, пошло-поехало – одни стали защищать Пензу, другие – меня. В общем, занятие превратилось в какой-то один большой гвалт. Потом, после занятия, нас всё-таки свели вместе и формально мы примирились, даже попросили друг у друга прощения. В самом начале того занятия Пенза пригласил всех нас на телепередачу, и я сразу сказал, что приду. И пришел... Но он меня теперь больше терпит, чем на самом деле хочет видеть, как вы, наверное, уже успели заметить, да и я общаюсь с ним лишь постольку, поскольку это нужно для дела, в котором мы оба участвуем... Впрочем, всё это ерунда, мелочи!

– Да вообще всё – ерунда и мелочи, – пробормотал вслед за ним Не-Маркетинг. – Работа, на которую, я полагаю, мне сейчас надо очень поспешить, тоже, по большому счету, ерунда. Однако, я всё же на неё поспешу, потому что там слишком хорошо платят!.. Деньги, которые мне на ней платят, многое мне позволяют!..

– Пойдемте, я покажу самую короткую дорогу к метро! – предложил знакомый незнакомец. – Я же хорошо знаю этот район. Еще бы мне его не знать: я здесь вырос, здесь располагается фотография моего деда. Пойдемте!

Не-Маркетинг молча поднялся с лавки и последовал за знакомым незнакомцем. Они вышли из маленького скверика, в котором стояла эта лавка, на улицу... Неожиданно раздалось отчаянное гудение автомобильного сигнала! Оба одинаково перепугались, вздрогнули, в первый момент, даже не разобрав, что происходит, едва не кинулись обратно в сквер, повернув головы, увидали, что к обочине подруливает и останавливается автобус-«пазик», из кабины машет им рукой шофёр, которого они не так давно покинули неподалеку от винного магазина.

Дверь автобуса открылась.

– Давай, заваливайся! Давай, подвезу! – кричал шофер.

– А ну его! – сказал Не-Маркетинг знакомому незнакомцу едва слышно.