(Не)зависимость - Терин Рем

меня не слушаешь? – обеспокоенно спросил мой эльф.

- Нет. Прости. Тантор дал мне дельные советы и очень помог. Ты не мог бы оставить меня одну до боя. Мне многое нужно обдумать и привести мысли и чувства в порядок, - сказала я, целуя аина.

В ответ Инси тяжко вздохнул, заглядывая мне в глаза.

- Я люблю тебя. Мы все любим, помни это и не сомневайся, - тихо сказал он, крепко обнимая меня напоследок.

Как только муж ушел, я приняла ванну и, одевшись в мягкие штаны и свитер, связанный любимой мамой, принялась натирать до блеска свою шпагу, вспоминая то, как я ее заслужила.

Нам с Лишей исполнилось по шестнадцать лет, когда Ададжи решил, что мы просто обязаны уметь сражаться.

Первые дни мы приползали домой грязные, усталые и покрытые синяками и ссадинами, а лечивший нас отец Рей, буквально кидался на белого ирлинга с кулаками, обзывая садистом и варваром.

- Какого демона он творит с девочками Юля? Почему ты позволяешь издеваться над детьми? – доносились из родительской спальни крики младшего из маминых мужей. Красивый, утонченный блондин всегда обладал ярким, эмоциональным характером и не мог сдержать свои чувства.

- Рей, любимый не кричи. Ададжи прав. Девочки должны уметь драться. Мы не сможем быть рядом с ними круглосуточно, их мужья тоже. Ты думаешь, во дворце князя или у эльфов не будет желающих с ними расправиться, или Инси с Шиарашшем должны окружить их толпой охраны, отравляя жизнь надзором? – примирительно сказала мама.

- Но зачем такие зверства? Я видел, как он их гоняет! Он вообще не дает поблажек или скидок на то, что перед ним девочки! – продолжал распаляться Рей.

- А ты думаешь, что убийца, который придёт к ним, будет делать скидки? Или может поблажки? Они должны быть сильнее и что самое главное, достаточно ловкими, чтобы выстоять против самого умелого и сильного противника! – не менее резко ответил до флегматичности спокойный Ададжи. – Я люблю их не меньше чем ты, именно поэтому сделаю все, что в моих силах, чтобы они стали если не воинами, то опасными противниками в бою.

На этом споры родителей прекратились, а наши со змейкой мучения только начались. Ежедневные пробежки утром и вечером, бой палками, тренировочными мечами, рукопашный бой.

Дрались мы чаще всего друг с другом, а ирлинг только показывал нам приемы, обнажая слабые стороны и преимущества каждой.

Все четырнадцать лет, до нашего совершеннолетия, тренировки не прекращались. И лишь недавно Ададжи подарил нам первое настоящее оружие. Никогда не забуду этот день. Впервые нашим соперником был сам Белый вихрь. Его скорость настолько велика, что я едва успевала замечать выпады, а техника – просто мечта любого воина. Мы с Лишей выбились из сил, отражая атаки, не сумев ни разу выйти в нападение и, конечно, быстро и позорно проиграли, потирая синяки, оставленные нам ирлингом на память о нашей глупости.

- Почему я считаю вас глупыми? – спросил Ададжи.

- Потому, что мы стали драться с заведомо более сильным соперником? – спросила Салишара.

- Нет. Потому, что заведомо более сильного в бою соперника вы старались победить на его же территории. Если я сильнее вас в бою, по определению, то не стоит пытаться победить меня мечом. У вас есть ловкость, хитрость и магия. Применив их, вы спокойно могли расправиться со мной, но вы не сделали этого. Ладно, оставим для наших будущих сражений, а сейчас хочу кое-что вам подарить. В День рождения, будет не до этого, поэтому вот, - смущаясь, ирлинг протянул нам два свертка.

В них были клинки – моя шпага и небольшая алебарда для Лиши. Мы с визгами бросились на шею Ададжи, смутив его окончательно. Все-таки ирлинг привык сдерживать свои эмоции.

- Мы с Зондаром сами выковали их специально под вашу руку. Сталь заговорена так, что выдержит любой удар, но ваши нежные руки выдержат не все, поэтому старайтесь изворачиваться и сражаться там, где вы сильнее, - сказал Ададжи, целуя нас в щеки.

*****

Практически то же самое мне посоветовал и Тантор, только если с мужчинами можно хитрить, пуская в ход женские чары, то с этой ящерицей придется напрячься основательно.

Сутки прошли незаметно. Я спала, ела, думала, успокаивая страсти. Было ли мне страшно? Да, до липких ладошек и боли в животе, но у меня нет права струсить.

Встав задолго до рассвета, я надела кожаные брюки, которые облегали меня плотно, как вторая кожа. Мужскую белую рубашку, прижав ее широким кожаным поясом, на ногах удобные сапожки, волосы побраны в простую косу. Я сама вышла из пещеры встречаясь своим спокойным взглядом с бледным и волнующимся Инси, расстроенным Тантором и предвкушающим Интара.

Шли мы недолго и вскоре оказались на площадке, напоминающей каменный амфитеатр. На зрительных местах расположились незнакомые мне драконы, практически полностью заполнив одну половину зрительских мест. С той стороны, где должны были находиться мои болельщики сидел Вайс с миловидной высокой даконицей, расположился Интар и Тантор, несмотря на гневные взгляды Кирианы. Инсиниэль с эльфами разместились в нише подальше от арены, ведь Пламя для них очень опасно. Туда же отвели и других моих мужей.  Только Дерик стоял за оградой арены, разрывая мне сердце своим убитым видом.

Кириана, в отличие от меня, надела красную летящую юбку с разрезом от бедра. Молочного цвета блузка из тонкой ткани крепилась на одном плече сложной брошью, черные волосы распущены, а на длинных ногах туфли на высоком каблуке, делающие и без того высокую драконницу величественной. Вынуждена признать, что она очень красива, но ее сволочной характер сильно портил мое восприятие этой особы.

- Я вижу, ты основательно подготовилась к своей смерти малявка. Даю тебе последний шанс признать поражение без боя, или я убью тебя прямо на их глазах, - она кивнула в сторону моих супругов, не сомневаясь в собственной победе.

- Я рискну,- просто ответила я, не желая сразу вступать в перебранку. На мужей я старалась не смотреть.

Мы начали медленно кружиться напротив друг друга. Кириана атаковала первой, как и предупреждал Тантор молниеносно. Сильные рубящие удары, парными клинками, как те, что на тренировке с драконом сыпались на меня один за одним, заставляя  прикладывать максимум усилий, чтобы увернуться от стали, не принимая прямого