Три закона. Закон первый – Выживание - Елена Пост-Нова

рискованней.

Вещей и боеприпасов приходилось брать довольно много. Хоть добраться до лагеря от запланированного места остановки можно за несколько часов — всё же Мичлав хотел обойтись без поездок хотя бы неделю.

Неделю! Это был минимальный срок, на который мы покидали лагерь. Стало немного страшно, когда наставник его назвал. Но лишь немного. После разговора с родителями чувства опять притупились…

Обучение продолжалось. Охотник излагал нюансы пребывания вдали от лагеря, и пока все они касались бытовой и организационной стороны. О вчерашнем, о моей замороженной физиономии или хоть о чём-то постороннем речь не заходила. Он говорил только по существу текущей задачи. Сборы прошли в умиротворяющей живой музыке джунглей, и к вечеру я себя почувствовал действительно отдохнувшим и готовым к новому испытанию. Наставник выглядел и вёл себя точно так же как всегда, словно никакой разницы между работой в Боксе и недельной вылазкой в квазиантропные джунгли не было. Это тоже внушало уверенность. Спокойную обречённую уверенность.

Под конец дня даже осталось немного свободного времени. И в перспективе ещё более тесного соседства на ближайшую неделю, мы как-то не сговариваясь разошлись по углам, подальше друг от друга. Я забрался на крышу второго модуля, к антеннам и локационным приборам. Мне начинало нравиться это место — оно было скрыто от глаз, а проверка или наладка какого-нибудь из датчиков могла послужить отговоркой. Хотя пока что отговорок не требовалось. Но ещё мне попросту нравилось следить за ходом сканирования местности или анализа погоды и вручную корректировать какие-то мелочи.

Зная, что следующий сеанс связи будет нескоро, я снова оживил устройство. Всем была отправлена просьба не волноваться обо мне ближайшие две недели (на всякий случай). Друзья отрапортовали, что до газет Мегаполиса уже дошёл слух о наших вчерашних подвигах на Инсулии, и в школе все стоят на ушах, обсуждая эту новость. Гуляя по языкам, она превратилась в сплетню, где моё участие обрастало разными подробностями. А нападение на завод превратилось едва ли не в осаду города. Я изложил друзьям всё как было — что мы просто за час перебили одну стаю, что проявил себя нормально, что ничего выдающегося не произошло.

И отключил связь, остаток времени просто пролежав на крыше и глядя на клочок неба в обрамлении далёкой листвы над собой. Компанию мне составила пара уже знакомых пситтак. Впервые даже музыку не захотелось слушать.

В эти дни мне внезапно открылось, как я, оказывается, люблю побыть один. Хотя бы раз в день, хоть на пару часов… А лучше подольше… Раньше, при занятости родителей и наличии собственной комнаты это было незаметно, как само собой разумеющееся. М-да, наверное, я всё-таки немного похож на охотников, которые вообще предпочитают одиночество. И с удивлением осознаю, что волнение о рабочих вопросах вытесняет мысли о близких… Вот уж чего не ожидал…

В тот же вечер впервые увидел Мичлава чисто выбритым. На моё удивление он посмеялся и сказал, что не имеет привычки зарастать до бровей даже в рейде. А это, если не бриться, произойдёт уже дней через десять.

Эх, я и забыл об этом неприятным нюансе, который, вероятно, и меня ждал в ближайшем будущем. Так неудобно… Уже наутро чёрная щетина снова обозначилась на широком лице наставника, и стало ясно почему раньше мне не удавалось видеть его с чистым подбородком.

На северо-запад мы отбыли рано. Лагерь был законсервирован по всем правилам (хотя откуда я знаю, какие существуют правила? Ведь они нигде не записаны, а для меня правилом становится то, что говорит мой наставник). Предстояло обогнуть вулкан и вновь в районе границы звеньев поставить временный маленький лагерь для ночёвок и хранения боеприпасов. Мичлавом было решено, что мы объедем гору на квадроцикле по пустой полосе и часть пути пройдём пешком. Можно было бы её обойти с обратной стороны, по джунглям, заодно помечая встречных квазиантропов. Не будь тут меня, наставник так и сделал бы. Но, во-первых, я не мог пока тащить все необходимые для себя вещи. А во-вторых, такой переход был бы слишком рискован для такого птенца, как я. Охотник озвучил эти причины, чтобы я представлял себе правильный ход рассуждений в данной ситуации.

У меня был повод порадоваться — ведь временный лагерь, условно названный «пункт», будет поставлен на склоне вулкана! И моё пожелание забраться повыше частично сбывалось. Такое расположение должно было быть безопаснее, чем просто у границы в лесу, хоть и менее удобно. Но лучше полазать на гору, чем попасть под волну несущегося из леса зверя.

Итак, мы проехали вдоль всей открытой зоны, окружающей вулкан — на этот раз на полях и среди плодовых деревьев виднелись рабочие машины и роботы. Может, немногочисленные люди нас видели. Так странно — находиться совсем близко от цивилизации, но в то же время словно в другом мире!

В этот другой мир мы прибыли довольно быстро. И полюбовавшись издалека правильной геометрией сельского хозяйства, углубились в тень диких джунглей, нагрузив на себя часть вещей, а часть оставив в багажнике прикрытого маскировочной сеткой квадроцикла. Мичлав знал, куда идти — по данным, полученным в процессе сканирования местности, он и нашёл место, подходящее для пункта. Миновав часть пути по лесу, мы стали подниматься на склон вулкана, довольно пологий с этой стороны. Растительность вскоре начала редеть, почва под ногами сменилась пустым камнем и пылью. Где-то впереди должна была возвышаться далёкая рыжеватая вершина горы, но её скрывали неровности склона. Вот среди этих-то неровностей всего через полчаса подъёма мы нашли убежище — небольшую площадку, защищённую сверху прочным выступом.

Когда мы достигли места назначения, Мичлав огляделся по-хозяйски и резюмировал сквозь чуть сбитое дыхание:

— Что-то прям шикарно!

И объяснил мне, что квазиантропы сюда не полезут ни днём, ни ночью, до границы отсюда всего минут сорок по прямой вниз — прекрасное положение! Отсюда уже можно было обозреть лес по его вершинам, пусть даже мы находились не так уж и высоко, лишь едва выше уровня крон. Но я и такого никогда не видел! Едва только обернулся назад, как меня словно ударило ощущением бескрайности, представшей перед глазами. Живое зелёное море перед нами уходило за горизонт — так казалось с невысокой точки обзора. Восточнее, справа, виднелись расчерченные человеком поля, уходящие в тёплую влажную дымку. По жёлтому солнечному свету, занявшему всё пространство от поверхности земли до блёклого жаркого неба, быстро плыли тёмные пятна облаков, отбрасывая на землю резкие тени. Там где-то должен был быть город людей! А здесь, перед нами — многокилометровая