Вершитель - Анна Яковлевна Яковлева

юге, ни среди соседних племен, ни среди дальних.

Венчание проходило в Киеве, в храме бога Перуна. Толпы зевак устроили коридор жениху и невесте от самого подворья до вершины Холма Четырех, где высился храм.

Ольга не шла – несла себя с княжеским достоинством, покоряя сердца киевлян. У старых вояк Свенелда и Асмолда глаза подозрительно блестели, волнение они скрывали за грубостью:

– Сдай назад, не наваливай! – ругались они на особо настырных зевак.

Богатые дары были принесены Перуну в тот день.

Пир стоял до небес, и накрытые на улицах столы ломились от угощений, всякого принимали и кормили. Музыканты играли без передышки, старые и молодые киевляне, ремесленники, мастера и подмастерья, купцы и бояре на той свадьбе ели, пили мед и пиво, плясали, водили шумные хороводы и пели песни.

* * *

… Лучник Песах исполнил все именно так, как желал бек Аарон. Это была тонкая, мастерски исполненная провокация: в Хазарском море на торговый караван русов напали горцы. Караван был разграблен и потоплен, купцы перебиты.

Надежда, что русы не спустят дерзкой выходки горцам, превратилась в уверенность, когда в Итиль явился хан Ратмир.

– Русы рвут и мечут, – поведал Ратмир беку Аарону. – Как ты хотел, их гнев обращен на Табаристан[22], на горцев-дейлемитов. Никто не подозревает хазар, многоуважаемый каган-бек, даже Вещий Олег, – заверил бека Ратмир.

– Не обошлось без твоей придворной колдуньи? – угадал Аарон.

Это было действительно так – хан обратился за помощью к Вельдраде.

Колдунья навела морок на волхва, и до поры до времени истина была от него скрыта.

Одно упустил из виду Ратмир: Олег не был «всяким». Олег был Вершителем Тьмы и Света.

Почуяв неладное, волхв провел обряд, и порча и морок, который на него навела Вельдрада, вернулись к ней самой.

Освободившись от чар, волхв ощутил небывалый прилив сил. Захотелось Олегу в поход.

После свадьбы Ольги и Игоря дружина его застоялась, заплыли жирком мышцы, и сам он непозволительно расслабился. Пора встряхнуться и задать трепки этим лживым хазарам!

Замысел был так необычен и велик, что даже верные боевые друзья Олега – Фарлаф, Руар, Актеву и Гуды – не могли вместить его в голове.

А задумал Олег по Днепру отправиться в Русское море, обойти Крым и выйти в Сурожское[23] море. Далее подняться по Дону, перетащить волоком корабли в Волгу и спуститься в Хазарское море.

– Но так еще никто не делал, – засомневался Фарлаф.

Вещий Олег не мог позволить, чтобы его авторитет пошатнулся в глазах новых военачальников – Потаны, Инегелда и Фоста. Все они, кроме кривича Потаны, были молодые и дерзкие пираты, какие и требовались в том деле, что задумал Олег.

– Никто так не делал, – согласился Олег. – Мы будем первые. Мы пойдем со всей русью на Абассидский халифат!

Энергия била из Олега ключом.

Волхв развернул перед воеводами карту и прочертил ногтем намеченный им путь.

Фарлаф не скрывал удивления:

– По землям хазар?

Олег снисходительно улыбнулся:

– Я веду переговоры с каган-беком. Сдается мне, бек пропустит нас на Дон.

– Что ты обещаешь взамен?

– Обещаю половину добычи.

– Делишь шкуру неубитого медведя. Не слишком ли смелое обещание?

– Боги сказали мне, что в походе мы добудем столько, что не сможем унести. По Дону мы поднимемся до крепости Саркел, – продолжал вести пальцем по карте Олег, – отсюда перетащим ладьи в Волгу, спустимся в Хазарское море и пойдем на юг, к острову Абаскун. На этом острове находится христианская святыня, сюда идут на поклонение христиане и несут дары Единому Богу. Но это не главное, это только приятная деталь. На этот остров свозят товары купцы с запада и востока, с севера и юга. Можете представить, сколько там складов? И все они наши! С острова мы пойдем на северо-запад, и причешем берег, как гребнем.

Ноготь Олега прочертил линию вдоль западного побережья Хазарского моря и остановился на провинции Ширван.

– Отсюда три дневных перехода, и мы выйдем на караванный путь. Богатство там течет рекой. Считайте, мы попадем в небесные чертоги Сварога, – живописал Олег.

– Зачем тебе столько? – укорил Олега Фарлаф. – От Волги и до Лабы, от Ладоги и до Северского Донца все земли твои. Разве не хватит дани с этих земель?

Олегу и самому иногда казалось, что замысел всей жизни исполнился и стремиться больше не к чему.

– Разве дело только в дани? – Вершитель нахмурился и сжал кулак так, что побелели костяшки пальцев. – Русь должны бояться все племена от моря и до моря. Чтоб никто не смел задерживать торговые ладьи и убивать или оскорблять наших купцов и послов. Нигде! Никто! Никогда! Всякий, кто поднимет руку на Русь и русов, пусть знает: его ждет смерть. – Вещий Олег стукнул кулаком по столу.

– Кто же пойдет с тобой на Персию? – все еще сомневался Фарлаф.

– Вся русь пойдет, – твердо заверил Олег, – чудь, ильменские словене, меря, весь и кривичи пойдут. Древляне пойдут, вятичи, поляне, дреговичи, северяне – все пойдут. И викинги присоединятся к руси, и пойдут на Нефтяной берег. Как пришли с нами на Париж и Царьград, так и теперь отзовутся. Построим пятьсот боевых ладей, на каждый посадим сто воинов.

Речи волхва гипнотизировали молодых воевод. Инегелд, Веремуд, Лидул, Фост, Годим из Любеча и ростовский Потаня готовы были сейчас идти, куда скажет Олег, один Фарлаф продолжал ворчать.

Глаза у Фоста горели, он почесал затылок:

– У Рагнара было пять тысяч воинов и сто двадцать боевых драккаров. У Рюрика было восемь тысяч воинов и триста шестьдесят кораблей. И этого хватило для победы.

– А наша тьма будет в пять раз больше! – похвалялся Олег. – Пятьсот ладей и пятьдесят тысяч ратников, и ни на одного воина меньше. Ладьи будем строить на верфях в Новуграде, В Смоленске, в Полоцке, в Любече и Вышгороде. Лагерь устроим на островах под Вышгородом. Отправляйте гонцов по всем землям, пусть передают из уст в уста: Вещий Олег идет в поход.

И повторилась история. Добровольцы из кривичей, радимичей, ильменских словен, древлян, полян, вятичей, северян стали стекаться в Вышгород, как когда-то в Новуград норманны, меря и чудь, как совсем недавно стекались добровольцы в Вышгород перед походом в Царьград.

На верфях закипела работа, в кузницах без отдыха стучали молоты, не покладая рук кузнецы отливали и ковали клинки, копья, дротики, топоры и наконечники для стрел.

Новые и новые ладьи спускались на воду, обшивались и оснащались. В лагере с рассвета до темноты проходили учения. Тренировались в стрельбе, в рукопашных поединках и конных турнирах. Воеводы посвящали избранных в