Перегрузка - Артур Хейли

Притчетт повернулся к нему:

— На каком основании?

Не обращая внимания на Притчетта, О’Брайен повернулся к скамье членов комиссии.

— Поставленный вопрос извращает слова свидетеля. Кроме того, он приписывает свидетелю намерения, в которых он не был замечен.

Председательствующий член комиссии спокойно констатировал:

— Заявленный протест отклоняется.

Помрачневший О’Брайен сел на место.

— Нет, — сказал Ним, обращаясь к Притчетту, — сказанное вами вовсе не соответствовало цели моей поездки. Я поехал, чтобы еще до начала слушания проверить на месте некоторые технические моменты в работе угольной электростанции.

Даже самому Ниму такой ответ показался мало убедительным.

Притчетт заметил:

— Я уверен, что и в этом зале кое-кто вам поверит. — Уже по его тону было ясно, что он к таковым не относится.

Притчетт продолжал задавать разные вопросы, но они уже не имели существенного значения. Ним был вынужден признать, что благодаря контрастному противопоставлению двух фотографий клуб «Секвойя» успешно набирал очки. Наконец секретарь клуба вернулся на свое место. Председательствующий член комиссии посмотрел на лежащий перед ним листок бумаги.

— Желает ли организация «Энергия и свет для народа» задать вопросы свидетелю?

— Разумеется, да, — ответил Бердсонг.

Член комиссии кивнул. Бердсонг с шумом поднялся с места. Не теряя времени на вступление, он спросил:

— Каким образом вы сюда добрались?

Вопрос озадачил Нима.

— Если вы имеете в виду, кого я представляю…

Бердсонг резко перебил его:

— Нам всем известно, кого вы представляете, — богатый и жадный конгломерат, эксплуатирующий людей. — Лидер «Энергии и света» хлопнул мясистой рукой по спине свидетельского кресла и еще громче проговорил: — Я имею в виду именно то, что сказал. Как вы сюда добрались?

— Ну как… приехал на такси.

— Это вы-то приехали на такси? Такой важный босс, как вы? Вы хотите сказать, что не воспользовались своим личным вертолетом?

Ним слегка улыбнулся: не вызывало сомнений, что это будет за допрос. Он ответил:

— Да нет у меня личного вертолета. И во всяком случае, я не воспользовался им сегодня.

— Но вы ведь летаете на нем иногда, верно?

— В определенных случаях, по мере надобности…

Бердсонг бесцеремонно прервал Нима:

— Не важно! Вы пользуетесь иногда вертолетом — да или нет?

— Да.

— Вертолет, оплаченный трудно заработанными деньгами потребителей газа и электроэнергии, их ежемесячными счетами.

— Нет, эти расходы не включаются в счета. По крайней мере прямо.

— Однако потребители платят косвенно, верно?

— То же самое можно сказать о любом компоненте рабочего оборудования…

Бердсонг снова хлопнул ладонью:

— Мы не говорим о другом оборудовании. Я спрашиваю о вертолете.

— У нашей компании есть несколько вертолетов, которые…

— Ах, даже несколько! Вы хотите сказать, что у вас есть выбор — как между «линкольном» и «кадиллаком»?

В голосе Нима послышались нотки нетерпения.

— Они предназначены в основном для оперативных облетов.

— Что, однако, не мешает вам воспользоваться вертолетом в личных целях или когда думаете, что в этом есть необходимость, не так ли? — Не дожидаясь ответа, Бердсонг залез в карман, достал обрывок газеты и демонстративно развернул его. — Припоминаете?

Это была статья Нэнси Молино в «Калифорния экзэминер», опубликованная вскоре после посещения журналистской братией лагеря Дэвил-Гейт.

— Да, припоминаю, — ответил Ним с демонстративным равнодушием.

Бердсонг прочитал вслух название газеты, статьи и дату. Стенографист зафиксировал все, после чего Бердсонг снова повернулся к Ниму:

— Здесь говорится: «Мистер Голдман — слишком важная особа, чтобы ездить на автобусе, который специально заказала „Голден стейт пауэр энд лайт“ и который отправлялся по тому же маршруту на следующий день, причем в нем оставалось немало свободных мест».

Бердсонг свирепо взглянул на Нима:

— Все это правда?

— Там были особые обстоятельства.

— Это не так важно. Я спрашиваю: это правда?

Ним ощутил на себе взгляд Нэнси Молино из-за стола для прессы. На ее лице блуждала мягкая улыбка.

— Этот репортаж страдает предвзятостью, но в общем и целом соответствует действительности.

Бердсонг повернулся к скамье судей:

— Не считает ли нужным господин председатель проинструктировать свидетеля по поводу того, что отвечать надо просто «да» или «нет»?

Член комиссии сказал:

— Если бы вы так поступали, мистер Голдман, мы бы сэкономили массу времени.

— Принимаю к сведению, — ответил Ним, помрачнев.

— Это такое же непростое дело, как вырывание зубов, — сказал Бердсонг. Он снова посмотрел на судей и с такой же легкостью, с какой хамелеон меняет окраску, сменил суровый тон на приветливый. — Наконец мы услышали от свидетеля подтверждение того, что содержание этого смелого газетного репортажа соответствует истине. Господин председатель, мне бы хотелось, чтобы статья была приложена к делу, ибо она показывает, как официальные лица, подобные Голдману, жируют за счет бедных потребителей. Кроме того, статья дает представление о том, что дорогостоящие бессмысленные проекты вроде «Тунипы» направлены на поддержание этой роскоши, равно как и на выкачивание грабительских прибылей из ничего не подозревающего народа.

Вскочивший с места О’Брайен запротестовал:

— Я возражаю против включения статьи в дело, ибо она не связана с предметом слушаний; кроме того, я возражаю против последних замечаний, которые не подтверждаются ни уликами, ни показаниями.

Быстро посовещавшись с административным судьей, член комиссии объявил:

— Ваше возражение будет записано, мистер О’Брайен, а документ — газетная статья — будет представлен как вещественное доказательство.

— Благодарю вас, сэр, — сказал Бердсонг. И снова переключился на Нима: — Вы лично владеете акциями в «Голден стейт пауэр энд лайт»?

— Да, — ответил Ним. Ему было любопытно, что за этим последует. Он владел ста двадцатью акциями, которые приобретал по несколько штук одновременно, регулярно откладывая от своего жалованья. Их нынешняя рыночная стоимость составляла чуть больше двух тысяч долларов, то есть значительно меньше первоначальной, поскольку стоимость акций компании «ГСП энд Л» упала месяц назад в результате приостановки выплаты дивидендов. Но Ним решил не выкладывать всю информацию, если его об этом не спрашивают. И как оказалось, это было ошибкой.

— Если проект «Тунипа» состоится, — продолжал Бердсонг, — весьма вероятно, что стоимость всех акций «ГСП энд Л» пойдет вверх?

— Совсем не обязательно, они с таким же успехом могут упасть.

Сказав это, Ним подумал о том, что масштабное строительство в Тунипе будет финансироваться за счет продажи ценных бумаг, включая новые акции, по стоимости ниже номинальной. И тогда нынешние акции «ГСП энд Л» могут ослабеть и упасть в цене. Такой ответ потребовал бы неоднозначных объяснений и в данной ситуации походил бы на безответственную болтовню. К тому же Ним не был уверен, что такое публичное заявление пришлось бы по вкусу казначею компании. Поэтому он решил не распространяться на эту тему.

— Совсем не обязательно, — повторил Бердсонг. — Но рыночная цена этих акций может подскочить. Вы это, конечно же, признаете.

— На рынке акций может произойти все, что угодно, — кратко отреагировал Ним.

Бердсонг окинул взглядом зал и театрально вздохнул:

— Я думаю, это лучший из ответов, который можно ожидать от этого не склонного к сотрудничеству свидетеля. Поэтому я сформулирую эту мысль следующим образом: нельзя исключить вероятность того, что курс акций вдруг пойдет вверх. — Потом Бердсонг переключился на Нима: — Если это произойдет, будете ли вы заинтересованы в капиталовложениях в Тунипе?

Такое заявление показалось Ниму настолько абсурдным, что он чуть не рассмеялся. Лучшее, на что он мог надеяться, причем не в самом ближайшем будущем, так это на то, что его немногочисленные акции будут стоить столько же, сколько и раньше. Неожиданно Бердсонг сказал:

— Поскольку вы, похоже, не больно рветесь отвечать, я сформулирую вопрос по-другому. Если ценность акций «Голден стейт» возрастет из-за Тунипы, ваши акции тоже будут стоить дороже?

— Послушайте, — сказал Ним, — я только…

Член комиссии резко оборвал его:

— Это совсем простой вопрос, мистер Голдман. И отвечайте на него по-простому: «да» или «нет».

Однако когда Ним был готов вспылить, он увидел Оскара О’Брайена, который легким покачиванием головы напомнил ему, что необходимо проявлять терпение и не поддаваться на провокации. Ним ответил кратко: