Шерлок Холмс и десять негритят - Сергей Николаевич Ульев

ударом ножа в сердце. Что и говорить, положение слуги оказалось весьма удобным для осуществления его дьявольского замысла.

— Какого замысла, Холмс?

— Он предполагал расправиться с самыми знаменитыми в мире детективами, позволив тем самым тысячам злодеев безнаказанно вершить их черные дела. Если бы я своими собственными глазами не видел, как профессор Мориарти сорвался в пропасть, то, ни минуты не сомневаясь, заявил бы, что человек, которого вы видите перед собой, Ватсон, вовсе не дворецкий Томас, а Наполеон преступного мира, гений и философ — профессор Мориарти!.. Но этот человек носит другое имя. — На бледном лице Холмса показалась торжествующая улыбка. — Ватсон! Разрешите представить вам мистера Джона Крэка!

— Что вы говорите, Холмс?!

— Да, мой дорогой Ватсон, это тот самый хозяин Киллерданс — холла, который заманил нас к себе в замок. Он скрывался под личиной дворецкого.

Человек в кресле гордо вскинул голову, слегка скривив губы.

— Хорошо, мистер Холмс, я проиграл. Но прежде, чем мной займется Скотланд — Ярд, я прошу, чтобы вы меня выслушали.

— Есть ли в том необходимость? Откровенно говоря, меня интересует сейчас только один вопрос. Куда вы дели трупы?

— Они в подземелье, — спокойно ответил хозяин замка, как будто речь шла о потерянных тапочках, — если точнее, в дегустационном зале возле винного погреба.

— Вы решили их заспиртовать? — ужаснулся Ватсон.

— О нет, сэр. На это бы я не осмелился. Признаюсь откровенно, джентльмены, я собрал всех вас у себя в замке всего лишь затем, чтобы провести свой уик — энд в компании любимых мною детективов…

Холмс хмыкнул.

— Странная у вас любовь, мистер Крэк. Зачем же вы подсыпали Вульфу и Дюпену яд, вонзили в Гудвина нож, задушили мисс Марпл, утопили Деллу Стрит?!.. — голос Холмса звенел, наливаясь обличающей силой. — Вы расстреляли комиссара Каттани, до смерти испугали адвоката Мейсона, выпустили наружу серые клеточки Пуаро…

— Я никого не убивал, поверьте мне, сэр, — перебил его хозяин замка. — То, что вы называете ядом, в действительности было безобидное вещество — антибодрин, которое вызывает крепкую спячку.

— Наркотик? — повел носом Холмс.

— Скорее, успокоительное средство.

— Не знаю такого.

— Это мое собственное изобретение. Приняв антибодрин, Ниро Вульф и Огюст Дюпен погрузились в столь глубокий сон, что даже доктор Ватсон не смог определить, что они на самом деле спят, а не убиты. Арчи Гудвин вовсе не был зарезан. Я его усыпил, а потом для смеха прикрепил к его груди рукоятку от ножа. Инспектор Жюв же понял все буквально. Потом, следы крови на теле Коррадо Каттани — ничто иное, как обыкновенная краска.

— Но что вытекало из ушей Пуаро? — не без содрогания поинтересовался доктор Ватсон.

— Подкрашенное желе. И комиссара Каттани, и Эркюля Пуаро, и мисс Марпл, и адвоката Мейсона, и отца Брауна — я усыпил, побрызгав на них из флакона все тем же антибодрином.

— А Делла Стрит? Разве ее ноги не торчали из ванны?

— Это были ноги от манекена. Я заранее раздобыл их в магазине дамской одежды, и сегодня вечером прикрепил ко дну ванны. А Деллу Стрит я усыпил вслед за ее шефом и сразу спрятал в подземелье. Полагаю, джентльмены, мне можно уже не пояснять, что случилось с комиссаром Мегрэ и Филипом Марлоу.

— И все они живы?

— Конечно.

— Да-а, признаюсь, в эти дни я избавился от угнетающей скуки, — зевая, проговорил великий сыщик. — Увы, я чувствую, что она вновь начинает одолевать меня. Вся моя жизнь — сплошное усилие избегнуть тоскливого однообразия будней. Маленькие загадки, которые я порой разгадываю, помогают мне в этом.

— Вы истинный благодетель человечества, Холмс, — прослезился Ватсон.

Холмс покачал головой.

— К сожалению, мой милый Ватсон, я вынужден признать, что Огюст Дюпен утер нам всем нос. Он первый указал на главного виновника торжества, но мы не прислушались к его мнению. Нет, что бы вы там не говорили, а после этого дела я все — таки отправлюсь на пчелиную пасеку в Суссекс, и выманить меня оттуда будет не так — то просто. Разве только если случится мировая война, и Ее Величество попросит меня вылавливать для нее шпионов.

— Вы несправедливы к себе, сэр, — сказал хозяин замка. — Вы с доктором Ватсоном продержались дольше других и, более того, схватили убийцу. Лавры за распутывание этого дела по праву принадлежат вам, мистер Шерлок Холмс.

Великий сыщик скромно улыбнулся.

— Вы мне льстите, сэр.

— Но как вы добивались того, чтобы гости исчезали, мистер Крэк? — спросил Ватсон.

— Очень просто. Замок испещрен потайными ходами, ведущими из гостевых комнат в подземелье.

— А-а… А собака, которая все время выла на болотах? Куда она подевалась?

— Это выл я. Пробирался через потайной черный ход наружу и выл.

— Зачем?

— Чтобы развлечь гостей. Мне кажется, когда с болот доносится вой, навевающий мысли о Собаке Баскервилей, это так романтично… Между прочим, я сделал себе ботинки с отпечатками собачьих лап. Они пригодились мне, когда дошла очередь до Перри Мейсона.

— Кстати, не слишком удачная поделка. Я почти сразу догадался, что подобные следы не могли быть оставлены собакой, — заметил Холмс.

— Когда адвокат Мейсон увидел, что к нему приближается дворецкий, оставляя за собой огромные собачьи следы, он не мог вымолвить ни слова. И я, чтобы избежать лишних вопросов, быстро побрызгал на него из флакона и бросился назад в дом. А потом я проник в спальню, куда вы его перенесли, и перенес его в подземелье.

— Ну что ж, дорогой друг, — сказал Холмс. — Полагаю, после того, что здесь было сказано, вам нет больше смысла скрывать свое истинное лицо.

— Надеюсь, вы по достоинству оцените качество моего грима.

В этот момент на полу зашевелился инспектор Жюв. Увидев мутным взором, как дворецкий сдирает с себя волосы и отщепляет нос, инспектор хотел что — то спросить, но вместо этого закатил глаза и вновь потерял сознание.

Хозяин замка сдернул с лица бакенбарды, извлек из глаза монокль, отлепил изогнутые брови, снял накладной подбородок.

— Смотрите, Холмс! — вскричал Ватсон. — Это же…

— Майкрофт! — воскликнул Холмс.

— Да, Шерлок, это я, — улыбнулся бывший дворецкий.

Холмс расхохотался.

— Отдаю должное твоему артистическому таланту, братец. Но твою игру я раскусил с первого взгляда. И просто не стал тебе мешать.

— Как тебе удалось меня разоблачить, Шерлок?

— Элементарно, Майкрофт. Запонки! На них наш родовой вензель.

Майкрофт грохнул со смеху.

Ватсон опустился на стул, обиженно надув губы. Казалось, он был не в силах вымолвить ни слова.

Братья Холмс виновато смотрели то на него, то друг на друга.

— Вы опять меня разыграли, Холмс, — вздохнул Ватсон. — Теперь уже на пару с братом.

— Простите, дорогой друг, —