Опытный некромант - RedDetonator

пора. Вечером увидимся.

— Здорова! — встал я на ноги.

— Когда ты научишься делать это не так неожиданно? — раздражённо спросил Московых.

— Что, проблемы какие-то? — спросил я. — Имею в виду телефонный разговор.

— Племянник попал в ДТП позавчера, — без особой охоты сообщил полковник. — Сам в порядке, но пострадал пассажир. Оформили его, хотят сделать наглядным примером, чтобы остальные задумались, а родня хочет отмазать. А я не хочу. Я всегда был против того, чтобы он за руль садился — шестнадцатилетний шалопай просто не знает, что такое ответственность.

— Ох уж эти ФСБшные проблемы… — вздохнул я. — Отмажешь ведь.

— Не отмажу, — твёрдо заявил Московых.

Брешет, совсем как вендиго. Отмажет. Всегда отмазывают.

Поломается немного, подчеркнёт собственную важность в глазах родни, после чего у племяшки автоматически разрешатся все проблемы. И он опять помчится по улицам Москвы на скоростном болиде, давить случайных людей. Всегда так было.

— Чего пришёл? — спросил силовик.

— Мне нужно несколько автоматов и патроны, — сказал я. — А также особо прочные тросы и средства для удержания твари, способной крошить кулаками бетон. Есть такое?

— Автоматы и патроны тебе не доступны до тех пор, пока мы не сделаем выводы о ритуале бессмертия, — отрезал полковник. — А вот средства для удержания… Даже… Вообще-то, есть кое-что.

— Вот это кое-что мне нужно, — вздохнул я. — А хотя бы горсти патронов для меня не найдётся?

— Можем дать тебе пулемёт Максима, тысячу патронов 7,62×54 миллиметра и пять винтовок Мосина, — улыбнулся полковник. — Их привезли с предыдущей поставкой, не знаю зачем. Видимо, в довесок загрузили в транспорт. Знаешь ведь, какими исполнительными у нас бывают сотрудники…

— Нахрена мне мосинки? — спросил я.

— Есть ещё три СВТ-40, — предложил полковник.

— Вы что, боитесь, что я стану слишком вооружённым и из-за этого вы не сможете протащить через портал группу захвата? — спросил я. — Вы ведь понимаете, что такая группа захвата окажется в совершенно незнакомой обстановке, среди противников неизвестных силы и численности, а также без единого шанса вернуться на Землю?

Да, очевидно, что я очень близок к правде. Надо быть очень осторожным.

— Это ты сам только что придумал, — вздохнул Московых.

Он себя отлично контролирует, поэтому срисовать определённой реакции на мои слова я не смог. Иного от профессионального контрразведчика я и не ожидал.

— Давайте мне всё, что можете, — вздохнул я. — Но помните — мне уже начинает не нравиться, как вы обращаетесь с нашими отношениями. Это страх, а там где страх, места нет взаимовыгодному сотрудничеству.

— «Агата Кристи»? — усмехнулся полковник. — Уважаемо.

— Терпеть не могу этих попсовиков, — поморщился я. — Итак, мне разгонять ритуальный круг?

— Через два часа у тебя будет всё, что я озвучил, — ответил Московых. — А зачем тебе кандалы и оружие?

— Да появилась в моих краях тварь, называется вендиго… — ответил я. — Убить её нельзя, то есть носимую оболочку ты убьёшь, пожертвовав жизнями сотен опытных солдат, но затем дух голодной зимы найдёт новое пристанище, затаится, будет жрать людей осторожно и избирательно, а затем вернётся, чтобы жестоко отомстить. И когда больше не будет солдат, способных держать оружие, он начнёт безудержно поглощать всю доступную человеческую плоть. Ему всё равно, взрослые ли, дети ли, старики ли, старухи ли — вендиго, в этом вопросе, очень толерантны.

— И ты хочешь поймать такую тварь? — спросил полковник.

— Уже поймал, — ответил я. — И знаю, как её уничтожить. Но мне нужно десять человеческих жертв, чтобы провести нужный ритуал, поэтому я, буквально, теряюсь в догадках, где мне найти…

Я уже решил, что догоню персов и выкраду десяток их солдат, чтобы провести ритуал. В этом нет их вины, но это меньшее из зол.

— В этом я тебе могу помочь, — неожиданно предложил Московых. — Есть у нас тут раскрытые шпионы, ценность которых, увы, оказалась слишком низкой. Если тебя не затруднит помочь государству избавиться от них…

Уезжать подальше от города всё равно придётся, но хотя бы без риска быть застигнутыми персидскими патрулями прямо во время напряжённого и сложного ритуала. Слишком уж многое там может пойти не так, а ещё ведь загрязнение местности…

— Буду признателен, — произнёс я. — Надеюсь, это не какие-нибудь узники совести или типа того?

Не хватало мне ещё каких-нибудь правозащитников истреблять. Они, конечно, те ещё интересные личности, зачастую полностью пизданутые на голову, но пизданутость на голову — это недостаточно веская причина для казни.

Всякие Амнистии потом будут выть на весь мир ещё, что Душной, оказывается, как-то связан с ФСБ и участвовал в массовых казнях!

— Если тебе от этого будет легче, то все они бывшие сотрудники ФСБ, — ответил Московых. — Некоторые шпионили в пользу США, кто-то в пользу Моссада, а кто-то даже работал на ГУВБ — спецслужбу Франции. Кстати, можешь поздравить меня — за успехи в службе президент решил повысить меня до генерал-майора.

Бей своих, чтоб чужие боялись! Хотя, если это действительно шпионы, передававшие сведения потенциальным противникам, то никакие это не свои, а самые настоящие чужие. А чужих надо бить, ибо таков закон нашего коллективного бессознательного, тёмного и первобытного.

Слышал теорию, что человеки способны воспринимать как людей только пятьдесят-шестьдесят человек из своего окружения, а остальные — это какие-то другие, чужие, непонятные и потенциально враждебные. Поэтому даже в рамках одной страны широко распространён "местечковый шовинизм": В Усть-Подзалупинске живут чужаки, а в Крыжополе живут наши, поэтому устьподзалупинских надо бить, а крыжопольских уважать. То есть в самой природе человека, после сотен тысяч лет существования стадами, не превышающими численно пятьдесят-шестьдесят человек, заложено, что люди сверх указанного лимита — это чужаки и злые. Поэтому в городах и деревнях всегда будут межличностные конфликты, созданные на почве чистого нихрена. Потому что так хочет природа. Расширяешь этот закон взаимоотношений от деревень к городам, от городов к областям, от областей к республикам и иным государством и получаешь любопытную картину: политика строится на тех же самых принципах. Ведь часто войны между племенами и государствами начинались из-за сущей ерунды, но причиной их всегда была взаимная ненависть к чужакам. А там общество постепенно эволюционировало до капитализма, присовокупившего к и без того напряжённой обстановке ещё и экономические интересы. И понеслась… Но это я отвлёкся.

— Рад, что ты сумел возвыситься за мой счёт, — усмехнулся я. — Что там дальше? Генерал-лейтенант? Разрешаю обставить всё так, будто это исключительно благодаря тебе удалось выудить у меня ритуал по защите от «Тяжкого надзора».

Будущий