Демоны Невского проспекта - Виктория Морана

все равно хотят власти, хотят защиты Морриган… Ничего не изменило Миленино разоблачение, вообще ничего.

Вампирша уже готовилась встретиться с Дракулой, надеясь, что за такие мучения он устроит ей личную аудиенцию в позиции шестьдесят девять, как вдруг ногти, впивающиеся в тело, пропали. Зубкова распахнула глаза и закашлялась. Злата больше не нависала над ней, осыпая чешуей и сверкая узкими зрачками.

– А-а-а! Отпусти! – послышался крик ламии откуда-то сбоку.

С трудом перевернувшись на живот, Милена увидела ее, дергающуюся из стороны в сторону, словно в конвульсиях. Что-то темное висело на спине Златы. Прищурившись, Зубкова разглядела бажанга.

– Хозяйка не должна убивать служителей правопорядка! – орал кот, цепляясь за волосы и платье Златы. – Что вы устроили?

– Барс! – Это был уже возглас Антона, он ринулся снимать котяру со спины дорогой сестры. – Ты чего творишь?!

– А вы, хозяин! – ревел бажанг, наградив вампира длинной царапиной на щеке, которая тут же начала заживать. – Не могу поверить в то, что вижу! Вы понимаете, что натворили?

Воспользовавшись замешательством, Милена попыталась отползти в сторону. Она оценила иронию ситуации: толпа полукровок спокойно наблюдает, как чистокровные рвут друг другу глотки за неясные им самим идеалы.

– Кирилл… – позвала Милена, срываясь на кашель.

Морталин уже давно медленно пятился, чтобы отойти от анчаров подальше. Оказавшись позади них, он уже был готов обогнуть толпу и добраться до Милены одним рывком, чтобы его не задержали. Но не успел сделать и шагу. Чья-то рука легла ему на плечо, мягко, но властно сжав тонкие пальцы. Морталин вздрогнул от неожиданности и развернулся, чтобы замереть в ужасе. На него смотрела пара ярко-зеленых глаз.

Глава 3

Раздел мира

В Ирландии было тихо. Солнце только-только село за горизонт, земля еще не успела остыть от прошедшего дня. Сонные, взъерошенные пастухи-вампиры выгоняли ничего не понимающий скот на пастбища. Больше ста лет прошло после становления тотального вампиризма на земле, а овечки и коровы так и не привыкли к новому распорядку дня. Животные порывались выходить из стойл по утрам или в полуденные часы, но сил не было, ведь в это время они были подключены к аппаратам, отсасывающим кровь. Овцы были тощими и шатались от слабости, но не теряли бодрости духа: в Ирландии все бодры и воодушевлены, даже если и обескровлены.

По пустынной дороге шли два вампира, закутанные в слишком большие для них, рваные пиджаки и длинные штаны с зелеными заплатами. На ногах болтались разбитые ботинки с дырками на носках и подошвах. Изредка мимо проезжали телеги, но упыри слишком напоминали персонажей из «Оливера Твиста», а ничего английского ирландцы в повозки брать не желали.

Принц Крови мучился от сильнейшего похмелья. Совсем недавно они вышли из паба (снаружи он больше напоминал хлев), и Маркиз рванул на дорогу с такой же скоростью, с какой глушил пиво и эль с ирландским министром (впрочем, Принц Крови этого не помнил, может, все происходило и менее прытко).

– Куда мы идем? – ныл он, с трудом поспевая за соправителем. – Никто не знает, куда мы идем…

– И хорошо, – с самым серьезным видом отозвался Маркиз. На его почти лысой голове остатки волос встали дыбом и засалились так, что птицам можно было вить гнезда или сидеть там, как на ветках. – Иначе все журналисты уже были бы тут.

– Нет, пожалуйста, только не журналисты! – взмолился Принц Крови, заламывая пальцы. – Я не хочу огласки. Тебе-то все равно, ты как Ленин в Мавзолее, не убрать, не подвинуть. А я – простой наемный рабочий, меня и сместить могут! Я не хочу политически самоубиваться!

– Прекрати истерику, – раздраженно потребовал Маркиз. – Ленина из Мавзолея не убрать, потому что этот гад там заперся с одна тысяча девятьсот двадцать четвертого, пиццу к порогу заказывает, в Интернете сидит, и фиг его оттуда выманишь. А я, можно сказать, сейчас стараюсь на благо всей Московии. Нас с тобой запомнят, вот посмотришь!

– Запомнят, запомнят… – содрогнулся Принц, представляя снимки в газетах, которые, возможно, уже сейчас продаются по всей стране. В Черном Кремле оппозиция уже посрывала со всех мест трубочки для отсоса крови и радостно празднует победу. Уволят, точно уволят. Вампир уже серьезно жалел, что прогнал, сослал и сместил всех неугодных ему политиков, теперь, в случае чего, и обвинить-то некого. – Маркизик, миленький, скажи мне, что мы тут делаем, я тебя очень прошу!

– Ирландию завоевываем, – сквозь зубы процедил Маркиз.

– ЧЕГО?! – схватился за голову Принц.

– Не ори, идиот! – зашипел спутник, отвешивая оплеуху. В руке у Маркиза была карта, от нее у Принца Крови на лбу остался жирный отпечаток. – Мы ее мирно захватим и сделаем автономным округом Московии. Поближе к Великовампирии, а там и до Вамперики недалеко!

– Белая горячка! – осенило Принца Крови, и он с жалостью посмотрел на соправителя. Что ж, рано или поздно это должно было случиться, не может никто, даже заправский упырь, столько работать. Все в стране на нем, всех надо контролировать. Не выдержал Маркиз, он устал, он уходит.

– Смотри внимательно, дурень, – зашептал вампир, останавливаясь у обочины и тыча в карту. – Через пару километров будет холм, а на нем самый ценный для ирландцев памятник архитектуры.

– Пивоварный завод Гиннеса? – удивился Принц.

– Я тебя сейчас сам на завод трудиться отправлю, умник! – рассердился Маркиз. – Этот холм называется Тара, там уже один-Дракула-знает-сколько-лет стоит Лиа Фаль!

– Прости, Маркизик, но очень уж похоже на имя стриптизерши, – честно признался Принц Крови.

– Согласен, но это же Ирландия, чувак, – покивал Маркиз. – Это камень, который издавна использовался для определения новых королей страны! Он кричит, если к нему прикасается особа, способная управлять государством, и все ирландцы тут же безоговорочно признают над собой ее власть. Сечешь?![28]

– Какой коварный план! – со смесью ужаса и восхищения прошептал Принц Крови. Потом его глаза наполнились слезами умиления и благодарности. – Маркизик! Какой же ты хороший! Ты меня так любишь, хочешь еще и королем Ирландии сделать. Спасибо тебе, дорогой! Как только взойду на трон, подарю тебе весь коллектив Riverdance, чтоб ты им наконец лично всем ноги оторвал, а то достали уже танцевать…

– Так, минуточку, – скривился Маркиз. – А кто сказал, что королем будешь ты? Я вообще-то сам собирался. Отдам тебе Московию в аренду еще лет на двенадцать, так уж и быть, но на Ирландию не рассчитывай!

– Почему это? – возмутился вампир. – Только из-за того, что ты ирландский язык во времена тайных командировок выучил, тебе страной управлять? Да ты не подходишь на эту роль! Тебя каждый второй за домового эльфа из «Гарри Поттера» принимает, а он, как известно, был англичанин! Ирландцы англичан ненавидят!

– Как ты вообще умудряешься читать эту дрянь, я же запретил «Поттера»! – поразился Маркиз.

– Ты только одну книгу запретил, «Гарри Поттер и Принц-Полукровка», по идеологическим причинам, – напомнил соправитель. – Впрочем, я бы ее тоже запретил, а то потом вопросов не оберешься. В семейной истории начнут копаться, выяснят, что у меня украинские родственники, и все, туши свет, жуй чеснок. Покоя не дадут…

Минуту упыри пристально смотрели друг другу в глаза, а потом, как по команде, рванули с места, изо всех сил припустив по дороге. У Маркиза была карта, но Принц Крови прекрасно помнил про два километра, так что в указаниях не нуждался. Каждый хотел оказаться у Лиа Фаля первым.

Впрочем, уже через три минуты интенсивного бега упыри так запыхались, что чуть не упали прямо на обочине. Никто из них не мог похвастаться хорошей физической формой, все показательные бои дзюдо и поездки на горных лыжах под прицелами телекамер осуществлялись специально нанятыми каскадерами и двойниками. Передохнув немного, они снова устремились вперед, но уже быстрым шагом, а не бегом.

– Зачем тебе Ирландия? – тяжело дышал Маркиз, перебирая ногами. – Ты не обнаглел ли?

– Забочусь о своем народе. Пиво в Московии дорожает, поставки счастливого клевера задерживаются… – задыхался в ответ Принц, прибавляя ходу. – Так что я первы-ы-ы-ый!

Холм Тара возник перед ними внезапно, будто материализовался из воздуха. Совершенно зеленый, он даже после заката не потерял своих насыщенных цветов. Холм усеивали разной глубины борозды