Клятва рода - Степан Мазур

— А, злые духи! — Старичок засеменил вглубь здания, вопя, насколько позволяли лёгкие.

Сёма спрыгнул со стены и спокойно пошёл следом, напевая под нос стишок, который придумал, пока поднимался в недружелюбные горы.

Творец зажёг горнило жизни,

Расставил пешки на доске,

Узрев в невидимой руке

Другого Игрока фигуры.

И началась Игра.

Из здания с криками высыпал с десяток цветастых монахов. Мигом взяв "злого духа" в кольцо. Сёма продолжил бормотать стишок на русском языке.

В ней правила просты:

Людское — людям.

Больше правил нет.

И карта всего Мира

В руках людей.

— Он шепчет заклинания! Бей его! — крикнул один из молодых воинов, постигающих истину в закрытом монастыре. Народ дружно бросился на врага, едва не стукаясь головами от ретивости.

Сёма, крутанувшись, и немного смазано для стороннего взгляда поведя рукой, разрезал круг. Монахи попадали на землю, получив волновой удар.

— Что за дьявольская Чи‹1› [3]? Он демон! Нам не справиться с ним! — Снова закричал "заводила" и первым бросился бежать.

Сёма, не торопясь, побрёл дальше, на свет, продолжая бормотать:

Одно сплошное поле боя.

Свободы через край,

Да скользкие пути.

Никто не ведает куда идти…

Но все идут.

Первое освещённое факелами здание встретило внутри довольно приличного помещения вроде тренировочной залы, доброй пол сотней монахов в тёмных балахонах. Руки каждого ощетинились оружие: посохами, загнутыми мечами, цепами, чаками, бамбуковым палками.

"Грозно. Пространства бы ещё раз в пять побольше", — подумал Сёма, продолжая напевать:

Ты сам свой выбираешь путь.

С дороги жизни не свернуть.

И стоит до конца дойти,

Пройти черту опасностей,

Прорвать нити судьбы…

Вира взвилась в обе ладони. Зрачки отразились желтизной, сердце ускоренно забилось. Замах на полный круг был моментальным. Монахи взвились в воздух, сбитые воздушным резаком. Одежда на многих порвалась и на коже остались мелкие порезы, но ни одного убитого или раненого не наблюдалось.

…И вот ты снова у черты.

Опять Игра.

Одна лишь разница

Она твоя

— Пока мёртвых нет, — его голос прошёлся невольной дрожью по каждому в помещению. — Но предупреждаю, следующий, кто нападёт на меня, будет убит. Кто хочет накормить своим трупом смерть, действуйте.

Вперёд выступили двое. Сёма, мгновенно оглушив обоих плашмя секирой по голове, побрел через строй лежащих в страхе дальше, бормоча:

— Вот следующий точно будет убит.

Выпад сбоку. Копьё с красной тряпицей едва не прошило бок, вспарывая почку. Блондин, извернувшись, отобрал копьё и тупым концом врезал ретивцу в лоб.

— Убит будет следующий! Вы что китайского не понимаете? Или с вами на тибетском разговаривать?

Двойной выпад мечами. Пришлось от одного уйти, а под второй подставить секиру, отбрасывая наступающего так, что тот сбил с ног ещё двоих.

— Не злите меня! Мало того, что глухие, ещё и со зрением беда? Сейчас я вам диоптрии вправлю, слуховой аппарат поменяю!

Монахи расступились. Старичок, встретивший на воротах, упал к ногам, вертя в руках какую-то коробочку. Крышка слетела и старичок посыпал на и без того пыльные, разбитые долгой дорогой ботинки, серую пыль. Взметнув руки к небу, сложенные лодочкой, покачиваясь, запел:

— О священный порошок лотоса, упокой духа!

Сёма беззлобно щёлкнул старика по лбу, улыбаясь:

— Слушай, мне через два дня надо в России быть. Не хочешь к настоятелю вести, отдай Аватара Здраву, и разойдёмся миром.

Старичок, потирая лоб, залепетал:

— Что? Ещё один из России? Мы только дыру в стене заделали! — Старик поник, бормоча полушёпотом. — Что за загадочная страна порождает таких людей?

— Что? Здесь был кто-то ещё?

— Был, белый дух, двое! Волосы длинные, чёрные, вьющиеся! Злые, как тысячи демонов и сильные как стадо быков! Лазарет переполнен. Против тебя вышли только самые младшие монахи, те, кто остались способны стоять на ногах.

Сёма, почёсывая затылок, присмотрелся к воинам. Лица были покоцаны, многие в синяках. То, что принял за результаты тренировок, оказалось результатом недавнего сражения.

— Погоди, а почему монастырь целый? Если это те самые чернявые, вихрастые, камня на камне бы не оставили.

Старичок обхватил за ноги, едва не плача:

— Так ведь и не оставили! Как есть, камня на камен не было. И ворота, и здания, и внутри, и снаружи…и…

— А, ну эти могли… А вы строите быстрее молдаван что ли?

— Это всё Настоятель. Упросил священного духа воссоздать всё, как было. Велика карма его и да светятся все семь чакр золотом.

— Светится карма его, — хором повторили монахи в зале.

Сёма, прикусив губу, поднял старичка с колен. Наскоро отряхнув, поймал взгляд:

— Так, идём к настоятелю. А потом к духу сразу.

— Зачем же идти к нему? Он перед тобой, — нараспев ответил старичок, делая важное лицо.

— Да что ты мне мозги пудришь? С каких это пор настоятели у ворот дежурят?

— Святой дух повелел мне встретить белокурого воина.

Сёма недобро глянул на старичка, суживая глаза:

— Тогда к чему были все эти твои "уроки"? Сразу не мог открыть ворота?

— Ворота истины открываются не всем.

— Но дух же сказал тебе встретить.

— Встретить, но не впустить.

Сёма, вздохнув, зашёл с другого конца:

— А часто у вас выбирают новых настоятелей?

— После смерти старых.

Сёма замогильно захихикал:

— Выборы могут начаться прямо сейчас.

Настоятель побелел, залепетав:

— Великий священный дух ждёт белокурого воина.

Сёма, положив секиру на плечо, хмыкнул:

— Вот так бы сразу.

Обитель Здравы

— …Я одного не пойму. Почему ты носишь прозвище, как синоним здоровья, а мы сидим с тобой в дурманящем тумане, ещё и в полной темноте. Причём, я пришёл, только что, а ты сидишь здесь сколько-то там сотен лет. Или тысяч? Не важно, ты скажешь мне, куда ушёл Скорпион и я пойду следом. Мне надо догнать брата и всё ему объяснить.

— Ты сидишь здесь вторые сутки, блондин, и каждые полчаса задаешь мне один и тот же вопрос. Снова и снова я отвечаю тебе, что дым нужен, чтобы ты отключил стандартный набор схем в своей голове, а темнота, чтобы зрение не обманывало тебя и не мешало концентрации. И я не могу тебе указать на следы на земле, потому что они слишком сильно бросаются в глаза. И разве можно догнать того, кто никуда не идёт?

— Не сбивай меня с толку! Я знаю, на что способен мой мозг и мне не требуются вторичные вещества для усиления каких-либо функций. Всё что надо, он выработает сам. Творец со своей эволюцией не так глуп. Ты же ставишь ему палки в колёса, останавливая прогресс своим сидением на месте, в заточении, один на один с великими мыслями. К чему же потом удивляться несовершенству кармы, когда получаешь прикладом в лицо за своё бездействие?

— Все предрешено. Я вижу прошлое, настоящее и будущее. Река времени унесёт суетящихся врагов.

— Река времени всех унесёт. Только ты не из тех, кто оставит на берегу хоть что-то приметное. Ведь ты заложник своего будущего. Всякий раз переживая его, всякий из вариантов, ты остаёшься стоять на месте в страхе сделать хоть шаг. Боишься ошибки. Её последствий. Как можешь ты называться Учителем вверенных тебе учеников? Неизменный деградирует настолько, насколько мчит вперёд та самая река времени свои волны. Ты смешён, Аватар. Горы Тибета дают тебе сил предвиденья. В других местах ты слеп. Самый большой стык земных плит, образующий гору, полон патогенных аномалий. Самое лучшее место для ловли глюков в мире. А ответ прост — кварц. Плиты, наползая одна на другую, заполняются кварцом. И эта "сила земли", воздействуя на окружающее пространство, помимо свечения в атмосфере и привлечения частых разрядов молний, воздействует на человека, как в Древней Греции на пифий, построивших храм предсказаний у ущелья, воздействовали ядовитые испарения. Вот чем вызвано твоё стремление оставаться на месте…

— Довольно! Бегущий к краю пропасти, ты допустишь много грубых ошибок!

— Я нахожу в себе силы признать их и снова двигаться вперёд!

— Тогда продолжай бег. И постарайся сделать свой самый дальний прыжок, отталкиваясь от обрыва. Это и будет твоей нирваной.

— Нирвана? Ты полвека дурачил своих соратников якобы тем, что в плену, но всякий раз, когда делались попытки тебя освободить, ты сам пресекал освобождение. Ты не помогал соратникам. Тебе было удобно спихивать всё на плечи друзей, отсиживаясь в плену. Но Дух мёртв, а ты всё ещё в плену. К чему это? Слава отключен, Добро убит в бою, Жива разоблачён… Я понял, он ушёл после того боя… Что-то в твоём дыме есть… Но, ты думаешь, у тебя есть хоть какое-то моральное право оставлять Бодро один на один с четверыми Эмиссарами? Выходи за пределы гор или я не изменю своего мнения, что ты слаб как… постой, а разве Горэ тоже зависим от Кавказа, как ты от Тибета?