Сломать куклу Lolу (СИ) - Дако Екатерина

Ну конечно. Ведь Лола повар. А тут был её личный кулинарный рай.

Гордей с восхищением озирался вокруг. Почему ему никогда раньше не приходила мысль прийти к Лоле домой. Может, если бы увидел эту кухню, увидел бы в ней человека, а не красивую игрушку.

А он зачем-то снял ту квартиру...

Хотя, нет, правильно, что снял. Вернее, уже давно от неё отказался. Не нужны Лоле те воспоминания. Пусть ничего не напоминает...

Здесь было так хорошо, уютно. Он бы сам с удовольствием жил в квартире с такой кухней. Пусть маленькой, пусть такой, что вдвоём и не развернуться. Но зато в этой кухне хотелось проводить время вечерами. Вместе ужинать, делиться радостями и печалями, просто обсуждать события дня, успехи детей...

Детей...

На Гордея опять нахлынула боль. Как тогда, после дня рождения Лолы. Когда он думал, что всё потерял. Оказалось - ещё не всё. Вот сегодня - точно всё!

Но сейчас он должен быть сильным! Ради неё! Да и ради себя тоже...

- Инн, я сейчас поеду домой, переоденусь и возьму одежду на завтра. И останусь с ней на ночь. Утром тебе напишу или перезвоню. Надо будет ещё к ней на работу съездить, отпросить её на пару дней, пока в себя не придёт.

Девушка стояла у плиты и буравила Гордея тяжелым взглядом. Потом отвернулась, налила воду в чайник, включила.

- Зачем это тебе? - спросила устало. - Не наигрался? Теперь благородного рыцаря исполняешь?

Гордей ответил твёрдо:

- Я ничего не исполняю. Я хочу быть с ней. И буду. Потому что люблю!

- Люблю - туфли куплю... - задумчиво протянула девушка. - Ты молодой, богатый, красивый мужик. Я не верю, что ты всерьёз зациклился на Лоле. Опять поиграешь ею и бросишь. Когда найдёшь ту, что сможет родить наследников. А о ней ты подумал? Подумал, что она может и этот удар не перенести, а если ещё...

- Инн, я не брошу Лолу. Ни сейчас, ни потом. Я наделал - мне и исправлять. Она моя женщина. И даже такая, сломанная кукла, она мне нужнее всех на свете. Не будет детей - усыновим. А может медицина всё таки что-то придумает. Не сейчас, так через десять лет. Лола же ещё очень молодая. Она и через десять-двенадцать лет будет вполне детородного возраста...

- Возраста - да. А вот способности... Поверь, такое несчастье способно убить самые лучшие и тёплые отношения. А уж такие странные, как у вас...

Девушка помолчала. Потом устало сказала:

- Ладно, разбирайтесь сами. Уже взрослые. Хочешь остаться - оставайся. Может и впрямь так будет лучше...

Гордей вышел из квартиры. Был еще непоздний вечер. Странно, ему казалось, что прошла целая вечность. И сейчас уже глубокая ночь.

Сел в машину, сделал пару звонков, чтобы освободить завтрашний день от работы.

Потом заехал в ресторан, куда устроилась Лола. Её начальник, естественно, был ещё на месте. Поговорили. Гордей сказал, что просит для Лолы несколько дней перерыва, так как у девушки психологическая травма после стресса. Что привело к стрессу - естественно не стал обсуждать. Это Лолина тайна, он не имеет права вмешиваться. Шеф оказался нормальным мужиком, понял ситуацию. Обменялись с ним телефонами. Гордей обещал звонить завтра, сообщить обстановку. На том и попрощались.

Позже вечером постучал в двери Лолиной квартиры. Звонить не решился, чтобы не тревожить её. Инна открыла дверь.

- Как она? - спросил с волнением.

- Никак. Спит.

Зашёл в квартиру. Инна стала обуваться.

- Я тогда поеду, а ты оставайся. А то мне завтра рано вставать.

Гордей закрыл за Инной дверь.

Прошёл в спальню. Лола спала, свернувшись калачиком на одном краю кровати. Гордей сел в рядом стоящее кресло. Задумчиво посмотрел на фигурку на кровати.

Почему он тогда выбрал её для своих дурацких игр? Почему не понял, как она страдает? Зачем ему всё это было нужно?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Это был единственный случай в жизни, когда ему хотелось повернуть время вспять и поступить по другому. Лучше бы он просто прошёл мимо. Не стал ничего придумывать. Оставил Лолу в покое. Целее бы была.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Да, он видел, как она щенячьими влюблёнными глазами смотрела на него, как ловила каждое его слово, каждый жест. Его тогда это так забавляло. Поэтому захотелось ещё более острых ощущений. Проверить, до чего он сможет дойти, что она позволит с собой делать. Играть, насиловать, заставлять ревновать, трахать как шлюху, всячески издеваться, потом вообще пройти через секс втроём.

Он же видел, что это не для неё. Что Лола не испытывает никакого удовольствия. Может она и получала оргазмы, но морально была унижена и растоптана.

Но и этого оказалось ему мало.

Когда она якобы провинилась - он наказал!

Он же никогда не был сторонником порки. А тут как будто в него бес вселился.

Господи, ну почему тогда никто его не остановил! Почему Даниил был в отъезде! Может он смог бы не допустить то безумие?

Но что теперь уже говорить.

Теперь перед ним раненым зверьком лежала хрупкая девушка, которую он любил. И как залечить её раны, Гордей пока не знал...

Её щеку трогало что-то мягкое и нежное. Это было приятно, но и щекотно тоже. Что бы это могло быть?

Лола открыла глаза и подняла затуманенный ото сна взгляд вверх. Возле неё сидел маленький рыжий котёнок. Смешной полосатый пушистый комочек. И тоже смотрел на неё. Потом поднял лапку и опять потрогал её щеку.

Откуда он здесь? Она что, уснула в гостях?

Лола огляделась, но поняла, что спальня - её. Что она спит в своей кровати. А пушистое чудо сидит на её подушке.

А еще в кресле возле кровати сидел мужчина. Мужчина, которого она до сих пор не смотря ни на что любила.

Нет, это, наверное, сон. Гордей, котёнок - откуда они в моей спальне? В моей квартире?

И тут она вспомнила...

И вздрогнула, разрываемая сильной болью внутри. Нет, не физической. Болью в душé.

Лола подскочила на постели, будто её ударило током. Котёнок отпрыгнул в другую сторону. Испугался. Потом сел и жалобно мяукнул.

Ну вот, своими истериками испугала малыша.

Лола протянула руку к пушистику, и он доверчиво подошёл ближе. Потёрся о пальцы мордочкой.

- Как ты его назовёшь, - услышала она густой мужской голос.

Лола помолчала.

- Почему я? Он что, мой?

- Да, я привёз его тебе. Это мальчик. Взял из приюта. Подумал, что ты могла бы о нем заботиться. Но если не хочешь, я отвезу обратно...

- Нет-нет, - девушка испугалась такой перспективе. - Я буду, конечно. Заботиться. Кормить...

- Я его только недавно накормил. Но он довольно прожорливый. Так как назовёшь?

Лола задумалась. Действительно, как?

- Василием, наверно. Кот Васька.

- Ясно. Базилио, значит.

Девушка удивилась.

- Почему Базилио?

- Ну это же итальянский вариант Василия. Василио-Базилио.

- Да, действительно. Я почему-то раньше не задумывалась.

Мысли о котёнке на какое-то время отставили на второй план её боль. Может быть он - это сейчас именно то, что нужно. Будет, к кому возвращаться домой. Будет с кем коротать одинокие беспроглядные вечера. Будет кому отдавать свою любовь и заботу.

Да, кот Василий. Её кот Васька.

Лола протянула руку и подхватила невесомое тельце. Котёнок устроился у неё на руках и заурчал, как моторчик. Вот и подружились...

Девушка хотела встать, но потом поняла, что одета только в футболку и трусики. И смутилась присутствия Гордея.

Повисло молчание. Никто из них не знал, с чего начать разговор.

Лола с трудом вспоминала события нескольких предыдущих дней. Всё слилось в одну сплошную пелену боли. Она выныривала из сна, садилась на кровати и сидела, уставившись в одну точку. И не видела ничего вокруг. Для неё тогда её боль, её дыра внутри были единственным ощущением. Как там у классика: "О сколько боли! Сколько! Сколько!"

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Она не могла плакать. Не могла говорить. Сидела и смотрела. Потом ложилась на кровать и засыпала. Через несколько часов снова садилась. А потом опять засыпала.