Фобия - Елена Тихонова

осталось. Но я попрошу проверить там все на следы крови.

– А как же Иван, Женя? Вы были у них дома?

– Машины нет, в доме все чисто и убрано, все выключено. Скорее всего, они куда-то уехали перед грозой, следов от машины очень мало и они размыты. Вы говорили, она изменяла ему, может он узнал об этом? Вы могли видеть их ссору. Они поругались, она пырнула его и он пришел к вам, чтобы попросить помощи. Быть может, она сама и увезла его в больницу, когда поняла, что натворила, – Власов замялся.

– Я видела все собственными глазами. По дому за Женькой гонялся вовсе не ее муж, Иван грузный, я бы узнала его.

Вика смотрела на Власова. Сомнения в его глазах были слишком уж явны. Ну не могло же ей все присниться. Она помнила, как кот разбудил ее, охотился на бабочку за окном. Она четко видела в окне постороннего, помнила, как Иван барабанил в ее ворота. Она стянула с себя плед и осмотрела одежду. Все это время присутствующие хранили молчание. Ее цветастое кимоно, закрывающее все тело, от шеи до пят, было еще влажным от дождя. На груди, там, где она приземлилась в траву, были разводы грязи и зелени, но следов крови, которой она могла бы вымараться об Ивана, она не видела.

– Как так? Почему вы не нашли их, ведь Иван лежал в траве во дворе, я пыталась помочь ему, но он слишком крупный. Я не сумела поднять его и перетащить в дом. Не успела. Увидела убийцу у своих ворот, сразу накатила паника. Еще эта гроза, а Иван, он все никак не мог подняться. И Женя, она лежала там неподвижно, у окна. Как вы могли не найти? Я хотела помочь ему, потому и вышла из дома.

– И потеряла сознание? – догадалась Наташа. – Зачем только он стукнул тебя по голове?

Вика пожала плечами.

– Я узнаю, поступал Бутов в больницу, – сказала Ким, – на всякий случай.

С этими словами она вышла из гостиной.

– Даже если борьба была, никаких следов не осталось, – мягко повторил Власов.

– Возьмите мою одежду на анализ, – сказала она, снова подняв голову, теперь уже обращаясь к вернувшейся Ким.

– Зачем? Она всего лишь грязная, мокрая и только. Вы долго пролежали под дождем, возможно, упали и ударились головой, оттуда и шишка.

– Ударилась о мягкую траву? – Вика с трудом сдержала подступивший к горлу смешок. – Я потеряла сознание, потому что Иван схватил меня и повалил на землю, не специально, он был сильно ранен, его правый бок был весь в крови, он задыхался. Когда мне удалось подняться на ноги, я увидела того, кто напал на него в своем дворе. Я не помню как он ударил меня, я почти отключилась на тот момент.

– Почему он задыхался? Куда его ранили?

Ким смерила коллегу недобрым взглядом. Вика показала примерное место на себе.

– Наверняка было задето легкое.

– Он истекал кровью, – повторила девушка, – на моей одежде должны были остаться следы крови, может их немного смыло дождем, но они есть. Вика встала с дивана, отпихнув протестующую Наташу, содрала с себя кимоно и бросила на столик перед Власовым. – Проверьте его. Если не верите мне, поищите следы на нем!

Оставшись в коротких шортах и майке, Вика вызвала более испуганные взгляды, чем ожидала. Ким нахмурилась и почти без стеснения осматривала шрамы, оставленные ножом Семибратова. Бедра, руки и все остальное тело почти до подбородка, которое Вика обычно скрывала под одеждой, оказалось открыто взглядам, показывая белесые рубцы от семи до пятнадцати сантиметров.

– Это что, все он сделал? – Ким не отрывала взгляд от приоткрытого живота, на котором пересекались сразу три шрама.

Наташа накинула на Вику плед, в который та была завернута до этого и заставила ее лечь обратно на диван.

– А вы думали, это все шутки? – тихо спросила она, не глядя на Ким.

– Я не знала, что так…

– Думаю, нам пора идти, – решил разрядить обстановку Власов и кашлянул. Вид шрамов его смутил сильнее остальных, хотя он все это видел на фотографиях в ее деле. – Я заколотил окошко в подвале, самолично и надежно, – он выдавил ободряющую улыбку. – Надеюсь, – обратился он к Наталье, – вы сегодня побудете со своей пациенткой. Ей это будет на пользу.

– Несомненно, – откликнулась Наташа. – Я побуду с ней остаток ночи и завтра.

– А ваша работа? – поинтересовалась Ким на пороге гостиной.

– Не пострадает, я возьму выходной.

Наталья проводила их до двери. Эксперты давно уехали, и теперь дом погрузился в тишину. На пороге Власов засуетился и сказал, что забыл одну мелочь и протиснулся обратно в гостиную, провожаемый подозрительным взглядом Ким и Натальи.

Вика приподнялась с дивана, он чуть наклонился к ней и шепнул несколько слов на ухо, чтобы другие не услышали.

– Пистолет я не нашел в доме, как и эксперты. Он был при вас, когда вы выходили из дома?

Вика на секунду нахмурилась, затем кивнула.

– Когда Иван хватался за меня, чтобы подняться, тот выпал из руки, – так же тихо ответила она. – Он у него? У убийцы?

Власов выпрямился, пожелал ей скорейшего выздоровления и направился к парадной двери. Вика не поняла, был он зол на то, что она потеряла оружие, или думал о том, кому в руки тот мог попасть.

– Не стоило тебе так, – сказала Наталья, вернувшись в гостиную. – Держи себя в руках и тебе будут верить. Истерики ни к чему не приведут.

– Я устала доказывать. Словно об стенку бьюсь.

– У них нет доказательств. Ты не хочешь чаю?

– Кофе.

– Нет, – Наталья встала с кресла, в которое уселась минутой ранее, – сегодня никакого кофе, выпьем чай, немного поговорим и спать. Тебе надо выспаться.

Вика закуталась в плед, оставив смятое кимоно на столике в гостиной, прикасаться к нему ей не хотелось, и вслед за Наташей направилась на кухню.

– Ничего себе у них столовая, – присвистнула психотерапевт, заглядывая в соседнюю комнату с кухней. Кто бы ни обыскивал дом, все снова оказалось открытым нараспашку. Вика полагала, что и занавески в ее комнате открыты, как и в мансарде.

– Я там не ем, – сказала Вика. – Слишком… просторно.

– Понимаю тебя.

В полном молчании они выпили чай, Наташа налегала на конфеты, а Вике в горло едва влезли полкружки остывающего напитка. Она отодвинула его от себя.

– Так это правда? То, что они сказали?

– Что именно? – спросила Наташа.

– О соседях. В доме порядок и их тел нет? Даже крови?

– Эта девушка, кореянка, сказала, что нет. Кажется, она была там