Играй жестко - Мишель Геркулес

отца.

— Ты горячий. Мне кажется, у тебя жар.

Он отбивает руку.

— Нет. Я же сказал тебе, что со мной все в порядке.

Приступ кашля опровергает его ответ.

— Черт. Нам нужно отвезти тебя к врачу.

— Я никуда не поеду.

Логан смотрит на меня, и я понимаю, что творится у него в голове. Что теперь?

— Тебе нужно принять душ, по крайней мере. От тебя воняет, — говорю я.

— Мне все равно.

— Нам не все равно! — отвечает Логан, расстроенный. — И мы не спрашиваем. Ты идешь в душ, или мы вымоем тебя из шланга.

Отец злобно смотрит на него, как будто это что-то изменит.

— Я принесу шланг, — я поворачиваюсь.

— Подожди! Ладно. Я приму душ, если это означает, что вы оставите меня в покое.

Логан помогает ему встать с кровати, и тогда я присоединяюсь к ним с другой стороны от отца. Мне приходится дышать через рот, потому что от него действительно пахнет гнилью. Чувство вины в моей груди разрастается, заставляя мой желудок сжиматься в ответ. Мы должны были приехать раньше.

Если бы у меня были деньги, я бы заплатил за то, чтобы поместить отца в дом престарелых. Мы не можем рассчитывать на то, что соседи присмотрят за ним, а он явно не может позаботиться о себе. У него уже давно депрессия.

Ванная комната крошечная, и мы с Логаном едва там помещаемся.

— Мы не можем вдвоем помогать папе в душе. Я начну уборку, — говорю я Логану.

— Хорошо. Я разберусь с ним.

Вся квартира — свинарник, и трудно сказать, какая комната самая плохая. Я начинаю с его спальни, чтобы он мог лечь в чистую постель, когда выйдет из душа. Я беру самый большой мусорный пакет, который только могу найти, и выкидываю в него весь хлам, быстро заполняя его.

Черт. В прошлый раз, когда мы приезжали, у него дома не было так плохо. Он что, опять подсел на обезболивающие? Он чист уже больше года, но никогда не знаешь. Если он и принимает наркотики, я не нашел никаких улик в его комнате.

Простыни в таком ужасном состоянии, что их даже не стоит стирать. Надеюсь, там есть чистый комплект, потому что этот надо поджечь.

В шкафу в прихожей я нахожу совершенно новый комплект. Он все еще в упаковке из магазина. Мы купили его два месяца назад — не могу поверить, что он до сих пор им не пользовался.

Черт возьми, папа.

Я потираю лицо, досадуя на себя за то, что в последнее время был таким рассеянным. Блэр и хоккей занимали большую часть моих мыслей, и было гораздо проще сосредоточиться на положительных сторонах моей жизни, чем думать о ситуации с папой.

Ясно одно. Все должно измениться.

По дороге домой мы с Логаном молчим. После холодного душа у отца спала лихорадка, но никто из нас не был рад оставить его одного.

— Нам нужно что-то с ним делать, — говорю я.

— Я знаю. Я возьму сменную одежду и ноутбук и вернусь, чтобы переночевать.

— Я тоже могу пойти.

— Лучше не надо. А вдруг он будет болеть несколько дней? Мы должны чередоваться. Я могу присмотреть за ним сегодня.

Я вздыхаю, глядя в окно.

— Сегодня это простуда. А что будет завтра? Он не может жить один.

— Что ты предлагаешь? Привезти его жить к нам в кампус? — отвечает Логан, в голосе его звучит разочарование.

— Ему нужно переехать в дом престарелых.

— И он переедет, как только мы подпишем контракт с "Майами Лайонз".

— Если они подпишут с нами контракты, то это произойдет не раньше весны, — отвечаю я, в поражении. — Мы не можем ждать до этого времени.

— Я знаю. Мы что-нибудь придумаем.

С тех пор как нас задрафтовали, я мечтал играть в НХЛ и зарабатывать реальные деньги, чтобы помогать родителям. Я все еще хочу этого, но подписание контракта означает отъезд из Фэрбенкса. Я буду скучать по своим товарищам по команде и по той дружбе, которую я завязал.

И теперь есть еще кое-что, что сдерживает мое предвкушение. Я не хочу оставлять Блэр — и это безумие. Она из мира, который я ненавижу, и долгое время я не могла отделить человека от фона. Теперь я вижу только ее, и я хочу, чтобы она была в моем будущем. Хотя не могу отделаться от мысли, что если бы она увидела дом моего отца, то убежала бы в горы. Если бы я был умнее, я бы разорвал отношения и перестал с ней встречаться. Даже если бы это был просто секс. Но когда дело касается Блэр, я самый тупой парень на свете.

ГЛАВА 38

БЛЭР

Понимая, что не могу позволить себе тосковать по парню, с которым у меня нет будущего, я занялась собой. Душ, прогулка с Печенькой, покупка продуктов и большого количества презервативов, заход к Джиа, чтобы забрать сумку, которую я оставила на гала-концерте, а затем домой, чтобы сделать домашнее задание. К сожалению, я очень хорошо умею концентрироваться, когда берусь за дело, и к середине дня заканчиваю все, что есть в моем списке дел.

Я возвращаюсь в свою пустую квартиру, смотрю в пространство и думаю об Алексе. Мечтаю о нем. Его руки на моем теле, его поцелуи, то, как он может разгадать меня одним лишь взглядом. Мое сердце уже бьется гораздо быстрее, а трусики насквозь промокли. Наверное, мне нужен еще один душ — ледяной.

Я знаю, что у Джиа есть планы с Ноа на вторую половину дня, и я не хочу быть третьей лишней. Я пишу Эшли и Зоуи и спрашиваю, не хотят ли они чем-нибудь заняться. Эшли отвечает, что занята, а от Зоуи я даже не получаю ответа. Наверное, она тренируется.

Я могу воспользоваться своими игрушками, но это не поможет. Я должна перестать зацикливаться на Алексе, а не трогать себя только от одной мысль о нем.

Я не могу оставаться дома. В кинотеатре должен быть фильм, который стоит посмотреть. Я просматриваю списки и нахожу идеальный вариант, чтобы отвлечься. Французский фильм, о котором восторженно отзываются критики. Подойдет.

Я проверяю Печеньку, чтобы убедиться, что у него есть все необходимое, и ухожу. Зайдя в лифт, я замечаю, что на мне надеты леггинсы, угги и платье-свитер под приталенным пальто. Я хожу в таком виде весь день, и тут меня осеняет, что я одета так же, как и те,