Волшебник на войне - Кристофер Сташеф

Однако Гар понимающе кивнул.

— Это вполне реальная опасность, Колл. История Земли, откуда пришли первые местные поселенцы, говорит о крестьянских бунтах каждую сотню лет, если не чаще, и всякий раз господа грубой силой подавляли их. Завоевать свободу и успокоиться невозможно. За нее приходится бороться с каждым новым поколением.

— Цена свободы — постоянная бдительность, — кивнул Дирк. — Поэтому кому-то всегда придется стоять на страже, всегда высматривать угрозу и подавлять ее — или по крайней мере быть готовым к бою, когда она придет.

— Ты, конечно, переживай, — посоветовал Гар, — но все-таки не слишком переживай. Ни одно из этих средневековых крестьянских восстаний не было организовано и вполовину так хорошо, как ваше. Однако у рыцарей есть одно серьезное преимущество.

Дирк кивнул:

— Лошади, броня, оружие — ив придачу постоянные упражнения. Они профессионалы, которых с детства готовили к войне.

— Поэтому тебе придется проследить, чтобы крестьяне тоже готовились к ней с рождения, — поддержал его Гар.

— Но откуда нам знать, что рыцари не победят?

— Неоткуда. — Голос Дирка окреп. — Ты никогда не можешь быть в этом уверен, — но твоя тайная сеть дает тебе хорошие шансы на победу снова и снова. И так до тех пор, пока новое поколение господ не примет ваши советы как неотъемлемую часть мира, в котором они живут.

— Только эту сеть необходимо все время укреплять мудрым руководством, — добавил Гар. — А это значит, что управлять ею должен тот, кто хорошо знает ее устройство и как им пользоваться.

— Да откуда крестьянину знать это?

— Ты знаешь, — возразил Дирк. — Мы с самого ее создания шаг за шагом объясняли тебе все это. Говоря проще, Колл, ты единственный человек в Агтранде, который способен заставить ее работать.

— Но я не хочу! — возмутился Колл. — Все, чего я хочу, — это жениться на Кьяре и провести свою жизнь с ней и нашими детьми!

Дирк повернулся к Гару:

— Вот это самый лучший босс — тот, который не хочет этой работы, но любит трудиться.

— Это не я!

— Только не пытайся убедить нас в этом, — с хмурой улыбкой сказал Гар. — Ты ведь бросился в эту работу со всей душой и отдавался ей с охотой, пока не решил, что она закончена.

— Только она не закончена, — мягко продолжал Дирк. — И не закончится никогда. Поэтому если ты хочешь, чтобы Кьяре и вашим детям не угрожали господские посягательства, тебе придется поддерживать работу организации.

Колл уставился на него, но промолчал, ибо понимал, что тот прав.

— Кстати, она еще не обещала выйти за тебя? — осторожно спросил Дирк.

— Я... я еще не спрашивал, — с усилием выдавил из себя Колл. — В смысле, как положено, выйдет ли за меня.

— Так поди да спроси, ладно? И если она ответит «да», скажи ей, чем ты будешь заниматься и почему тебе нужно это делать. И если уж она и после этого согласится выйти за тебя замуж, ты можешь не сомневаться в том, что она тебя любит.

Колл так и сделал — в тот же день, только в обратном порядке.

Глава 17

Кьяра увидела, что Колл идет к ней по сцене, и с радостным криком бросилась к нему, но застыла, увидев хмурое выражение его лица. Она опомнилась и, подбежав к нему, прижалась лицом к его груди.

— Колл! Что печалит тебя?

— Можешь прогуляться со мной? — спросил Колл. — Мне много чего нужно тебе сказать.

— Конечно... — Ей предстояло еще хлопотать по хозяйству, готовить ужин, да и порепетировать не мешало бы, но неотложные дела Кьяра распознавала с первого взгляда и не сомневалась, что друзья ее поймут.

Они вышли с постоялого двора на деревенскую площадь. Колл молчал, пока они не сели на старый пень под раскидистым дубом.

— Они хотят, чтобы я руководил всеми советами сервов, — прямо сказал Колл.

Кьяра потрясение смотрела на него — словно в первый раз. В его лице ощущалась сила, которой она прежде не замечала, и какая-то новая мудрость. Глаза ее наполнились слезами, ибо она вдруг поняла, что он хочет ей сказать: что простой бродячей актрисе никогда не стать достойной парой тайному правителю простонародья. Но она сразу решила, что не будет пытаться удерживать его, — она-то понимала, что исковерканная судьба порождает озлобленного человека. Призвав на помощь все свое актерское искусство, она изобразила на лице ясную улыбку.

— О Колл, как замечательно!

И все же он уловил дрожь в ее голосе и тревожно повернулся к ней.

— Если ты не хочешь, я откажусь! Еще не поздно, — а жизнь с тобой значит для меня неизмеримо больше, чем любое положение, пусть даже самое высокое!

Она снова потрясение посмотрела на него, потом прижалась к нему всем телом и запрокинула голову, чтобы его губы нашли ее. Когда они наконец, едва не задохнувшись, отстранились на дюйм друг от друга, она едва набралась духу задать ему главный вопрос.

— Но можешь ли ты быть правителем сервов и оставаться моим мужем?

— Могу, — серьезно ответил он, глядя ей в глаза. — Могу, но это может быть очень опасно. Шпионы могут обнаружить меня, и тогда нас всех предадут пытке. Хуже того, они могут пытать тебя, чтобы заставить меня повиноваться. Я не могу рисковать твоей жизнью.

Дрожащей рукой коснулась она его лица и улыбнулась ему сквозь слезы.

— Глупенький! Разве ты не видишь, что я скорее готова рисковать жизнью, чем потерять тебя? И потом, мы — актерская братия — уж мы-то умеем хранить секреты и от солдат, и от горожан, и от кого угодно! Нет, Колл, ты можешь быть правителем сервов и моим мужем — если ты хочешь этого.

— Я не хочу быть правителем сервов, — со вздохом признался он. — Но я хочу быть твоим мужем. — Он опустился перед ней на колено и взял ее за руки, внимательно и с тревогой глядя ей в лицо. — Кьяра, ты согласишься выйти за меня?

Мгновение она сидела неподвижно, с трудом удерживая слезы при мысли о том, что все мечты ее сбылись. А потом она рассмеялась, и взяла его руками за лицо, и расцеловала его в глаза, в щеки и, наконец, в губы. Когда они оторвались друг от друга перевести дух, она зажмурилась.

— Да, Колл, — прошептала она. — О да, я выйду за тебя. — Она открыла глаза и бросила на него почти возмущенный взгляд. — Но только ты должен стать и правителем сервов!

Его лицо разом преобразилось от радости, но все же он еще возражал:

— У меня же ничего нет, ни дома, ни денег — и я не знаю другого ремесла, кроме крестьянского, да еще солдатского!

— Ну да, и еще ремесла вожака бунтовщиков, — напомнила она ему. — Ну что ж, раз уж ты больше ничего не умеешь, придется тебе поучиться еще и актерскому ремеслу — если мастер Андров тебя возьмет, конечно. — Сама она приложит все старания, чтобы мастер согласился.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});