Ложь во спасение - Линда Ховард

— Это не оправдания. Я всегда думала, что у тебя, возможно, есть кто-то, кто беспокоится о тебе…

— Есть! — заорал он, на шее напряглись жилы. — Моя семья! Они думают, что я мертв!

Джей пыталась взять себя в руки и сохранить спокойный тон.

— Я не могла выйти за тебя замуж, пока ты не вернул свою память и не понял, что действительно хочешь жениться на мне. Я не могла обмануть тебя таким образом.

— Какие удобные сомнения. Это фактически заставляет тебя выглядеть благородной в собственных глазах, правда? Очень жаль. Если ты хотела, чтобы кормушка продолжалась, то должна была выйти за меня замуж, пока у тебя был шанс сохранять обман, что я Кроссфилд. Потом, когда память вернулась бы, ты, конечно, выглядела бы несчастной жертвой, и я остался бы с тобой из чувства вины.

Она отшатнулась от него, глаза стали пустыми. Так или иначе она провела с ним несколько долгих месяцев и поверила, что он полюбил ее, хотя никогда не говорил этого. Он был таким властным, таким нежным и страстным. Но теперь память вернулась, и он не мог выразить яснее, что его одержимость ею закончилась. Он больше не нуждается в ней и, конечно, не собирается снова предложить пожениться. Все кончено, и они даже не в состоянии расстаться друзьями. Худшее произошло: она лгала ему, скрывала его личность от него самого, и он никогда не простит ее. Лукас думает, что она сделала это только потому, что правительство пожелало оплачивать ее счета, пока продолжалась головоломка.

Он внезапно выпустил ее, как будто не мог больше прикасаться к ней, и Джей качнулась назад. Обретя равновесие, она повернулась к лестнице.

— Открой дверь, — тупо сказала она.

Лукас сжал кулаки, не готовый прервать спор. Не было ответов на все вопросы об этой рискованной авантюре. Но ее движение напомнило о необходимости спешить: он должен вытащить ее отсюда до того, как Пиггот найдет их. Последнее, чего он хотел, — чтобы Джей попала в центр перестрелки.

— Я пойду первым, — сказал он и прошел мимо нее.

Лукас открыл дверь, поднялся по лестнице с пистолетом наготове. Как только его голова оказалась над люком, он осторожно посмотрел во все стороны, затем вылез и опустился на одно колено перед отверстием, чтобы вытащить Джей.

— Все в порядке, вылезай.

Она не смотрела на него, пока выползала, и не приняла руку, которую он протянул. Лукас закрыл люк, затем положил сверху охапку сена. Джей только начала выходить из сарая, как он схватил ее и придержал.

— Осторожней! — рявкнул он разъяренным шепотом. — Возвращаемся тем же путем, которым пришли. Держись в тени.

Лукас шел впереди, Джей молча следовала за ним.

Он по-прежнему не позволил включить свет, так что Джей ощупью пробралась в спальню и в темноте собрала какую-то одежду. Мужчина вошел в комнату, когда она снимала его рубашку, чтобы надеть собственную одежду, и через мгновение оцепенелой неловкости она кое-как сняла ее, потом стала сражаться с лифчиком. Руки сделались неуклюжими, и в темноте Джей не сумела расправить бретельки. Отчаявшись надеть лифчик, она наконец бросила его на кровать и просто натянула свитер через голову.

Лукас наблюдал за ней. Бледная грудь мерцала в обманчивом свете, проникающем через окно, и, несмотря на гнев, ощущение предательства и необходимость спешить, он хотел подойти к ней и прижать к себе. Всего несколько часов назад он сжимал ее грудь в своих руках и страстно ласкал ртом. Он занимался с ней любовью, пока предвкушение не превратилось в мучение, и они вместе извивались на этой кровати. Она много раз сказала ему, что любит, а теперь отворачивалась, как будто должна прятать от него свое тело.

Лукас почувствовал тяжелый удар. Что-то большее скрывалось за тем, что она рассказала, большее, чем корыстные поводы, которые он бросил ей в лицо. Он должен все узнать, но не было времени. Будь оно все проклято. Если бы только Джей не выглядела настолько измученной и отстраненной, словно замкнулась в себе. Пришлось бороться с порывом схватить ее и поцелуями прогнать этот взгляд куда подальше. Черт, какое имеет значение, почему она сделала это? Возможно, сначала деньги были мотивом, но дьявол его побери, если и сейчас они являются причиной, или, по крайней мере, основной причиной. Даже если и так, безжалостно подумал Люк, он не позволит ей уйти. Он все уладит между ними, как только позаботится о Пигготе, но прямо сейчас самое главное — обеспечить безопасность Джей.

— Поторапливайся, — грубо приказал он.

Джей присела на край кровати, перепутала ботинки, сняла, быстро надела пару толстых носков и снова надела ботинки. Потом взяла сумку, пуховую куртку и сказала:

— Я готова.

Он не видел необходимости забирать что-то еще, потому что они вернутся в коттедж за вещами после того, как он позаботится о Пигготе, и был доволен, что она не настаивала на трате времени. Джей хороший партнер, хотя недоступна для понимания.

Лукас должен найти безопасное место, где оставит ее. Он сомневался, что в Блэк Булле — ближайшем городке — есть мотель, но не было времени уехать подальше. На головокружительной скорости он провел джип через поляну, не включая фары, чтобы лишний раз не рисковать. Но он просчитывал такую возможность, что ему, вероятно, придется спешно уезжать, и много раз обошел поляну, мысленно прослеживая маршрут, по которому поедет, прикидывая самую быструю безопасную скорость, отмечая все камни и колеи на пути. Он так близко продвигался к линии деревьев, что ветки скребли по джипу.

— Я ничего не вижу, — произнесла Джей напряженным голосом.

— Я вижу.

Он тоже не слишком хорошо видел, но этого хватало. У него хорошее ночное зрение. Джей держалась за дверь, пока они тряслись по кочкам, зубы стучали. Он должен будет включить фары, когда они спустятся по склону горы, подумала она; дорожка едва достаточно широка для джипа, с крутым обрывом на одной стороне и вертикальной скалой на другой. Даже при дневном свете Джей едва смела дышать, пока они ехали по этому участку дороги. Но, когда они сделали поворот, который привел их на дорожку, Лукас схватил руль двумя руками. Темнота перед ними была абсолютной.

Джей закрыла глаза. Сердце гремело в ушах настолько громко, что она не могла слышать что-либо еще. Не было ничего, что можно сделать. Лукас принял решение не включать фары и передвигаться в темноте, и ей не удастся его переубедить. Его высокомерная вера в собственные способности и раздражала, и устрашала; Джей предпочла бы спуститься с горы в трехметровом снеге, чем рисковать и ехать так, что волосы вставали дыбом, но он просто решил поступить именно так и двигался вперед.

Она не могла понять, как долго они ехали. Похоже часы и нервы не смогли выдержать напряжение, и ее охватило оцепенение. Она даже открыла глаза. Не имеет значения: если им суждено рухнуть вниз, то так и случится, и неважно, будут глаза открытыми или закрытыми.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});