Красавица Миррил, чудовище Миррил - Александр Рыжков

Миррил теперешняя просто не могла поступить иначе. Она подошла к себе и положила руку на плечо. Девочка вздрогнула и обернулась. Какие-то мгновения на её личике застыл испуг, но вскоре он сменился пытливым выражением.

– Ты меня видишь? – спросила взрослая Миррил.

– Ещё и слышу в придачу, – хихикнула девчонка Миррил.

– И совсем не боишься меня?

– Чего мне тебя бояться? Мы с тобой вместе жили на улице, забыла что ли? – игриво спросила девочка.

– На улице… – взрослой Миррил совсем не понравилось то, что она услышала. Насколько она помнит, ей в те злосчастные дни жизни на улице не приходилось общаться со своей взрослой копией… Но что тут удивляться? Это ведь всего лишь сон. Дурной, странный, попахивающий расстройством психики сон. Ведь правда?

– А вот ты почему-то боишься меня, – девчонка легко прочитала страх в глазах взрослой копии.

– С чего мне тебя бояться? – неуверенно пробубнила теперешняя Миррил.

– Ты мне скажи, – хихикнула девчонка и повернулась к себе спиной, чтобы продолжить кидать щепки в огонь.

Недолго помешкав, Миррил села рядом. На старенький ковёр из медведоновой шкуры. Дрожащие в голодном нетерпении языки пламени жадно глотали брошенные им в пасть щепки. Их суровая грация зачаровывала обеих Миррил.

Святые Уродцы, как же всё-таки больно всё это вспоминать!

Теперешняя Миррил еле сдерживалась, чтобы не расплакаться. Прошлая Миррил почувствовала это и протянула ей жменю щепок. Взрослая Миррил приняла подарок из детских рук. Принялась одну за другой бросать щепки в зёв камина. Пламя с большой благодарностью и аппетитом пожирало их.

Бросать в огонь щепки – ещё один позабытый пласт прошлого, затронутый и поднявшийся на поверхность сознания. Теперешняя Миррил и забыла, когда последний раз делала нечто подобное. По идее, ей сейчас должно было стать ещё хуже, и сдерживать слёзы – стало бы непосильной задачей. Но, как ни странно, это занятие успокаивало.

– Будешь чая?– спросила девчонка Миррил. – С мармеладом, – гордо добавила она.

Да, давным-давно Миррил обожала уничтожать запасы мармелада бережливого старичка Сика, запивая их красным чаем…

– Если честно, худышка Миррил, я не хочу чая, – Миррил была честна с собой.

– Эй! – возмутилась девчонка. – Худышкой называет нас только старина Сик!

– Я знаю, – согласилась магиня.

Немного поразмыслив, девчонка Миррил всё-таки решила быть гостеприимной:

– Так чего тебе, если чая не будешь?

– Я бы сейчас выпила чего-нибудь покрепче, – оживилась теперешняя Миррил. Вино, муатэ, самогон, наливку, эль, спирт – да всё, что угодно, только покрепче…

– Я посмотрю, что там в погребе есть, – пообещала прошлая Миррил и вышла из гостиной.

Миррил осталась сидеть на медведоновой шкуре. Она осмотрелась вокруг: магическая лампа на потолке, белые с чёрными кляксами обои, зеркало, громадные фарфоровые красные с жёлтыми и голубыми орнаментами вазы по обе стороны камина (одну из которых Миррил случайно разбила за неделю до того, как Сик отдал ей магический дар), диван и два кресла из чёрного бархата, газетный столик возле них, подвесное овальное зеркало на стене и старенький сервант из орехового дерева, за стеклянными дверцами серванта скрывался набор хрустальной посуды… В общем – всё именно так, как было раньше. С точностью до отошедшего от стены куска обоев в нижней части левого дальнего угла, если смотреть от камина. Всё никак руки не доходили подклеить этот кобковый кусок обоев. Так он и остался. А после смерти Сика Миррил редко бывала в гостиной…

Вот взять бы сейчас клей и заклеить этот кусок!

И что изменится? Это ведь всего-навсего до невозможности странный сон…

Миррил почему-то захотелось, чтобы он длился вечно. Поселиться в доме прошлого. Общаться с самой собой, только лет на тринадцать младшей… А что? Очень даже было бы неплохо. Сколько вещей можно узнать о самой себе подобным способом. И вообще, тепло и уют гостиной – намного лучше, чем угроза смерти от при жизни Проклятого, демона во плоти…

Тем временем вернулась девчонка Миррил. Она бережно несла поднос с чайником, чайным стаканом, бокалом, розеткой, с горкой набитой разноцветным мармеладом, и бутылкой с белым вином.

«Жаль, я больше люблю красное» – подумала Миррил и усмехнулась своей мысли. Какая во сне разница? Всё равно этого ничего нет на самом деле.

Девочка поставила поднос на газетный столик и принялась молчаливо наливать себе чай. Молчала она не потому, что была молчуньей, а потому, что её рот был набит мармеладом, который она с упоением жевала. Теперешняя Миррил взяла бутылку, содрала этикетку и злобно поглядела на пробку, потом на довольное личико девочки, которой до возникшей проблемы не было дела. Хотя, собственно, в чём проблема? Миррил ведь прекрасно знала, где лежит штопор. Переборов непонятно откуда взявшийся страх, что за пределами гостиной будет что-то другое, нечто ужасное и не поддающееся здравому смыслу, магиня направилась на кухню. Там она быстро отыскала штопор и вернулась обратно в гостиную. Все страхи были напрасными. Ничего необычного не произошло.

Штопор в умелых руках девушки быстро справился с пробкой. Вино имело кисловатый запах. Магиня наполнила бокал и отхлебнула. Тёрпкое и кислое, к тому же чересчур тёплое. Да, не самое лучшее вино, что доводилось пробовать Миррил. Но уж лучше такое, чем вообще никакого. И плевать, что это всё сон – ощущения в нём невероятно реальные!

Теперешняя Миррил ощутила, как на втором бокале хмель начинает приятно кружить голову. Тем временем прошлая Миррил объелась мармеладом и осушила три кружки чая.

– И как ты не лопнешь? – не выдержала взрослая Миррил.

– Я и не так могу, ты ведь знаешь, – парировала девчонка Миррил, поглаживая свой раздувшийся животик.

– Знаю, – улыбнулась магиня, – я и не так могла…

– Давай опять кидать щепки в костёр? – глаза девочки заговорщически сверкнули.

– Ну, давай… – кивнула теперешняя Миррил и залпом осушила третий бокал.

– Только теперь твоя очередь щепки из полена нарезать, – серьёзно, даже слишком серьёзно произнесла девчонка Миррил.

Взрослая Миррил не возражала. Она взяла нож, лежавший у камина, и принялась стругать сосновое полено. Давненько она подобными вещами не занималась…

Тем временем маленькая Миррил подбросила в костёр дров. Принявшееся было угасать, пламя вспыхнуло с новой силой. Так вспыхивает наша угасающая надежда… перед тем, как погаснуть насовсем…

Щепки были готовы, пламя жаждало их принять – ничто не мешало приступить к безобидной забаве.

Обе Миррил сидели у камина, ласкаемые его теплом, зачарованные танцем огня, и время от времени подкидывали в него щепки.

Это могло длиться вечно. И теперешней Миррил начало казаться, что действительно это будет продолжаться вечно. Вечность в безмятежном созерцании подкармливаемого тобой зверя-огня…

Но нет ничего вечного.

Замки входной двери щёлкнули. В дом вошёл старина Сик. Он в считанные секунды сбросил с себя верхнюю одежду и показался на пороге гостиной.

– Сик! – радостно вскрикнула девчонка Миррил, бросила в костёр все щепки, что были в руках, и побежала обниматься.

Сик нежно обнял девочку и принялся гладить рудиментарной рукой, как и всегда в таких случаях. Его лицо расплылось в улыбке, искренней, но очень усталой. Глаза пристально глядели на теперешнюю Миррил.

– А мы тут со мной вечеринку затеяли! – радостно сообщила старику девчонка Миррил.

– Вижу, – Сик покосился на почти допитую бутылку вина, и его улыбка сошла на нет, превратившись во что-то крайне жалкое и отталкивающее.

– Присоединяйся к нам! – предложила высвободившаяся из любящих объятий старика девчонка и потянула его за рудиментарную руку к газетному столику. – Хочешь, я чая ещё принесу? Мармелад? Там, вроде, вафли ещё были...

– Нет, спасибо, худышка Миррил, я ничего не буду, – сказал Сик.

– Как же не будешь? С дороги устал, наверное, проголодался… – ледяным голосом произнесла теперешняя Миррил. Она уже не подбрасывала щепки в костёр, а пристально вглядывалась в глаза Сика. Он, в свою очередь, не отводил настороженный взгляд от неё.

– Я хорошо перекусил в локомотиве, – сознался Сик.