Пуговица - Галина Артемьева

– Ты – ангел, Натка! – восхищенно промолвил Влад. – Но я у тебя не смогу взять ничего. Это идет вразрез с моими принципами. И потом, пойми: я же не смогу отдать. На мне еще четыреста тысяч висеть будут. Их где-то как-то добывать придется. Ну, как я у тебя возьму, сама же понимаешь!

– Ничего я не понимаю и понимать не хочу! Мне не надо эти деньги назад. Ты их возьмешь. Без отдачи. А потом начнем думать, где взять остальное, – счастливо улыбаясь, втолковывала Натка.

В общем, на следующий день они встретились, девушка вручила Владу пакет с десятью тысячами.

Боль в сердце исчезла. Да и времени не оставалось на то, чтобы позволить ему болеть. Человека надо было спасать. Любимого человека.

Двадцать тысяч дал отец, без разговоров. Поверил, что на очередные цацки-пецки. Обрадовался, увидев дочь энергичной, полной желаний.

Десять тысяч на то же самое (новые шмотки) с готовностью вручила мама.

Все-таки – какая у нее семья хорошая! Любят ее родители!

Натка, счастливая и сияющая, приволокла тридцать тысяч Владу. Тот ахнул: «Не может быть!»

– Подожди радоваться, я еще не все тебе принесла, что обещала. С меня десятка, – мужественно отвергла благодарность любимого девушка.

– Ты просто чудо! – улыбался Влад.

Как она была счастлива видеть его улыбку, кто бы только знал!

Десяточку она заняла на месяц у одной из подруг своего загородного детства. Та дала без лишних расспросов. Натка никогда ни у кого не одалживалась. Раз просит – значит, надо позарез.

После этой десятки Влад повез Натку в чей-то пустой деревенский дом в сотне километров от Москвы. Там они провели вечер, ночь и утро. И это время стало самым прекрасным воспоминанием Наткиной жизни. Влад ее там впервые поцеловал. И ночью было все… Так все было… Она невольно плакала от того, как хорошо то, что с ней сейчас происходит. Старалась только, чтоб он этого не заметил. Ему и так тяжко приходится! Она обязана помогать, подставлять плечо, радовать, а не добавлять лишних переживаний.

Они возвращались в Москву, и она молила судьбу, чтобы по пути оказалось много-много безнадежных пробок. Чтобы они сидели в этих пробках рядом… Ничего больше ей не хотелось. Но пробок не случилось. Влад довез ее до подъезда. Стали прощаться.

– Я ничего не могу тебе обещать, воробей, – честно объявил он. – Я женат, на мне дети… Да еще вот тебя в это все впутал. Ты живи на всю катушку. Обо мне не думай.

Натка знала, что он так и скажет. Он же порядочный человек! Порядочный не станет морочить голову. Честно скажет, что и как.

– Ты только давай о себе знать, – попросила она, через силу улыбнувшись.

– Как смогу, – отозвался Влад.

Дома она, конечно, наревелась от души. Но при этом радость гнездилась где-то под сердцем. Она же знала: Владу нужны деньги. А она сможет помочь. Она добудет! И поэтому они в любом случае встретятся… Она научится ждать. И потом – ей теперь есть что вспоминать. И этот первый бережный поцелуй, и все, что потом… Этого хватит надолго.

Он не пропал насовсем. Иногда звонил. Иногда они даже пересекались где-то: в кафешке или на какой-то светской тусовке. Натка еще пару раз в течение года доставала ему деньги. Уединяться с того раза у них не получалось. Не было у Влада такой возможности. Девушка относилась к этому с пониманием. Он-то, в отличие от нее, не любит. Ему эта сторона их отношений безразлична. Что ж ей делать? Смиряться, терпеть, ждать. А вдруг и он когда-нибудь поймет всю силу ее любви?

Наконец, через два года после той первой, роковой для Натки встречи отец почувствовал что-то неладное. Он захотел поговорить с дочерью. Что происходит? Не втянули ли ее в какую-то аферу? Она постоянно просит деньги. И в целом это складывается уже в довольно крупную сумму. Может быть, она играет и проигрывает? Или – что, если речь идет о наркотиках?

Папа выглядел очень озабоченным. Натка поняла, что надо сказать правду, потому что он боится реальных ужасных вещей. А она-то… Ну, скажем, всего-навсего благотворительностью занимается в особо крупных размерах.

Она рассказала. И о любви своей, и о проблемах любимого, и о муках ее души.

Отец, с одной стороны, явно обрадовался. С другой – вздохнул:

– Да, видно, планида наша такая, всем так и хочется обобрать… У меня вот тоже…

Он продолжать не стал, хотя и явно хотел поделиться.

– Маму надо поддержать, ей со всех сторон плохо, – подсказала Натка.

– Это точно. И ты, и я живем своими жизнями, а она не поймет ничего… Ладно… Разберемся. А Влада этого твоего я бы проверил. Что-то, мне сдается, тут не очень чисто.

– Ну да! Его ж на деньги поставили, – заученно повторила Натка.

– Или он тебя… На деньги поставил… Такое теперь бывает. Сплошь и рядом. Нам любить никого нельзя. Смертельно опасно.

– Ты думаешь, он просто за мой счет живет, да? – догадалась вдруг Натка.

– Есть такое опасение. Позволь мне людям поручить проверить кое-что.

Натка к этому моменту была настолько уже измучена и чувством своим, и состоянием вечной неопределенности, что согласилась на тайную проверку истинных обстоятельств жизни любимого.

И что же? Папа оказался прав.

Никаким бизнесом Влад никогда не занимался. Жил же на широкую ногу, отправлял жену с детьми отдыхать в самые достойные и популярные места на планете. Поступление денежных средств объяснял наследством, полученным от забытого родственника.

Такой расклад.

Вот, значит, как.

Находит он себе таких дур и доит их. Причем дуры уверены в его честности, прямоте и прочее.

Конечно, у него обаяние редкостное. Он подлинный мастер детали и тонкий психолог. Все хорошо. Все понятно.

Но что же делать Натке? Как жить? Чем жить?

Она понимала про себя все. И то, что ни за что не скажет Владу насчет его лжи. И то, что теперь не сможет подкидывать ему деньги. Папа же все знает. По крайней мере, в прежних количествах точно не получится.

А Влад, как назло, стал особенно нежен и внимателен. Они опять, второй раз за эти два года, съездили за город, на другую дачу. Опять сердце Наты переполнилось любовью и нежностью. И, прощаясь, она решилась заговорить с возлюбленным о ее собственном будущем.

Она сказала о любви. О том, что долго так больше не выдержит. Спросила, есть ли у нее шансы на то, что они когда-нибудь смогут быть вместе.

– У тебя есть отец? – спросил Влад.

– Есть, – подтвердила Натка.

– Тебе бы хотелось, чтобы отец твой развелся с матерью?

– Нет!

– Ну вот! А о чем же тогда ты спрашиваешь? Ты же сама понимаешь, что это невозможно. Отца им никто не заменит. А мужчину ты себе найдешь. И гораздо лучше меня.

– Я тебя люблю, – взмолилась Натка.

– Дальше тишина, – произнес Влад.

– Но почему? Почему я хотя бы сказать не могу?