Гуляла смерть в фате венчальной (сборник) - Николай Леонов

— Если честно — то да! — откровенно заявил Молчанов. — Я — человек дела. И такой подход позволил мне стать крупным специалистом, которого ценит руководство. Я, конечно, признаю ценность абстрактного, чисто теоретического знания, но сам им не интересуюсь. На звезды, знаете, любоваться некогда — на земле дел много.

— Зачем же вы в таком случае поехали сюда, в горы? — спросил Гуров. — Тут вроде и дел других нет, как любоваться на звезды и окружающий пейзаж.

— Да, в этом вы меня уели! — признался первый заместитель, разводя руками. — Действительно, здесь делами не занимаются. Знаете, мне захотелось попробовать. Игорь Борисович всегда так увлекательно рассказывал об этом спорте, вообще об этом образе жизни: горы, лыжи, трассы… Ну, и потом, многие известные бизнесмены разделяют это увлечение. Так что быть в курсе весьма полезно.

— То есть на первом плане были все-таки соображения карьеры? — уточнил Гуров.

— Признаюсь, да, — согласился Молчанов.

— Ну, и как — поняли, почему Семенова так сюда тянуло? И почему других тянет?

— Честно сказать — нет, не понял, — покачал головой первый заместитель. — Хотя прошел курс обучения у инструктора и даже скатился раз пять. Все же это не мое.

— Ну, я думаю, не вы один можете так сказать, — заметил Гуров. — Вот Лидия Евгеньевна тоже, как я понял, не любительница лыж. Она даже не делает вид, что ей здесь нравится.

— Да, Лидия Евгеньевна… она тоже… скорее за компанию поехала, — дипломатично заметил Молчанов.

— Она мне говорила, что муж ей изменял… что они ссорились, — сказал Гуров. — Это правда?

— Знаете, я стараюсь в чужие дела не вмешиваться, — отвечал первый заместитель. — Тем более в дела своего шефа. Но могу вам ответить так: по-моему, у Лидии Евгеньевны были причины быть недовольной поведением мужа.

— Скажите, а вот вчера, когда Семенов собирался идти кататься, он перед этим пил кофе. Раз вы такой знаток чая и кофе — случайно не вы его варили?

— Нет, не я, — покачал головой Молчанов. — Кофе вчера варила Ксения Игоревна. И почему-то сварила его совсем мало. Так что мне даже не хватило. Впрочем, я не слишком об этом жалел — кофе у Ксении Игоревны не самый лучший. Она его готовит слишком быстро. А тут необходимо терпение.

— А у вас терпения хватает?

— Полагаю, что да. Хотя это такой ресурс, которого никогда не бывает слишком много. В бизнесе терпение, умение выжидать — весьма полезное качество.

— А вы не заметили, Семенов ничего больше не пил перед выходом? Соки, напитки…

— Нет, я не видел. Хотя, конечно, ему мог что-то дать его слуга. Ну, этот… телохранитель. Кажется, его зовут Павел.

— Вы знаете, что на Семенова в прошлом году было покушение?

— Покушение? Нет, в первый раз слышу! — воскликнул Молчанов. — А кто вам об этом сказал?

— Тот самый телохранитель, которого вы только что упомянули.

— Вот как? И вы ему верите?

— А почему я не должен ему верить?

— Ну, не мне вас учить, — сказал Молчанов. — Но, как мне кажется, в вашей работе верить на слово вообще никому нельзя. Мне в том числе. Да вы и не похожи на человека, который верит всем без разбора. А про этого Зорькина скажу так: он очень склонен сочинять небылицы и преувеличивать свои заслуги.

— То есть вы уверены, что никакого покушения не было?

— Мне кажется, что не было. Да и кто бы стал на Игоря Борисовича покушаться?

— Хорошо, а убытки? Они были?

— Вы про финансовые потери? Да, это явление имеет место быть, — согласился Молчанов. — За последний год несколько миллионов растаяли, и мы никак не найдем причину. Я уже предложил Игорю Борисовичу провести внеплановую проверку. Надеюсь, после нее все вопросы будут сняты.

— Значит, вы считаете, что смерть Семенова ничего не изменит и проверка все равно будет проведена?

— А какие причины для отказа? — пожал плечами Молчанов. — Смерть — это, конечно, трагедия, но компания продолжает действовать. Теперь, как вы только что сказали, в права собственника вступит Лидия Евгеньевна. Я ей обрисую ситуацию, познакомлю с нашими планами. Думаю, она одобрит проведение проверки.

— Я вижу, вы так уверенно говорите о том, что компания достанется вдове Семенова, — сказал Гуров. — Стало быть, вы знаете содержание его завещания. Интересно, а кто вам о нем рассказал?

Этот вопрос вызвал неожиданную реакцию. Впервые за все время разговора первый заместитель погибшего директора компании смутился и пришел в растерянность. «Кажется, он понял, что прокололся и сболтнул лишнее, — подумал Гуров. — И теперь решает, как быть: сказать правду или попробовать соврать».

— Вопрос, конечно, деликатный, — после некоторой паузы ответил Молчанов. — И я мог бы выдумать подходящее объяснение. Но я, как менеджер, всегда считал, что честность — лучшая политика. Так что отвечу вам так, как есть на самом деле. О содержании завещания мне рассказала сама Лидия Евгеньевна. У нас с ней как-то зашел разговор о традициях в управлении крупнейшими западными компаниями, о сохранении стиля управления. И она меня заверила, что в нашей компании тоже, что бы ни случилось, традиции будут сохранены.

— А в связи с чем возник этот разговор, вы не помните?

— Почему же, прекрасно помню. Это было как раз в те дни, когда у Игоря Борисовича случился инфаркт, он лежал в больнице. Тогда еще не было ясно, насколько сильна угроза для жизни. Всякое могло быть… Вот мы и обсудили эту тему. А можно мне, в свою очередь, задать вам вопрос?

— Да, конечно, — согласился Гуров. — Беседа у нас неофициальная, уголовное дело не открыто…

— А вам кто рассказал о содержании завещания? Случайно не Олег Абуладзе?

— Совершенно верно, мне об этом сообщил господин Абуладзе, — подтвердил Гуров.

— Так я и знал! — воскликнул Молчанов. — Этот так называемый друг везде поспел!

— А вы, я вижу, испытываете к Олегу Вахтанговичу не слишком большую симпатию, — заметил Гуров.

— А за что мне к нему испытывать симпатию? За то, что он постоянно крутился возле шефа? За то, что отвлекал его от дела? За то, что разрушал его семью? Или за то, что тянул из него деньги?

— Абуладзе брал у Семенова деньги? — недоверчиво спросил Гуров.

— И неоднократно, — заверил его Молчанов. — Обо всех случаях я, конечно, не знаю, шеф мне не сообщал. Но о двух я знаю точно. Один был в начале прошлого года, речь шла о сумме в полмиллиона рублей: Абуладзе потребовалось срочно уплатить налоги и пени по налогам. А второй раз он брал деньги недавно, уже осенью. На этот раз сумма была уже больше, свыше миллиона. Какая нужда была на этот раз, не знаю. Но деньги брались из кассы компании, а за нее отвечаю я, поэтому Игорь Борисович был вынужден объяснить мне, куда идут деньги.

— А вы не знаете, Абуладзе возвращал эти суммы?

— Предыдущую — ту, что брал в феврале, — он точно вернул. Уже летом, частями, но вернул. А последнюю, думаю, нет.

— А почему вы обвиняете Абуладзе в том, что он разрушал семью Семенова?

— Потому что он постоянно подсовывал ему девушек, — объяснил первый заместитель. — Они часто вместе проводили время — что называется, дружески общались. Только общались они не вдвоем. Абуладзе вечно был окружен всякого рода прелестными созданиями. И некоторых из этих созданий он приглашал на эти дружеские вечеринки. Что же это, как не разрушение семьи?

— Это вам тоже Лидия Евгеньевна сообщила? — спросил Гуров.

— Почему обязательно Лидия Евгеньевна? Я постоянно находился рядом с шефом, был в курсе всех его дел. Вот поэтому и знал.

— А скажите… — начал Гуров очередной вопрос, но в это время в кармане у него зазвонил телефон.

Оказалось, что звонит лейтенант Касыгов.

— Лев Иванович, вы где находитесь? — спросил лейтенант, когда Гуров поздоровался. — Если в пансионате, то мы с вами можем увидеться прямо сейчас. Дело в том, что я приехал вместе с врачом, чтобы забрать тело погибшего.

— Да, я в пансионате, — отвечал Гуров. — Сейчас спущусь.

— Прошу извинить, дела, — сказал он Молчанову.

— Да, конечно! — воскликнул хозяин комнаты, поднимаясь. — Заходите еще! Я готов ответить на любые вопросы! 

Глава 10

Гуров спустился на первый этаж. В холле его ждал молодой черноволосый парень в полицейской куртке.

— Касыгов, — представился он, пожимая руку Гурова. — Рад с вами познакомиться, Лев Иванович!

— А где врач? — спросил Гуров.

— Сидит в машине, — отвечал лейтенант. — Но мне нужна еще ближайшая родственница погибшего. Поскольку дело не возбуждено, требуется ее согласие на вскрытие тела. Вы извините, Лев Иванович, вы, конечно, человек очень авторитетный, но вы здесь лицо неофициальное, поэтому я не могу просто исполнить ваше распоряжение.

— Я все понимаю, — кивнул Гуров. — Сейчас я позову вдову Семенова… Хотя нет, звать не нужно. Вот и она сама.