Лаймаргия 3: Над смертью покоренной - Артём Оноприенко

люди. Мы встанем в долгую оборону и отобьём это место».

— «Так держать, Кеп!» — к диалогу подключился Манкан.

— «Мы с тобой в огонь и в воду», — вставил свои пять копеек Рых.

— «Про меня не забывайте. Только дайте, я немного отдохну». — подала голос Лика, после чего все засмеялись.

Посмотрел на свои навыки. Пора использовать «Тень», вот только как? Также увидел своё самое страшное упущение. Навык вербовки был ограничен двухстапятидесятью инициированными. Возможно, придётся проходить очередное испытание, и, кажется, это придётся сделать сегодня. Иначе уже завтра я преодолею этот лимит. Сейчас у нас сто десять воинов и восемьдесят рабочих.

Но ничего страшного, попрошу Тиамат синтезировать ноотропные препараты и обезболивающего. Думаю, у неё получится это сделать, ведь я помню детишек, которых она привела с собой.

Разобрался с навыком «Тень». Нужно было освободить голову от всех мыслей и просто идти вперёд. Сложно, чем-то напоминает медитацию, самое главное в которой — это умение концентрироваться.

— «Кеп, я всё, ты где? Гармы забрали тела и понесли к лагерю», — доложился Манкан, пока я продолжал свои эксперименты. Часто такое бывает, когда уходишь от мыслей, время летит незаметно.

— «Пускай несут, это, скорее всего, Тиамат передала Ангелике информацию о случившемся».

— «Понял, принял. Час у вас есть. Я их хорошо зарядил ядом, так что пользуйтесь и цените», — ответил он мне.

Сменил маршрут, пошёл обратно к палаточному поселению. В скором там будет площадь. Ну а пока место для показательных казней. Гармы уже притащили обездвиженных пленников к деревянному помосту. Зуг сработал очень быстро. Да и что тут уж греха таить, качественно. На нескольких брёвнах дощатый пол. Ещё три бревна сложены буквой «П» и через них перекинуты верёвки. На помосте пять стульев. Ровно по числу предателей. Справа незаметная лестница.

Гармы поднялись по ней и сбросили обездвиженные тела. Люди смотрели на всё это действо и боялись вмешиваться. Да и им бы не дали. Бойцы Кирана окружили трибуну и отталкивали смельчаков. Идя к трибуне, увидел нескольких побитых. Видимо, это люди из родов тех, кто решил предать наше новообразование. Ну ничего, Тиамат узнает, кто из них ещё предатель. А пока нужно будет не забыть заткнуть рот подрывнику. Ведь именно он виновен в том, что они выбрали целью для своей операции именно тот проход.

Поднялся и оглядел всех. Люди ещё подтягивались. А я посетовал на то, что можно было бы сделать трибуну повыше, чтобы всем было видно. Посмотрел на пленённых. Кажется, один из них дёрнулся. Они валялись с открытыми глазами и ртом, словно рыбы, хватали воздух. Видимо, Манкан переборщил с дозой. Да и ладно, пускай скажут спасибо, что их не маринуют в камерах перед казнью. Ведь именно ожидание смерти страшнее её самой.

Через десять минут они начали приходить в себя. Попросил бойцов помочь мне и поставить их на стулья. Они выполнили сказанное и остались держать их. Я же ещё раз оглядел собравшихся. Помимо пришедших вчера, здесь появились вожди, пришедшие сегодня. По самым скромным прикидкам, людей собралось под тысячу. Бойцы уже не справлялись с напором. Убрали палатки и освободили территорию. Инженеры по-быстрому сварганили фонари.

Я встал и начал говорить.

— Все вы меня знаете! — выкрикнул я первое, что пришло в голову, включая ауру правителя и переправляя двадцать характеристик в силу, чтобы усилить эффект. Благо мне уже перевели характеристики. Их оказалось немного, с учётом комиссии мне пришло двадцать четыре. Всё же противник был слаб, хоть и многочислен, да и бойцы в основе своей работали на задержание.

Люди, находящиеся недалеко от трибун, отшатнулись. Увидев столь бурную реакцию, влил четыре очка в интеллект, чтобы быть в будущем чуточку умнее. Вот кто мне мешал равномерно их распределить? Теперь вон от меня шарахаются. В будущем займусь обучением по её использованию.

— Сегодня я обнаружил преступников, шпионов, вошедших в наш город как наши друзья! Но они до сих пор подчиняются ублюдкам! Эти твари насилуют, убивают невинных, ставят над вами же эксперименты! А эти! — я указал пальцем на висельников. — Их прислужники хотели затопить наш город в крови в угоду своим хозяевам! Мы объявили войну этим чудовищам! И это должно было стать их вторым ударом! Первым был набег саранчи на наш город, от которой мы полночи отбивались и потеряли много людей!

Я подошёл к пленному и достал торчащий из-за пояса свиток. Он был свёрнут в трубочку, а внутри лежал кристалл. Все видели, его так что я не буду обвинён в мошенничестве. Никто не скажет, что это мой и я достал его из-за пазухи, разве что могут сказать, что я сам его туда засунул, когда парализовал бедолаг.

— Вот! Они хотели активировать этот свиток и взорвать несущие стены, обрушив всю породу на нас! Но! Избранный герой Манкан! — Парень словно ждал этого и появился рядом со мной. — Смог парализовать их своими силами и привести сюда! Всё ради того, чтобы вы знали этих тварей в лицо!

— Казнить их род!

— Расчленить!

— Скормить монстрам! — посыпались предложения со всех сторон.

Ничего не говоря, я выбил стул из-под одного безымянного для меня шпиона. В этот же момент его отпустили стражники, и он начал дёргаться, задыхаясь. Жаль, конечно, что висельница негуманная. Такую придумали в Европе. Человек стоял на помосте, под ним открывался люк, и после он падал туда, ломая себе шею. Они пытались сделать казнь более зрелищной и устроить из этого показательное шоу для развлечения. Я тоже использовал, но только для устрашения.

Лицо бедолаги покраснело, и что-то полилось по ноге. Кому-то придётся всё это убирать. Как хорошо, что не мне. Я специально ждал, пока он умрёт, чтобы отрубить ему верхнюю часть тела и сделать из него живого мертвеца. Пусть знают, что будет со следующими, кто посмеет попытаться предать наш город забвению.

Дождался его смерти, выхватил меч Фиолов из ножен стражника и одним горизонтальным взмахом отрубил парню нижнюю часть тела. Я знал, что я делаю, воскрешая его. Пусть теперь висят в назидание остальным. Содом и Гоморра во плоти.

Проверну те же самые махинации с оставшимися. Зрители не ревели от восторга. Они ужасались от моей жестокости. Когда закончил, повернулся к народу, который стоял и молился.

— Не молитесь! Не будет в смерти им покоя! — сказал я и вонзил саблю в постамент. Обозначая тем самым, что слово моё крепко, а