Ненависть и месть - Сергей Зверев

– Нет, что вы. Эти времена давно прошли. Мы ведь живем в новой, демократической России. Для того чтобы обвинить человека в совершении преступления, нужно собрать убедительную доказательную базу, провести процесс дознания с соблюдением всех процессуальных норм и представить дело в суд. Даже при наличии доказательств в суде опытные адвокаты могут… э… добиться оправдания подсудимого.

– Вы что, перепили вчера, гражданин помощник городского прокурора?.. На что это вы намекаете?

– Упаси Боже!.. – замахал руками Бирюков. – Я ни на что не намекаю. Это был просто, так сказать… э… экскурс. Картина состояния отечественной юриспруденции. А что касается лично вас… Я ведь тоже не безгрешен. – Бирюков скривил обрюзгшую физиономию в каком-то подобии виноватой улыбки. – Ну и, понимаете… Всем было бы спокойнее… Ведь мое дело – предупредить, провести профилактику, так сказать.

– Это все? – сухо спросил Панфилов.

– Да, собственно. Хотя… Нет, подождите минуточку…

Он достал из внутреннего кармана пиджака черно-белую фотографию и показал ее Константину.

– Вы никогда раньше не встречали этих людей?

Бирюков показывал Панфилову оперативный снимок, сделанный на месте происшествия фотографом следственной бригады. На нем были изображены два трупа в автомобиле с распахнутыми дверцами. Судя по телосложению, это были крепкие, достаточно молодые люди, убитые выстрелами из огнестрельного оружия. Об их лицах ничего определенного сказать было нельзя, поскольку они были обезображены до неузнаваемости выстрелами в упор.

– Впервые вижу, – покачал головой Константин. – А кто это?

– Никаких документов при них не обнаружили. Автомобиль, в котором нашли потерпевших, числится в угоне.

– Почему вы спрашиваете меня об этих… гражданах?

– Дело в том, что трупы обнаружили накануне утром неподалеку от вашего дома. У следствия возникли вопросы по этому поводу. Разве вы не в курсе происшедшего?

– Накануне ночью я даже не ночевал дома и, естественно, ни о чем таком не слышал.

– Ну что ж… – Бирюков спрятал фотографию и развел руками. – Тогда у меня действительно все. Я могу рассчитывать на то, что вы прислушаетесь к моим словам?

– Я за себя все решаю сам. Счастливо оставаться. – Константин развернулся и, не прощаясь, зашагал к своему автомобилю. Телохранитель, который во время разговора Панфилова с помощником городского прокурора держался в полутора десятках метров сзади, также направился к «Кадиллаку».

На пите продолжалась схватка за звание чемпиона. Дрались питбультерьер по кличке Ахилл и стаффорд Боец.

Толпа сгрудилась вокруг площадки, криком сопровождая каждый удачный маневр своего фаворита.

– Души его, души, Ахилл!

Мощные челюсти питбуля сомкнулись на горле стаффорда, но тот упрямо не желал сдаваться…

Глава 31

Информация, полученная Панфиловым от помощника городского прокурора, оказалась верной.

Действительно, на следующий день ему доставили повестку, согласно которой он должен был явиться в милицию для дачи свидетельских показаний.

Но к тому моменту, когда Жиган прибыл в городской отдел внутренних дел, чтобы поговорить со следователем, были обнаружены трупы Каблукова-старшего и двух его подручных.

Исследовав место происшествия – заброшенный дом лесника, – следственная бригада пришла к выводу, что трое уголовников устроили разборку между собой, во время которой все и погибли.

Этот замечательный вывод устроил всех, и городское милицейское начальство поставило еще одну галочку в графе «раскрытые преступления».

Каблуков-младший немедленно уехал из города, но этот факт уже мало кого интересовал.

После того как посредничество Артура привело к установлению мира между людьми Айваза и мазуткой Саши Порожняка, вооруженные разборки мгновенно прекратились. «Синие», конечно, не стали питать больше любви к ненавистным кавказцам, а азербайджанцы не возлюбили в один момент порожняковцев, однако договоренности, скрепленные кровью, действовали.

Тем не менее Москва откликнулась на просьбу городского прокурора, и в Запрудный прибыла усиленная следственная группа.

Начало осени складывалось для Константина неудачно. Бизнес пришлось временно остановить, чтобы, как выразился Семенков, не дразнить гусей.

Помаявшись так неделю-другую, Константин понял, что надо сменить обстановку. Отдав необходимые распоряжения, касающиеся бизнеса, Панфилов уехал в Москву.

…Остановившись возле серой панельной «хрущобы», Константин глянул на табличку с номером дома, сравнил ее с адресом на визитной карточке.

– Да, кажется, здесь.

Он шагнул в подъезд с когда-то выкрашенными зеленой краской, а ныне облупившимися стенами, поднялся на последний этаж и позвонил.

Почти сразу же дверь открылась, как будто хозяин квартиры ждал у порога.

Лицо Артура озарила радостная улыбка.

– Мир и покой вашему дому, – приветствовал его Панфилов.

– Проходи, Жиган.

В прихожей они обменялись крепким рукопожатием.

Обстановка в квартире была такой же скромной, как и дом, в котором жил Артур: старый диван с протертой обивкой, платяной шкаф, рыжий вылинявший ковер на полу в комнате побольше; тумбочка и обычная кровать с панцирной сеткой в комнате поменьше.

Единственная роскошь, которую позволил себе Артур, – аппаратура: аудиоцентр «Хармон Кардан» и колонки «Джи Би Эл» в углах комнаты. Шикарный хай-эндовский проигрыватель компакт-дисков и блок усилителей смотрелись в квартире, оклеенной выцветшими обоями и уставленной допотопной мебелью, как-то странновато.

– Есть у меня такая слабость, – признался Артур, – люблю музыку. Друзья об этом знают и присылают из-за океана хорошие компакт-диски. Здесь таких не найти. Настоящий американский джаз… Взгляни.

Высокая пластиковая стойка, стоящая рядом с радиокомплексом, была нашпигована прозрачными пластмассовыми коробочками.

– Вот Луи Армстронг. Запись уникальнейшая. Концертное выступление в Карнеги Холл. Между прочим, в 1926 году сделана. Бенни Гудмен, Чарли Паркер… Ты Чарли Паркера слышал?

– Нет.

– Великолепный был музыкант и человек интересный. Я поставлю, послушай.

Печальные, щемящие звуки саксофона заполнили комнату, временами напоминая крики раненой птицы.

– Включаю Паркера, – с наслаждением прикрыв глаза, сказал Артур, – ничего вокруг не замечаю, как будто нет ни этой «хрущобы», ни осени за окном, все куда-то уходит, растворяется… Да, что же мы стоим? Проходи на кухню, Жиган.

Скромный кухонный стол украшала бутылка французского коньяка в окружении шпрот, балыка, ветчины и фруктов.

– Ты не подумай, что я здесь гужую, – словно оправдываясь, сказал старый вор. – Просто, когда ты позвонил, я сходил в магазин, прикупил кое-чего.

Они выпили по рюмке, закусили осетриной.

– Старика приехал навестить или по иным надобностям? – поинтересовался Артур.

– Хотел бы соврать, да не могу. Есть у меня к тебе один вопрос.

– Всегда рад помочь. К тому же я твой должник.

– Был у меня один компаньон – Григорий Володин. Мы вместе с ним занимались торговлей бензином. Точнее, я дал ему денег на торговлю бензином. Теперь нет ни компаньона, ни денег.

– Куда же они подевались?

– Григорий вел свои дела через Российский коммерческий биржевой банк. Председатель правления банка Кононов исчез с деньгами, Володина убили. Все его документы пропали.

– Ты хочешь найти тех, кто его убил?

– Нет. Меня интересуют мои собственные деньги.

– О какой сумме идет речь?

– Сейчас примерно пол-«лимона» баксов набежало. Я, конечно, понимаю, что для Москвы теперь это не такая уж большая сумма…

– Почему же? – не согласился Артур. – Полмиллиона есть полмиллиона…

– Но это только часть той суммы, которую банк остался должен моему покойному компаньону.

– Ты хочешь добраться до этих денег?

– Для этого мне нужно найти Кононова – председателя правления банка.

– А если его уже нет на этом свете?

– Лучше бы он был жив…

– Попробую тебе помочь, чем смогу. Но для этого понадобится сделать несколько звонков в Штаты, Европу…

– Я беру на себя все расходы.

– Не будем откладывать дело в долгий ящик.

Артур сходил в комнату, вернулся с толстой записной книжкой в руках, сделал несколько пометок, уточнив имя, фамилию, название банка, и лишь после этого взялся за телефонную трубку.

– Жиган, ты пока послушай музыку.

С рюмкой коньяка в руках Константин вернулся в комнату, сел на диван и, прикрыв глаза, погрузился в надрывные, бередящие душу звуки саксофона.

Минут через сорок к нему присоединился Артур, который принес с собой бутылку и тарелочку с закуской.

– Крючки заброшены, – сказал он, присаживаясь на диван рядом с Константином. – Если твой Кононов в Европе, Штатах или Канаде, то мы его найдем. А вот Азия, Африка или Южная Америка – мертвые зоны.