Мать и Колыбель - Alexandra Catherine

сдержалась, чтобы не кинуться ему на шею. Всё её существо дрожало от боли, которое причиняют первые ростки влюблённости. Она не ощущала ни ног, ни тела, всё же, стараясь сохранять равновесие.

Кинув на него прощальный взгляд, полный ошеломлённого восторга и нежности, девушка исчезла во тьме тайного прохода, будучи не в силах подавить охватившее её блаженство и надежду, вспыхнувшую неугасимым пламенем.

Акме заснула только на рассвете, но проспала не более часа, лицом уткнувшись в подаренный им палантин. Нетерпение и ужас всю ночь сжимали её душу. Она всячески ругала себя, но понимала, что в них уже давно не было никакого толку, ибо Гаральд, вероятно, сам владел магической Силой, которая поработила её душу. Она ещё долго помнила вкус его губ и сгорала от желания вновь увидеть его.

— Ты чего это заметалась? — тихо изумился Лорен, когда Акме услышала, как придворные в холле зашептались о приближении принца Арнила.

Сегодня она одевалась с особым тщанием, внимательно разглядывая себя в зеркале. Теперь же не смогла скрыть волнения, так как принца часто сопровождал Гаральд Алистер. Она сейчас увидит Гаральда! Из-за выпада Лорена девушка взяла себя в руки и вместе со всеми сделала глубокий реверанс, приветствуя принца Карнеоласа. Гаральд учил её в любой ситуации сохранять непроницаемое выражение лица. Даже если вокруг будет скакать и улюлюкать орда вооружённых шамширцев, она должна быть спокойной, сосредоточенной и любезной. Неподъёмная задача после такого поцелуя!

Но среди толпы придворных Арнил появился лишь с лучезарной кузиной Плио. Подбодрив себя тем, что Гаральд Алистер был непредсказуем и мог появиться в любую минуту, Акме нашла в себе силы приветственно улыбнуться принцу. Завидев её и Лорена, Арнил подлетел к ним, поцеловал девушке руку и поприветствовал её брата.

— Я очень рад видеть вас, мои дорогие друзья! — провозгласил принц, с нежностью разглядывая лица молодых целителей. — Акме! Не видел вас вчера целый день, я вернулся перед рассветом. Вы здоровы и в безопасности. Это успокаивает меня! Вы стали так дороги мне, что в вашем обществе я смогу найти себе некоторое утешение, ибо Гаральд Алистер в очередной раз покинул меня.

— Это ведь ненадолго, — любезно отозвалась Акме, очаровательно состроив выражение сострадания на сияющем лице. — Господин Алистер столь стремителен. Уверена, вам не придётся долго ждать его возвращения.

— Два месяца, не меньше, — Арнил пожал плечами. — Бывало и дольше.

— …П-простите, Ваше Высочество? — Акме не поняла, о чём он говорит.

— Гаральда не будет в Кеосе два месяца; может, дольше, — повторил тот. — На рассвете он уехал в Беллон с очередными посланниками государства.

Акме даже и не думала верить. Она мгновение вглядывалась в глаза Арнила, а потом решительно произнесла:

— Он стремителен, но не так, чтобы ещё вчера быть в Кеосе, а уже сегодня в Беллоне!

Любезная улыбка не запоздала, хотя душу её начал сверлить отвратительный страх.

— Я видел его сегодня перед рассветом, сударыня, — улыбнулся принц. — После получения приказа короля не медлил и сразу собрался в путь. Герцог Атийский осведомил меня, что в рабочей поездке тот пробудет два месяца, а если понадобится, то и дольше. То же сообщил мне Гаральд, когда мы встретились.

Один из дворян отвлёк принца каким-то вопросом, посему Арнил не заметил, что Акме вдруг мертвенно побледнела, а её взволнованно блистающие глаза остекленели. Весь её облик выражал невероятный ужас. Отчаяние ещё не начало поглощать её, но всеохватывающее оцепенение уже затопило.

Лорен сразу заметил её реакцию, понял если не всё, то многое, и ущипнул её за руку. Нужно было срочно увести от любопытных глаз сестру, которая не справлялась с собой. Акме не слышала, что брат объяснял принцу. Она лишь сделала реверанс и крайне спокойно направилась к своей спальне.

— Во Имя Господа скажи мне: что с тобой? — гневно прошипел Лорен, захлопнув за собой дверь её комнаты и толкнув на стул странно обмякшую сестру.

— Я не понимаю… — в ужасе шептала она; глаза её метались из стороны в сторону, не видя ничего вокруг, кроме одного лица, покрытого сеткой тьмы, которое она в своих мечтах видела сотни раз этой ночью, — два месяца… это же…

— Что у вас с ним было?! — выдохнул Лорен, впившись в её бледное лицо своим яростным взглядом.

Слёзы застряли в её горле. Страшными волнами накатывающее отчаяние сковало грудь. «Он не пойдёт со мной в Кунабулу. Он не будет моим Хранителем. Я больше его не увижу. Он солгал мне, выставил меня дурой…».

Горе и ярость вырвались из груди её мучительным стоном, напугавшим Лорена.

— Акме!.. — выдохнул он, схватив её руки и сжав. — Что произошло?!

— Он же мой Хранитель! — слабо воскликнула она, прижимая ладони к пылающим щекам. — Провидица сама сказала вчера ночью! Причём отрицает это, но она же связала нас обоих своей Силой!

— Ты ходила ночью к Провидице?! — потрясённо гаркнул молодой целитель. — Вместе с ним?!..

Внезапная мысль осенила девушку. Ещё вчера Гаральд заверял её, трепещущую и охваченную глубоким, ранее неведомым ей чувством, что более не принадлежит ни Кеосу, ни своему отцу, ни карнеоласскому владыке. Он шептал, что околдован.

«Ложь!» — оглушительным громовым раскатом пронеслось в её голове. Он отказался от своих слов через несколько же часов и незамедлительно покинул город, в который вернётся, когда Акме будет уже далеко в землях Кунабулы. Он не оставил о себе никаких сведений; не передал ни записки, ни привета.

Ей всегда казалось, что Гаральд Алистер серьёзно относился к своим словам и к людям, которым он раздаривал в подарок свои громкие заверения. Но что она могла ожидать от шпиона, убийцы и человека, близким другом которого был развратник, часто устраивающий оргии под носом отца? Неужто ему она собиралась вверить свою душу?

— Отвечай мне, Акме! — громыхнул Лорен.

Гаральд смеялся над ней, над Провидицей, над её Силой и наивностью. Он ни во что не ставил ни древние обычаи, ни могущество духа, ни священные клятвы. Во что же он верил? В своего короля и в те убийства, которые совершил во имя благоденствия своего соверена? Он снова обманул её.

Гнев обрушился внезапно и сокрушил волю. Она всегда ненавидела ложь, но тут столь унизительно стала её жертвой. Он должен был жестоко поплатиться за такое оскорбление!

Кулаки сжались, ногти врезались в кожу и воспламенились.

— Предатель! — зарычала она и услышала, как Лорен охнул: её мелодичный, часто спокойный голос был искажён той страшной Силой, которая проснулась от её ярости: он стал низок и походил на рокочущий рык существа из преисподней.

— Акме! — выдохнул он. — Да что с твоими глазами?! Успокойся!

Девушка