Сталь и пепел. На острие меча - Вадим Львов

Едва увидев Луиса, Барбара всхлипнула и повисла у него на шее. Этого он никак не ожидал и неумело попытался отстраниться. Не от брезгливости — от удивления. Слишком долго профессиональные защитники прав женщин пытались сделать из последних мужчин. Без слез и эмоций. Этаких «холодных сук эпохи».

— Что, никто? Никто не уцелел? — с каким-то глубинным, истинно бабьим надрывом спросила Барбара.

— Не знаю, мисс Лескотт, — деревянным голосом ответил Луис, не зная, куда деть свои грязные руки. Погладить ее по голове, обнять за бедра или держать руки по швам, опасаясь в ближайшем будущем обвинений в сексуальных домогательствах?

— Знаю только одно: мы попали под массированный удар авиации, и нам очень сильно досталось. Сейчас там работают врачи и санитары.

Отстранив Барбару, Луис прошел в соседний кабинет, в узел специальной связи.

— Слушаю тебя. Луис Занди у вас?

— Так точно, сэр, но…

— Все остальное неважно, агент Розетти. «Геркулес» заберет вас оттуда через два часа. На борту — охрана и медицинский персонал. Берите оставшихся людей из своей спецгруппы и возвращайтесь. Держитесь, Луис.

Приняв душ, Розетти прошел в опустевшую комнату отдыха, взял из бара бутылку виски, налил полный стакан. Затем отставил стакан и стал вливать в себя алкоголь прямо из бутылки.

— Занди выживет, сэр, — в комнату прошел один из стажеров, Рохас. — Его перебинтовали, сделали пару уколов и поставили капельницу.

— Где Рэдден и Бест?

— Отдыхают.

— Новости о Кокрейне есть? Что известно?

— Ничего. Знаю о двух наших оперативниках из команды мистера Кокрейна. Они тяжело ранены и эвакуированы вертолетом в госпиталь.

Луис кивнул, жестом выпроваживая стажера из комнаты.

— Разбудите меня через полтора часа, Рохас.

Самолет с охраной из бойцов US CBP прибыл минута в минуту, как и обещал Пирс. Серый, без опознавательных знаков «Геркулес». Внутри, помимо всего прочего, медицинский блок с врачом и двумя медсестрами. Куда немедленно и определили Занди, уже относительно пришедшего в себя.

— Как летим?

— Через Амман. Крюк закладываем: истребители персидские так и шастают. У меня четкое указание Роберта Пирса — не рисковать.

— Откуда такой «упакованный» самолет?

— FEMA[59]. Управление по чрезвычайным ситуациям, сэр.

Завывая двигателями, С-130 стал выкатываться на взлетно-посадочную полосу. Луис молча смотрел в иллюминатор. В наушниках, подключенных к радио, слышалось обращение президента Обайи.

«В этот час, когда суровые испытания сплотили американскую нацию, заявляю, что Америка никогда не бросала своих друзей и не собирается делать этого сейчас. Многострадальный народ Ирака не будет брошен перед лицом варварской агрессии. Я подписал указ о начале военной операции по принуждению Исламской Республики Иран к миру. Как бы ни было тяжело нам, мы не оставим своих верных друзей в беде…»

Дальше сообщалось, что новым командующим назначен Джереми Корнелиус и уже сейчас ВМС и авиация наносят по Ирану сокрушительные удары.

— Они там, в столице, совсем сбрендили? — Бест с раздражением сорвал наушники. — Что, Европы, Афгана и Венесуэлы уже мало? Мало войны с чиканос?

— В Европе нет нефти, сэр, — мрачно ответил Розетти. — Как и в Афганистане. Думаю, с русскими и талибами будут договариваться в ближайшее время. Парням с Потомака иракская и венесуэльская нефть важнее, чем Париж или Берлин.

Бест кивнул и покосился на Занди, над которым суетился врач за прозрачной перегородкой.

— Этот засранец, видимо, очень важный козырь в какой-то большой игре…

С утра двадцатого августа американская стратегическая авиация, авиация флота и морской пехоты стали методично охотиться на иранские ЗРК и позиции ракет «Шахаб». Окруженные в Умм-Каср наемники наконец получили неожиданную помощь в лице батальона восемьдесят второй воздушно-десантной дивизии, переброшенной в Кувейт прямо из Техаса. Следующей ночью ожидался первый масштабный удар крылатыми ракетами по наиболее важным иранским стратегическим объектам. О том, что эти ракеты предназначались для русского фронта, никто уже не вспоминал.

Глава 16. Русь. Москва. 20 августа

Фундаментальное здание Министерства внутренних дел Руси находилось, как и в прежние времена, на Житной улице, рядом с метро «Октябрьская». Белая железобетонная коробка в лучших традициях брежневской казенной архитектуры.

В нарушение всех инструкций безопасности и отчасти здравого смысла министр Николай Иванович Сальников упорно проводил утренние «летучки» не в предназначенном для этого обширном бункере под зданием МВД, а в своем кабинете с видом на Калужскую площадь. Шла война, ведомство, отвечающее за порядок в огромном государстве, — одна из главных целей для вражеских ракет. Но плевать на инструкции! Он не крыса, чтобы в подвале сидеть.

— Подробности теракта в Пятигорске уже есть? — Сальников повернул свою крупную голову к сидящим справа от него начальникам второго департамента МВД и экспертно-криминалистического центра.

— Так точно. Взрыв огромной силы, не меньше сотни килограмм в тротиловом эквиваленте. За рулем машины со взрывчаткой находился смертник. К сожалению, автомашина была закамуфлирована под полицейскую, это притупило бдительность охраны. На месте взрыва — воронка в радиусе почти пятнадцать метров. Сильно разрушено здание представительства.

— Жертвы?

— На сегодняшний час — тридцать шесть убитых и сто пятнадцать раненых. Большинство — чиновники, спешащие на работу, и сотрудники личной охраны господина Кесслера.

— У Кесслера были шансы?

— Нет, господин министр. Ни одного. Основная версия — это покушение на Кесслера, не обычный теракт.

Министр кивнул, думая о своем. Три часа назад в Пятигорске у комплекса зданий администрации Южного федерального округа раздался взрыв. Смертник на полицейской машине совершенно спокойно проехал на охраняемую территорию и подорвался рядом с кортежем главы администрации ЮФО, Юрием Кесслером, когда тот притормаживал у главного входа. Давно такого не было, очень давно — с тех пор как горцам с помощью отравляющих веществ и массированных бомбардировок объяснили, что соваться за Терек себе дороже. Но это еще не самое хреновое. Самое хреновое то, что Юра Кесслер — родственник Стрельца. Жена Стрельченко Камилла — старшая сестра Теоны Кесслер. Да и сам покойный был весьма близок с главой государства. Не так, конечно, близок, как сам Сальников, но весьма и весьма.

Кесслер, в прошлом офицер внутренних войск, затем яркий адвокат и талантливый сетевой журналист, успел повоевать в первой чеченской кампании, потом долго работал адвокатом, беря громкие политические процессы, в основном связанные с межнациональными конфликтами. Еще до революции Сальников работал с Кесслером на ниве реализации плана «Обвал». После революции Кесслер возглавил службу новостей информационного холдинга «Восток-медиа», входившей в бизнес-империю Организации. Там и познакомился с Теоной.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});