Эльфийский посох - Наталья Метелева

— Твоя просьба невыполнима, маг. Я не выдам защитившего нас от тварей Бетрезена.

Лиэн решил, что пора прекращать перепалку, пока она не перешла в схватку. Тогда никто не дойдет до Посоха Духа. Он обогнул заслонявшего его Сонила.

— Это я применил руну духов.

Гнев на невозмутимом лице лорда выдали только сузившиеся зрачки. Он процедил:

— У тебя были плохие учителя, эльф, если ты дерзаешь вмешиваться в разговор старших.

— А кто ж тебя успел связать, святотатец? — Гномьи глаза дико блеснули. — Никак, лорд уже подготовил тебя к сдаче? Тогда другой разговор.

Даагон пренебрежительно улыбнулся:

— Нет. Это наши внутренние проблемы, шаман. По уговору с магом Ринотаром я отвечаю за жизнь этого эльфа головой.

— Так вот откуда у вас руна духов ущелья! Ринотар — изменник!

— А это уже ваши внутренние проблемы, — невозмутимо отвечал Даагон. — Нам нужен только медведь-оборотень, и мы намерены до него дойти.

— Здесь я хозяин! И только я решаю, куда вы пойдете! — рыкнул шаман, и белый волк, стоявший рядом, в знак согласия обнажил клыки.

Ответом им были скорбные раскаты оглушительного медвежьего рева.

— Кто это ревет? — повел бровью лорд. — Уж не тот ли оборотень, которого нам предлагали искать в Фогфелле? Ты решил направить нас по ложному следу, маг Шигерх?

— Обычный медведь, — ответил гном, в упор глядя на Лиэна. — То ли скучает по мертвому отшельнику, убитому нежитью, то ли не может поделить пещеру с его трупом.

Только Галлеану известно, каких сил стоило Лиэну сдержать себя под вызывающим взглядом горца.

— Отдай нам этого эльфа, лорд, — вернулся Шигерх к своим баранам, — и я дам вам проводника до Фогфелла.

— У нас уже есть проводник. — Даагон кивнул на Лиэна.

— Да, но его мы дальше не пропустим, — оскалился шаман. — Либо твой отряд идет без него, либо поворачивает обратно.

— Есть и третий вариант, — пробурчал себе под нос Энрах, выразительно сжав рукоять меча.

Лиэн мотнул головой:

— Моя жизнь не стоит таких хлопот.

— Ни один гном не получит ни одного эльфа из моего отряда, — не удостоив его взглядом, отрезал Даагон.

— Но я не в вашем отряде, — напомнил Лиэн. — Я только проводник.

Ноздри лорда побелели, но ни один мускул на его лице не дрогнул.

— Сонил, развяжи нашего бывшего проводника, который не способен довести дело до конца в любых условиях, — приказал он. — Надеюсь, ты уже вернул ему украденный нож? Передай еще ножны и руны. Эоста, отдай эту корягу ее хозяину. Нам с ним не по пути, он сам распоряжается своей судьбой. Шигерх, убери своих зверей — эльфы не едят волчье мясо. Отряд, в путь! С дороги, гномы!

Шаман настолько обомлел от такой наглости, что аж крякнул, но в его маленьких слюдяных глазках появилось невиданное прежде Лиэном выражение. Охотник рискнул бы назвать его восхищением, если бы не дикий вид заросшего седыми волосами горца, у которого непонятно что на уме.

По знаку Шигерха гномы посторонились, пропуская пятерку эльфов. Когда отряд проходил мимо, волки попятились и расступились, усиленно втягивая воздух черными носами. На тропе, закрывая путь, остался только белый вожак: широко расставив лапы, он угрожающе наклонил лобастую голову и с минуту пристально, не по-звериному, изучал надменное лицо лорда.

— Прочь! — приказал Даагон и ему.

Мощные клыки зверя обнажились в оскале. Вожак повернулся и вальяжно, не торопясь, зашагал впереди.

Подождав, когда эльфы, неожиданно для себя получившие то ли проводника, то ли стражу, скроются за скальным выступом, Шигерх приказал своему отряду следовать за ними в отдалении и не спускать с чужаков глаз, а сам обошел вокруг Лиэна, словно тот вдруг стал неодушевленным камнем.

Охотник молчал, сжав рогатину. Справится ли он? Шаман был очень сильным магом.

— Ты знаешь, что из-за тебя погибли гномы Фогфелла? — спросил Шигерх. — Они выжили даже в войне, чтобы сложить головы из-за какого-то остроухого паршивца! С них заживо снимали кожу. Даже если я сделаю с тобой то же самое, это не утолит мести гор. Их было трое, а ты один. С другой стороны, шестеро эльфов за троих гномов — это куда лучше. Мы обещали пропустить ваш отряд к оборотням, раз уж они вам так понадобились. Но никто не говорил, что выпустит вас обратно.

Лиэн вскинул голову.

— Видно, это и есть честь гор. Сами убийцы тебе не по зубам, Шигерх. Ни по твоим, ни по волчьим. Ты боишься слуг Мортис, тебе их не достать, как Большую луну, вот и воешь на отражение Малой в воде. Воистину, это настоящая месть горца. Твой подвиг высекут на каменных скрижалях, повелитель волков!

Шаман угрожающе поднял посох, борода его вздыбилась.

— Не смей болтать о чести, ты, недостойный даже произносить это слово! — рявкнул он. — Тридцать лет ты прячешься за чужими спинами и трясешься от страха. Ты позволил связать себя и тащить, как собаку на поводке, мимо непогребенного праха твоего наставника. Мне на тебя и плевка жалко! Но помни, не стоящий и тени тех, кто погиб за такое ничтожество: только от тебя зависит, вернутся ли эти эльфы в свои леса живыми.

Горец повернулся и зашагал к перевалу. Волки двинулись за ним почетным эскортом.

Ошеломленный Лиэн крикнул вслед:

— Что мне надо сделать, чтобы они вернулись?

Шигерх оглянулся и осклабился:

— Я тебе не наставник. Спрашивай у себя. Или у Раэрта.

* * *

Сквозь истончившийся покров серых туч просачивались лучи закатного солнца, окрашивая заснеженные ели тревожным багрянцем. Лед на горных вершинах отсвечивал кровавыми сполохами.

Лиэн слушал молчание гор, и его охватывало такое же ледяное равнодушие. Похоже, ему все-таки не добраться до нового Посоха Духа. Он сам себе не позволил, сам так решил. Сам ли? Лиэн уже не мог сказать, кто так решил — он или Древо, таившееся в нем?

И освободили его совсем не те, от кого он ожидал спасения. Горец просто не мог быть служителем Мортис — Лиэн никогда не слышал, чтобы гномы предавали своих богов.

Почему шаман, ненавидевший эльфов, это сделал? Может быть, просто в пику надменному лорду? Вопрос, на который Лиэн никогда не получит ответа. А сколько их еще! Почему лорд уперся, не желая отдавать гномам «друида», от которого сам же мечтал избавиться? Что нужно демону? И должно ли Лиэна все это беспокоить?

«Спрашивай у себя»… Его душа тоже молчала, и только непрестанный зов, сосущий стон Древа он слышал в ответ. С каждой минутой зов становился все оглушительнее, словно Древо было совсем близко. Почти рядом. Внутри. Оно питалось его давним ужасом, навсегда вошедшим в плоть и кровь. Оно само становилось его плотью и кровью, и чем дальше пытался Лиэн убежать от него, тем ближе оно подступало.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});