Грехи негодяя - Анна Рэндол

Клейтон решил, что расправится с сутулым, потом Оливия уйдет вперед, где будет в безопасности, а он займется лакеем и его приятелями.

– Когда я скажу, беги вперед. Там есть мост. До него около полумили. Рядом непременно будет полицейский. Не останавливайся, пока не добежишь до него. – Он передал кинжал Оливии и достал второй. – Используй это не раздумывая, если тебя загонят в угол.

К сутулому присоединились еще двое.

О дьявол! Ведь у него только три ножа! Клейтон собирался метнуть один, вернуть его, а потом метнуть во второй раз, чтобы несколько уменьшить численное преимущество противника. Но если нападающих стало еще на два человека больше, то кинжал, который он сейчас метнет, будет потерян. Увы, другого выхода у него не было.

Клейтон дождался, когда двое новых противников окажутся на расстоянии дюжины футов от сутулого. А тот вдруг достал пистолет и тем самым подписал себе смертный приговор.

Кинжал вылетел из руки Клейтона, и сутулый с утробным бульканьем рухнул на колени.

– Беги! – Клейтон толкнул Оливию вправо, а сам приготовился перехватить еще двоих. Того, что пониже, он ударил ногой в живот, отправив отдыхать на снег. Но второй, приземистый дородный мужик в сером шарфе, напал на него в ту же секунду. Клейтон блокировал удар дубинкой, но Серый Шарф легко ушел от его встречного нападения. Он явно не был обычным разбойником и, следовательно, представлял серьезную опасность.

Раненый на снегу стал кричать, существенно ухудшив слышимость. Теперь Клейтон не знал, насколько близки те, что находились сзади. Он попятился к реке и мельком оглянулся. Десять футов.

Снова последовал удар дубинкой, и Клейтон упал бы на колени, если бы глубокий снег не удерживал ноги прямыми. Следующий блок защитил голову, но ноги Клейтона еще глубже зарылись в снег.

Он не мог допустить, чтобы они стали преследовать Оливию. Эта мысль придавала сил, и он сумел вонзить кинжал в руку Серого Шарфа, державшую дубинку. Но противник лишь глухо заворчал и переложил оружие в другую руку.

Заметив летящий в него нож, Клейтон вовремя уклонился. Но теперь все нападающие находились рядом.

Клейтон ударил одного из них ножом в горло, одновременно выбросив ногу назад, чтобы не подпустить другого. Но тут его голова взорвалась болью – он пропустил сильный удар в ухо.

Противников осталось трое, включая того, что был с дубинкой; этот выжидал, чтобы нанести точный удар.

Дьявол! Если он хочет остаться в живых…

Собравшись с силами, Клейтон перепрыгнул через ограждение и оказался на речном льду, который угрожающе затрещал под его тяжестью.

Все замерли. Когда же стало ясно, что Клейтона лед выдержал, один из нападающих тоже прыгнул и оказался с ним рядом.

Но с одним человеком, даже вооруженным, Клейтон мог справиться. Один ложный выпад, один удар – и противник упал.

С криком на лед прыгнул лакей. Клейтон справился с ним еще быстрее и отступил подальше от красного пятна на снегу.

Серый Шарф оказался достаточно умен, поэтому прятал уязвимое горло – над ограждением были видны только его глаза.

– Хочешь отправиться вслед за остальными? – спросил Клейтон, приняв стойку, позволявшую ему быстро перемещаться по льду.

Серый Шарф скрылся из виду, но он был не из тех, кто легко сдается. И действительно, вскоре на лед, совсем рядом с Клейтоном, упал крупный булыжник. Раздался громкий треск, и во все стороны полетели острые льдинки.

Второй булыжник пробил лед насквозь. Было видно, как в черной полынье плавали небольшие куски льда.

Клейтон попятился к ограждению набережной, но ему ничем не могли помочь гладкие замерзшие камни. Черная вода сочилась сквозь образовавшиеся трещины и разливалась у него под ногами.

Теперь над ограждением снова появилась голова Серого Шарфа. Его рот был прикрыт шарфом, но Клейтон понимал, что тот злобно ухмылялся, поднимая очередной булыжник прямо над его головой. Было ясно: даже если ему удастся увернуться от камня, он отправится на дно вместе с ним.

– Отойди от него! – раздался вдруг голос Оливии.

Какого черта?! Что она здесь делает? Она же должна была находиться под охраной полиции.

Проклиная слабую правую руку, Клейтон воткнул кинжал в шов между гранитными блоками, игнорируя острую боль в плече.

Тут Оливия снова заговорила:

– Я сказала, отойди от него.

– Ты не нажмешь на спусковой крючок, девочка. – Это были первые слова Серого Шарфа; его голос оказался гораздо выше и мягче, чем ожидал Клейтон.

«Наверное, она подняла пистолет убитого», – решил Клейтон. Он подтянулся и уперся локтем в ограждение. Оливия же стояла в десяти футах от него, сжимая в руке пистолет. Ее шляпка где-то потерялась, и золотистые волосы рассыпались по плечам. Настоящая валькирия. Защищающая его валькирия…

– Я никогда не отступаю, – заявила она.

Серый Шарф хихикнул и поднял повыше камень.

Оливия выстрелила.

Серый Шарф упал, а булыжник, выпавший из его рук, зарылся в глубокий снег.

Клейтон сделал над собой титаническое усилие – и выбрался на улицу.

Оливия шагнула к нему шаг – и без сил рухнула в снег.

«Я должен добраться до нее», – говорил себе Клейтон. Было очень больно дышать, а в глазах мутилось от удара по голове. Но он упрямо тащился к Оливии по глубокому снегу.

Ему удалось преодолеть не больше фута, когда Оливия встала. Ее лицо было белее снега – лишь местами виднелись красные пятна от мороза. Она покачнулась, но упрямо расправила плечи и пошла к Клейтону, стараясь не смотреть на лежащие вокруг тела.

– Он не умер, – сказал Клейтон.

Как будто утверждая его слова, Серый Шарф застонал. Оливия отшатнулась. А ее выстрел, как выяснилось, привлек внимание – люди уже выглядывали из окон и дверей.

– Нам необходимо убраться отсюда, прежде чем он очухается, – сказал Клейтон. Пока он двигался медленно, боль была терпимой. Проходя мимо сутулого, он стащил с него шарф и отдал Оливии, чтобы та обмотала голову и не отморозила уши. Но пальцы его ног в кожаных сапогах совсем онемели. А на Оливии были совершенно непрактичные полусапожки, которые вынуждены носить женщины. Она, вероятно, ног не чувствовала, и с этим надо было что-то делать. Немедленно! Ей следовало побыстрее выбраться из снега.

Она вдруг споткнулась, толкнула его в больной бок, и оба упали на колени.

– Люди не… замерзают на городской улице… до смерти, – сообщила она, стуча зубами.

Клейтон не мог ей соврать.

– Увы, замерзают, – возразил он. – Здесь – каждый день. – И именно это сейчас грозило им обоим.