Сборник "Приграничье" - Павел Корнев

Сорвавшаяся с руки Оксаны шаровая молния заставила снежного лорда на мгновение замереть на месте, и Линев наставил на него острый конец вытащенной из сумочки деревяшки, размером не превышавшей обычную зубочистку. Полыхнула ослепительная вспышка; вырвавшаяся из амулета энергия рассекла исчадие Стужи надвое, и стряхнувший с пальцев оставшийся от палочки пепел Слава поспешил швырнуть в дверной проем покрытый сложной резьбой янтарный шарик.

А янтарный ли?

Громыхнуло так, что с терявшегося во тьме потолка посыпалась бетонная пыль, потом на месте взрыва завертелся смерч, нестерпимо сиявший изумрудными блестками. Взрывная волна мягко толкнула в бок, и я вновь повалился на пол.

Ох ты!

И так каша в голове, теперь и вовсе контуженый буду. Ладно хоть ясновидение удалось удержать под контролем. А то б взорвался от переизбытка информации, эмпат хренов…

– Бегом к пирамиде! – крикнул мне Линев и помог подняться на ноги Бородулину. – Это их на какое-то время задержит. Бегите!

Я подхватил Напалма под руку с одной стороны, Виктор Петрович – с другой, и мы поволокли парня к исследовавшим верхушку ледяной Цитадели ликвидаторам. Впрочем, пиромант вскоре очнулся и, тихонько бормоча себе под нос ругательства, заковылял дальше уже без посторонней помощи.

Воспользовавшийся этим Бородулин вырвался вперед и, подскочив к стоявшему в паре шагов от пирамиды бригадиру, зачастил:

– Быстрее! Долго не продержатся!

– Подожди, – отмахнулся от него Василенко. – Алекс, скоро ты?

– Датчики поставил, анализ идет, – не отрывая взгляда от монитора какого-то прибора, ответил Шумов.

– Ускорить вычисление можешь?

– Нет.

Я подходить вплотную к Цитадели не стал и даже, наоборот, слегка подался назад – холодом веяло от нее просто запредельным.

А еще мир вблизи ледяной пирамиды понемногу утрачивал свою материальность. Пространство дрожало и словно пыталось отодвинуться от более реальной, чем вся окружающая действительность, Цитадели.

Вот ведь…

У дверей тем временем вновь вспыхнула перестрелка, а мгновение спустя блоки пирамиды, лишь внешне напоминавшие выточенные изо льда плиты, потускнели и приобрели зеленоватый оттенок бутылочного стекла.

– Чтоб тебя! – выругался Алекс. – Энергетическая насыщенность изменилась!

– И что теперь?

– Анализ по новой пошел…

– Поторопитесь уже! – ежась из-за идущего от пирамиды холода, крикнул я.

А медлить и в самом деле было никак нельзя – постоянно накатывавшие со спины волны стужи жгли все сильнее и сильнее. Еще немного – и мы просто-напросто превратимся в куски смерзшейся плоти. Если раньше снежные лорды не прорвутся в подвал.

– А я что могу сделать?! Сверху на него сесть? – Алекс выругался и заколотил по покрывшемуся инеем прибору ладонью: – Работай, жестянка несчастная!

– Вы чего ищете? – спросил я и, повинуясь случайному наитию, поднял взгляд к потолку. Поднял взгляд и тотчас вздрогнул от неожиданности.

Потолок опускался. Вот еще только что он терялся во тьме, а сейчас расцвел белыми узорами изморози и понемногу истончался, будто потихоньку прогоравший лист бумаги, к которому снизу поднесли зажженную спичку.

Стужа пытается добраться до нас сверху?!

– Да неважно, – отмахнулся от меня Василенко.

– Чего ищете, говорю?! – рявкнул я. – Ну быстрее!

– Энергетический узел, чтобы подключиться к управлению, – объяснил Алекс. – Все, не мешай.

– Как подключаться будете? – спросил я и неожиданно догадался: – Перчатка?

– Да.

Я сосредоточился на ясновидении, и оно неожиданно легко отозвалось. Стены пирамиды в один миг стали кристально-прозрачными, и лишь в глубине Цитадели заклубился туман, грозивший утопить меня в своей морозной белизне. Но в глубину, к счастью, заглядывать не пришлось – пересекающиеся и вновь расходящиеся в стороны энергетические линии змеились у самой поверхности.

Неудивительно, что кустарный анализатор не справляется – все эти узлы постоянно смещаются!

– Руку дай, – зажмурившись, потребовал я.

– Зачем еще? – напрягся Василенко.

– Делай что он говорит! – в голос крикнули Бородулин и Напалм.

Антон немного поколебался, но ладонь все же протянул. Обмирая из-за текущего от Цитадели холода, я шагнул к начавшей понемногу расплываться в мутное пятно стене и приложил странную перчатку колдуна к наиболее яркому пересечению сразу трех энергетических линий.

Усеивавшие пальцы стальные кружки металла моментально прикипели к поверхности пирамиды, а самого Василенко будто разряд тока пронзил. Он дернулся, потом обмяк и непременно упал бы, не успей подхватить его вовремя оказавшийся рядом Виктор Петрович.

Химик поспешил воткнуть в шею Антону иглу одноразового шприца, и тот на удивление быстро пришел в себя. Бригадир ликвидаторов выпрямился и принялся водить перед собой свободной рукой, будто рисуя в воздухе какие-то невидимые символы. И результата этих действий долго ждать не пришлось: блоки пирамиды вновь приобрели льдистый оттенок, а их стыки налились голубоватым сиянием.

– Процесс пошел! – увидев, как стремительно начали сменять друг друга цифры на экране прибора, заорал Шумов. – Все сюда!

Вера и Семен тут же развернулись и задали стрекача от пытавшегося прорваться в подвал тумана, который никак не мог преодолеть выставленную Оксаной и Славой защиту. Сами колдуны торопиться с отступлением не стали и лишь медленно попятились к пирамиде.

– Ну замечательно, блин, – пробормотал я и затряс головой, пытаясь прогнать подступающее беспамятство. – Процесс у вас пошел, радость-то какая…

Рот наполнился слюной, пришлось сплюнуть под ноги и глубоко задышать. Понемногу угроза обморока начала отступать, и мне нестерпимо захотелось проглотить ослабляющую дар ясновидения пилюлю.

Перебороть это желание оказалось вовсе непросто. Неужто так плотно подсел? Или организму виднее? Вот ведь Напалм паразит – заразил сомнениями. Раньше глотал чуть ли не горстями – и ничего. А тут…

Вдруг по подвалу вновь прокатился грохот взрыва, развороченный дверной проем затянуло сверкавшее нестерпимым блеском облако, и гимназисты со всех ног рванули к нам. Из коридора за ними метнулась смазанная тень, но искры защитного полога моментально прожгли в ней множество дыр, и повалившаяся на пол призрачная тварь забилась в жутких судорогах.

В этот момент под ладонью Василенко зародилось непонятное сияние, которое за несколько ударов сердца растеклось по одному из блоков пирамиды и превратилось в подсвеченный изнутри прямоугольник.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});