Закон фронтира - Олег Дивов

— Я в армии не служил, — уверенно заявил Цыган. — Я вообще пацифист.

— Скажи лучше «папенькин сынок». Будь у меня отец посол, я бы тоже отмазался.

— Не посол. Рангом пониже. Не помню еще, кто. В отличие от некоторых. Счастливый ты, Гошка. И за что тебе столько памяти?

— В наказание, — объяснил Гош, выходя из-за тягача. — Ну-с, плесни балтийцу… А где Большой?

— Купается. Вон… Слышишь?

— В горюче-смазочных материалах?

— Да нет, там у заправки большой отстойник. Вода хорошая, дождевая. Масляных разводов нет.

— А ты купался?

— Да боязно как-то. Еще лишай какой-нибудь подхватишь, а чем лечиться?

— Не дай Бог теперь заболеть. Все, что страшнее простуды… Уф! Спасибо. Хватит.

— Пошли завтракать.

— Минуту, — Гош нацепил темные очки, чтобы так не слепило, и огляделся.

— Вспоминаешь? — завистливо спросил Цыган.

— Угу. Даже страшно. Ты держи меня, чтобы в депрессуху не ударился.

— Как держать?

— Ну, говори о чем-нибудь отвлеченном. Так, слева у нас пункт техобслуживания. Кстати, здесь же и аккумуляторная. Вот кочегарка. Понял. Грузовики стоят на консервации, там ничего интересного нет. Ох, что-то мне этот парк не нравится. Очень уж знакомо…

— Я вот думаю… — начал говорить об отвлеченном Цыган, выплескивая под ноги воду из котелка.

— Помолчи, будь другом. Не сбивай меня. Э! Что ты с водой так обращаешься?

— Так ее здесь видимо-невидимо.

— Это что, из той лоханки, где Большой плавает?

— Ну…

Гош фыркнул, но от язвительного комментария удержался.

— Вы боксы не вскрывали? — спросил он.

— Мы сюда вчера даже не заходили. Мы только у ракетчиков были.

— Ракеты отставить. Нам что-нибудь попроще нужно. Знаешь, старина, ты давай накрывай на стол, а я минут через десять подойду. Хочу осмотреться.

— Да, наверное, лучше до еды, — согласился Цыган, кивая на будку КПП. Через пыльное стекло на объездчиков таращилась мумия в погонах. — Дальше может быть еще хуже.

— Это хорошие мертвецы, — сказал Гош. — Это, дружище, не мертвецы, а спасение наше. Я когда сообразил, что армию выкосило начисто… Нехорошо так о людях, но ты даже представить не сможешь, какой беспредел учинили бы в наши дни истосковавшиеся по воле солдатики.

— Да ну… Чем они хуже нас?

— Это оказались бы самые опасные тупые, поверь мне. Была одна история… Черт, откуда я ее знаю? Народ из университета поехал на картошку. Историки, кажется. Знаешь, что такое «картошка»? Так вот, жили они в пустующей общаге. В нескольких километрах размещался стройбат. Однажды после отбоя всех парней угнали на какую-то срочную работу. Девчонки остались. Среди ночи подъехал стройбатовский грузовик… Одна девица потом с собой покончила, еще одна с ума сошла, а остальные… Как ни крути, а травма на всю жизнь. Вот так-то, брат. Советская армия — это лишение свободы и больше ничего. Тебя ни за что, ни про что, на два года сажают. Знаешь, кому больше всего в армии завидуют? Тем, кто занят боевой учебой. Какое-никакое, а серьезное занятие. Когда мы раз в полгода выходили на полигон… Н-да. Хватит, наверное. Так и прет из меня, так и лезет. Нужно будет все-таки в Москву идти. Я себе представляю, что начнется, когда я дома окажусь. Неужели я все смогу вспомнить? Знаешь, сейчас верю. Все получится у нас, дружище. Будь спок.

— Я с тобой пойду, — сказал Цыган. — И в Москву, и сейчас. Что бы ни случилось, я с тобой. Понял?

Вместо ответа Гош благодарно склонил голову и ткнул Цыгана кулаком в плечо.

— Большой! — крикнул он. — А ну, выныривай!

За первым же боксом их взору открылась удивительная картина.

— Вот это да! — восхищенно пробормотал Цыган. — Это какой у нее калибр? Голова пролезет…

— Можно посчитать, — небрежно бросил Гош. — Калибр двести три и две.

— Твоя?! — взвился Большой. — Твоя, да?!

— Нет, — Гош помотал головой и улыбнулся. — Эта не моя. Вон та.

— Какая?! — заорали хором объездчики.

— Молитесь, Регуляторы, — попросил Гош. — Молитесь, кто как умеет. Разрешаю встать на колени.

Цыган немедленно бухнулся на шершавый бетон и принялся мелко креститься.

На бетонной площадке между боксами лежало великое множество истлевших мертвых тел. Но главное — вокруг стояло вразброс целое подразделение боевых машин. Четыре огромных, каждая с два танка размером, несущая на спине чудовищной длины ствол. Несколько коробочек-тягачей без вооружения. Пара грузовиков. И в последнем ряду еще четыре пушки очень странного вида с несуразно большой плотно зачехленной казенной частью. У этих стволы были просто безобразной толщины.

— Такая если стрельнет — развалится, — сообщил Большой, тыча пальцем.

— Молитесь! — повторил Гош, исчезая среди машин.

Цыган вскочил и бросился за ним следом.

— Какая мощь! — крикнул он Гошу в спину. — Это надо же, какая мощь! Я и не думал, что такие бывают.

— Вот эта, — Гош показал на самоходку с длиннющим стволом, — с двадцати километров запросто попадает в футбольное поле.

— Так возьмем! — потребовал Большой, тут же сворачивая к такой меткой и дальнобойной пушке.

— Не спеши! — Гош подтянулся и заглянул в кузов одного из грузовиков. — Мама! Это мне снится… Так, ладно, дальше, дальше! А где у нас лючник?

Он подошел к ближайшему транспортеру, уверенно сунул руку в пазуху на его борту и вытащил нечто, похожее на гаечный ключ. Удовлетворенно хмыкнул и ловко вскарабкался на одну из машин в последнем ряду, ту, что с огромной казенной частью. Спихнул на бетон тело в черном комбинезоне. Зацепил ключом небольшой граненый выступ, провернул его, поднатужился и откинул люк. Нырнул головой вниз в недра машины и заорал так, что Цыган с Большим даже испугались.

— Мама!!! — крикнул Гош. — Разбудите меня кто-нибудь!!! Этого не может быть!!!

— Батяню-комбата встретил, — объяснил Цыган Большому.

— Идиот, — сказал Гош уже нормальным голосом, высовываясь наружу.

— Ты даже не представляешь, как нам повезло. Там полный боекомплект! А каждая дура, между прочим, весит по сто восемьдесят кило. Чем бы мы их ворочали, а? Большим и толстым?

— Я не толстый, — обиделся Большой.

Цыган забрался на броню и заглянул в люк. Его взору открылся громадный барабан наподобие револьверного. В захватах барабана лежали продолговатые серые металлические тела с небольшими хвостиками, как у авиационной бомбы.

— Двадцать, — сказал Гош так гордо, будто сам эти штуки сюда загрузил. — А в грузовике заряды. Если поднатужимся, и взрыватели найдем. Секундочку… — он вскрыл соседний люк, свесился вниз, пошарил и выволок наружу деревянный ящичек. Откинул замки и любовно погладил лежащий внутри замысловатый прибор.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});