Горный блокпост - Александр Тамоников

Белянин выхватил десантный нож. Его примеру последовал и Шуршилин. Комбат указал замполиту роты на крайнего справа боевика. Капитан кивнул. Подполковник поднял два пальца вверх, указав на грудь. Остальных он брал на себя. Замполит вновь утвердительно кивнул. Офицеры забросили автоматы за спину. Комбат расставил пятерню правой ладони. Начал сгибать пальцы, произведя отсчет: пять, четыре, три, два, один. Как только ладонь сжалась в кулак, спецназовцы ринулись на бандитов. Шуршилин в мгновение рассек горло «своему» боевику, повернувшись к комбату. Но и тот уже добивал последнего бандита. Белянин нанес боевикам всего два выверенных удара. И этого оказалось достаточно, чтобы те завалились друг на друга, забились в предсмертных судорогах. Бросив взгляд на капитана, комбат указал на пулемет. Офицеры быстро поднялись по склону балки, выйдя к восточному забору особняка.

Выведя пулемет из строя, комбат вызвал по рации Арбашева:

– Север! Я – Первый. Восток чист! Ты готов?

Старший лейтенант доложил:

– Готов.

– Хорошо. Жди приказа.

Подполковник переключился на старшего прапорщика.

– Старшина. Я – первый.

– Слушаю вас.

– Зачищай въезд в усадьбу и подгоняй к воротам «УАЗ». По исполнению немедленный доклад.

– Принял, Первый.

Старший прапорщик Милов вышел из проулка. Вскинув «Винторез», поймал в прицел охранника ворот, нажал на спусковой крючок снайперской винтовки. Телохранитель Фараона, так ничего и не поняв, рухнул в придорожную пыль, обильно обагряя ее черной кровью.

Прапорщик быстро вернулся к «УАЗу».

Армейский внедорожник остановился метрах в десяти от ворот усадьбы Расула. Крабов указал полковнику на куст возле дороги.

– Встаньте, товарищ полковник, там! Если кто-то попытается прорываться из усадьбы... тогда сами знаете, что делать!

Касаткин не стал возражать, отошел к кусту.

Командир взвода вызвал комбата:

– Первый! Я – Краб. Нахожусь на позиции штурма. Со мной старшина.

– Понял. Как только услышите выстрелы «АК-74», Арбашев будет выполнять собственную задачу, ты, Краб, в дом, на захват. Милов на прикрытие!

Капитан ответил:

– Есть.

– Смотри, Кирилл, бандиты в доме вооружены.

На что взводный зло ответил:

– Я тоже к ним не с вилами иду.

– Удачи!

– Отбой!

Крабов с Миловым встали у створок ворот. Увидели стоящую во дворе белую «девятку». Прапорщик предложил:

– Рвануть бы тачку Мансура!

Капитан посмотрел на старшину роты:

– Зачем?

– Да так! Чтобы не было ее!

– Умное решение, а главное – обоснованное. Но... внимание, сейчас должен начать игру Паша с майором из прокуратуры. А потом... пойдем мы!

Комбат тем временем вызвал старшего лейтенанта Арбашева, коротко бросил:

– Паша, пошел!

Майор Александров подставил спецназовцу спину, и тот, используя живую подставку, оседлал забор. Боевиков увидел сразу. И, не раздумывая, ударил по ним короткими очередями. Первым дернулся и упал бандит на аллее, вторым опрокинулся на землю боевик в беседке. Одновременно во двор ворвались капитан Крабов со старшим прапорщиком Миловым.

* * *

Расул, услышав короткие очереди автомата, остановился и зажал жертве разбитый рот своей крупной волосатой ладонью. Он замер, пытаясь понять, что могли означать эти очереди. И увидел в проеме окна спецназовца. Вернее, увидел ствол автомата между прутьев решетки. Ствол, из которого в его физиономии ударил огонь.

– Жива? – спросил Арбашев у Губочкиной.

Валентина, теряя сознание, успела произнести:

– Жива.

Арбашев кивнул подбежавшему Александрову на окно:

– Ты, майор, следи за комнатой, за дверью в комнату, чтобы кто не добил связистку, я на помощь своим.

Следователь подчинился.

Крабов подскочил к центральному входу в тот момент, когда из дома высунулся охранник. Высунулся он неожиданно для Кирилла. Что не смутило Милова, который, не раздумывая, из-за спины офицера всадил из бесшумной винтовки две пули в эту озабоченную, растерянную физиономию.

Крабов бросился в коридор.

С восточной стороны, так же преодолев забор, вышли и комбат с Шуршилиным.

Выстрелы не могли быть не услышанными и в главной комнате. Фараон от неожиданности уронил пиалу, проговорив испуганно:

– Что за шайтан?

А вот Жаров сориентировался мгновенно. Он прекрасно понял, ЧТО могли означать эти короткие автоматные очереди. Поэтому, отбросив столик в сторону, схватил баул с деньгами и крикнул заместителю:

– Мансур, гранаты к бою, к окну!

Сержант выхватил две мощные «Ф-1». Одну передал, перекатываясь к стене под окно, Жарову.

* * *

Крабов с Миловым ворвались в комнату, когда оборотни закончили свой маневр. И только отменная реакция спецназовцев сохранила им жизнь. Боковым зрением Крабов увидел возле стены Жарова с Мансуровым и небольшой предмет, который полетел в их сторону.

Капитан крикнул:

– Старшина, назад в коридор, граната!

И метнулся, выталкивая прапорщика за массивную дверь.

За секунду до взрыва в окно выпрыгнули и оборотни. Фараон успел накрыться столом, что спасло ему жизнь. Мощный взрыв потряс дом, выбив раму окна, из которого повалил дым. Этот взрыв чуть было не уничтожил Белянина с Шуршилиным. Находясь у стены, они получили легкую контузию, которая на некоторое время вывела их, как и Крабова с Миловым, из строя, позволив оборотням прорваться к «девятке».

Арбашева взрыв не затронул, но дезорганизовал. Он не увидел, как в машину запрыгнули Жаров с Мансуровым.

А «девятка», резко сдав назад, вылетела в ворота и буквально пронеслась мимо полковника Касаткина. Следователь поздно спохватился. Он выстрелил из пистолета в уходящую машину, но пули не достигли цели.

Полковник чертыхнулся и бросился в усадьбу, откуда спецы Белянина уже вынесли тела раненого Фараона и изуродованной Губочкиной. Трупы оставили на месте, как и женщин Расула, запретив последним покидать второй этаж.

Комбат взглянул на Касаткина:

– Ушли, суки, Петя?

– Да ты, понимаешь, все произошло так внезапно, что я ничего не смог предпринять. Стрелял, да толку-то. «Девятка» молнией пронеслась мимо меня.

– Она пошла к объездной трассе?

– Да. По дороге, ведущей к ней.

– Ясно! Скорее всего, оборотни постараются как можно дальше уйти от станицы. Им главное – дойти до горного массива. А в «зеленке» они легко затеряются. Преследовать бессмысленно, да и Губочкину надо быстрей доставить в санчасть, вместе с Фараоном. Надо оповещать штаб и Варихина. Пусть поднимает пару «вертушек» с десантом!

Белянин вызвал гарнизон, и спустя полчаса две винтокрылые машины пошли на восток. Одновременно взвод первой роты оцепил недостроенный дом Тимура. Надежда на то, что Жаров решит спрятаться в городе, казалась настолько невероятной и абсурдной, что комбат просто перестраховался. В доме никого не оказалось. Спецы обнаружили лишь вещи оборотня и женщины, да драгоценности, спрятанные в доме. Жаров, вопреки логике и расчетам опытного Белянина, все же повел «девятку» не от станицы, а именно в населенный пункт, чем удивил Мансурова. Тот, увидев, что начальник свернул к Разгульной, изумленно спросил:

– Ты что делаешь, Игорь? Ведь максимум через полчаса-час станицу, гарнизон и все выезды из них заблокируют. И тогда нам не уйти!

Старший лейтенант бросил на сержанта быстрый взгляд:

– А ты думаешь, если мы рванем в горы, то уйдем? Черта с два нас выпустят из района! Или, может, ты считаешь возможным пройти по перевалам и ущельям почти сто верст до границы и вдвоем, с одной гранатой, прорвать заслон погранцов?

– Но что же делать?

Жаров успокоил подельника:

– Я знаю, что делать. В первую очередь нам надо сменить тачку. Вот только каким образом?

Ответ на это вопрос оказался рядом. И заключался он в милицейском «УАЗе», стоящем у арыка возле крупного кирпичного дома. Жаров снизил скорость, спросил сержанта:

– Мансур, кто живет в доме, возле которого стоит «УАЗ»?

– Мент один, старшина, водила патрульной службы.

– Знаешь его?

– Лично не знакомились.

– Тогда делаем вот что.

Проинструктировав подельника, Жаров остановил «девятку» сразу за патрульной машиной. Мансур выскочил из салона, встав сбоку от калитки. Старший лейтенант посигналил. Раздался хриплый мужской голос:

– Кто это ночью людям спать не дает? Совсем оборзели, уроды, не видите, что за машина стоит?

На улицу вышел старшина-милиционер с автоматом через плечо. Вышел, и тут же Мансур приставил к его горлу тесак, снимая короткоствольный «АКСУ»:

– Спокойно, браток, спокойно. Ты же жить хочешь? Хочешь, наверное, чтобы и семья твоя жила, я не прав?

Старшина растерялся и испугался:

– Да, да, конечно, но что вам надо?

На этот вопрос ответил Жаров, вышедший к захваченному милиционеру из «девятки».

– Надо нам, уважаемый, совсем немного. Чтобы ты помог нам кое в чем! И будешь жить! Откажешься – умрешь сам и семью погубишь, сколько человек в доме?