Звездная сеть - Вадим Проскурин

Я коротко поклонился и сказал:

– Спасибо.

– Нет повода для благодарности, – отозвался голос. – Мы не нуждаемся в благодарности, наш долг гостеприимства исходит от чистого сердца, но мы рады, что ты правильно понял наши мотивы. Ты ступил на благословенную землю Блубейка с чистыми помыслами, так будь же отныне одним из нас! Твое жилище ждет тебя, спустись вниз, и машина привезет тебя в твой дом. Тебе объяснят, как до него добраться.

– Спасибо, – сказал я, – но мне не нужен дом. Я ценю ваше приглашение, но пока не собираюсь навсегда поселиться на вашей благословенной планете.

– Почему? – печально спросил голос. – Неужели ты побрезгуешь…

– Нет, я не брезгую вашим гостеприимством, но у меня много дел в других мирах, я не могу их бросить и поселиться у вас навсегда.

– Почему? – перебил меня голос. – Нет такого дела… Кажется, он начинает меня доставать.

– Послушай, почтенный, не знаю твоего имени, – сказал я, – я приехал сюда в гости к своей подруге. Ее зовут Эзерлей, несколько дней назад она пришла с планеты Ол…

– Да—да! – воскликнул голос. – Она уже ждет тебя внизу. Ты будешь жить с ней?

– Да. Мне не нужно отдельное жилье, я пока погощу у нее.

– Отлично! – обрадовался голос. – Сейчас проверю… да, Эзерлей тоже согласна жить с тобой. Вам уже выделена новая квартира, вещи Эзерлей сейчас перевезут… нет, она отказалась, она закажет себе новые вещи. Спускайся же вниз, машина Эзерлей доставит вас в ваше новое жилище, а твоя машина будет ждать тебя около дома.

Произнеся все эти слова, голос умолк. Я немного подождал, но продолжения не было.

– Я могу задать пару вопросов? – спросил я.

– Конечно, – отозвался голос. – Что тебя интересует?

– Почему ты говоришь о себе во множественном числе?

– Потому что я говорю от имени всех нопстеров Блубейка.

– А ты сам – кто такой?

– Я голос планеты.

– Я понимаю. Я не то имею в виду. Ты сам, не как голос, а как личность – кто ты? Человек (мои губы произнесли «нопстер»), компьютер или что-то еще?

– Я нопстер, который говорит от имени планетарного компьютера, – сознался голос.

Интересно, почему при словах «планетарный компьютер» в голову сразу приходят всякие тоталитарные ужасы? Будем надеяться, это просто влияние дурной фантастики. На худой конец, я всегда смогу уйти в Убежище… если успею.

Я повернул дверную ручку и вышел в коридор. Собственно, коридора не было, дверь выходила на винтовую лестницу, широкую, но довольно крутую. Лестница была задрапирована мягким бежевым ковром, стены тоже были покрыты чем-то мягким и ворсистым. Потолок, образованный нижней поверхностью следующего витка лестницы, был «усеян маленькими и тусклыми лампочками, в совокупности образующими мягкий и приятный желтоватый свет. Несмотря на тесноту, здесь было уютно.

Я стал спускаться по лестнице. Через каждую четверть витка в стене была дверь, подобная той, из которой я только что вышел. Довольно большой портал, хотя с тем, что я видел на Сэоне, не идет ни в какое сравнение.

Витков через пять-шесть лестница закончилась, и я вышел на улицу. На планете Блубейк стояло лето, погода была теплая, ясная и безветренная. Небо над головой было безоблачным, оно имело зеленоватый оттенок и казалось отражением лужайки под ногами. Солнце было оранжевым. Воздух пах не бензиновой гарью, как на Земле, а травами и морем.

На улице, рядом с входом в здание, был натянут навес, под которым расставлены столики и скамейки, на скамейках сидели люди (то есть нопстеры) и что-то ели. Все нопстеры были обнажены, и это меня успокоило. Выходя из комнаты, я забыл, что не оделся, и вспомнил об этом лишь теперь. Но, выходит, на этой планете к нудизму относятся спокойно.

Мое появление было встречено радостными возгласами посетителей. Один из нопстеров вскочил на ноги и крикнул, обращаясь ко мне:

– Андрей?

– Да, – сказал я. – А ты Эзерлей?

Остальные нопстеры дружно зааплодировали, совсем как люди. Я вошел под навес и сел за столик, за которым сидела Эзерлей.

– Привет, – сказала она. – Ты изменился, – она хихикнула.

– Ты тоже изменилась, – сказал я, и мы расхохотались.

Очень комично узнать в грозном супермене свою недавнюю подругу.

Тело Эзерлей было немного меньше моего и не столь мускулистым. Но все причиндалы нопстера были при ней – костяные пластины на груди и плечах, острые чешуйки на тыльной стороне пальцев рук, гребни на черепе. Этакая небесная воительница, женский вариант супермена. Грудей не было, должно быть, нопстеры не млекопитающие.

Перед Эзерлей стояла пластмассовая тарелка, в которой лежало нечто похожее на традиционную китайскую еду. Только в тарелке лежали не китайские палочки, а большая пластмассовая ложка. Рядом стояла пластмассовая кружка граммов на двести, наполненная каким-то напитком.

Эзерлей проследила направление моего взгляда и предложила:

– Давай я тебе закажу поесть. Заодно посмотришь, как это делается.

В дальнем углу кафе наблюдалась барная стойка, бармена не было, но на стойке размещался пульт управления. Мы с Эзерлей подошли к стойке, Эзерлей нажала несколько кнопок и прокомментировала:

– Все очень просто, тут есть инструкция, – она указала на табличку с незнакомыми письменами, – ты тоже можешь это прочесть, память тела подскажет перевод. Поначалу трудно разобраться, как какое блюдо называется, но к этому быстро привыкаешь.

Эзерлей нажала несколько кнопок, внутри стойки что-то зафырчало, открылся люк и наружу вылезла пластмассовая кружка, такая же, как у Эзерлей.

– Плескубо будет готовиться минут десять, – сказала Эзерлей. – Пойдем, пока посидим.

Мы вернулись к столику, я отпил из кружки, в ней оказался прохладный сладковатый напиток с совершенно незнакомым ароматом, скорее химическим, чем растительным, но все равно очень приятным. В нем было что-то ментоловое и что-то еще, для чего я не смог подобрать подходящего слова.

Окружающие нопстеры больше не обращали внимания на нас с Эзерлей. Должно быть, это традиция такая – радостно приветствовать выходящих из дверей портала.

– Хорошая планета, – сказал я и уточнил на всякий случай: – на первый взгляд.

Я пригляделся к аурам обедающих нопстеров и решил, что первое впечатление, произведенное их обликом, обманчиво. Нопстеры были спокойными миролюбивыми существами, их устрашающие мускулы не предназначались для того, чтобы ломать и кромсать друг друга в поединках, они не более агрессивны, чем люди, просто природа наградила их более щедро.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});