Империя храмов (СИ) - Кас Маркус

С косой, ржавой баржей и демонами под землей, на земле и в небесах. Не самый плохой расклад.

Но, как оказалось, награды или проклятия богов, как посмотреть, не закончились на этой приятной суете. На следующий же вечер ко мне пришел Мишута. Пацан шустро осмотрелся, поцокал на скудную обстановку, но выдал искреннюю улыбку:

— Не обидел дядька, вот и хорошо!

Спорить я не стал, лишь немного насторожился. От пацана можно было ожидать чего угодно. От очередного подгона оплачиваемого заказа до больших проблем. Поэтому я просто смотрел, как он залезает в пузатый красный холодильник, по-хозяйски проверяет запасы и, обнаружив там стратегический запас сосисок, надкусывает одну.

— Я в общем-то просто зашел, не надо меня так срисовывать, брат, — хорохорился мальчишка. — Ну и тоже с подарком, на новоселье и за бабушку поблагодарить.

За его спиной действительно болталась сумка, в которой явно находилось что-то увесистое. Миха бережно извлек оттуда какой-то предмет, завернутый в тряпку и протянул его мне.

— От бати досталось. Бабушка прятала от меня, да ругалась, но мне это все равно без надобности, без искры я. А вот вам может пригодиться.

Важность, с которой он вручал мне батино наследие, говорило о его серьезности. Промелькнула мысль о том, что и баржа эта вроде как тому же человеку принадлежала. Но что там за сложные родственные и наследственные связи, не моё дело.

Я принял подарок, как подобается, учтиво и с благодарностью. И осторожно развернул. Книга? Вот уж чего я не ожидал от пацана, так это старинный фолиант. Потертая множеством прикосновений толстая кожа навскидку хранила настоящее сокровище.

Я даже сначала не поверил своим глазам. Гримуар! Незакрытый от посторонних глаз, ну либо с наложенной разрешающей печатью на наследников. Схемы, рукописные комментарии мелким почерком, причем явно разных времен и людей. До хрена непонятно, но вашу ж!

Сдерживать радость я не стал. Даже Настасья Павловна, богиня библиотеки, уже кажется готовая меня усыновить, не давала мне доступ к гримуарам с печатями, сильно выходящими за программу обучения. Только чуть-чуть, на пол шишечки.

А тут просто клад. Пацан зарделся, заметив, что его дар пришелся мне по душе, но пояснил:

— Вашу науку я не знаю, но книжка эта опасная. Так бабушка говорила, да и батя. Так что вы, брат, осторожнее.

Конечно, я не стану сразу на практике проверять. Но какое поле для исследований! Когда упорно бьешься о глухую стену тайн, по причинам безопасности и прочего, такому радуешься как оазису в пустыне.

Когда у меня на руках оказался рукотворный и, считай народный, гримуар, всё остальное померкло. Даже Глеб недовольно отметил, что я думаю о чём-то отвлекающем. Погрешил наставник на девиц, но истинную причину я открывать не стал.

Потому что мой подарок для начала бы сожгли. Потом уже вопросы задавать стали бы. Ну или сожгли бы и меня, для гарантии. Ничего там запретного я не нашел, насколько разобрался. Но уже знал, что всё, что не от всеблагих — ересь и ведьмы. Примерно.

В гримуаре Мишутиного бати были попытки объединить церковные печати и какие-то забытые ритуалы и символы. Адское сплетение магии различных источников, в которые верилось с трудом.

Стихийная магия, местная духовная, магия забытых богов, магия покровителей мест и времени. Безумно интересное чтиво попалось мне.

Ничего из прочитанного я, конечно, не пытался воспроизвести. Во-первых не понимал большую часть, а что и понимал — опасался. После кота, который не кот, пришло осознание, что есть и что-то иное. И поговорить, как назло, об этом не с кем было.

Я вспоминал цыганку, короля Артура и даже злобную бабку с кладбища, но никому из них доверять не мог. Мишута, естественно, тоже никак не мог мне помочь. Парнишка зачастил в гости, уменьшая съестные запасы, но я и не возражал.

Вместе с ним приходили всякие слухи. Он рассказывал, съедая очередную пачку сосисок, про происходящее в порту, прибрежных районах и даже на окраинах Ганзы. Вроде ничего особо важного, но постепенно складывалась картина.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

А я понял, что у меня таким вот естественным образом, появился свой информатор. Парнишка притирался ко мне так же, как я к нему. Следил за моей реакцией на каждое его слово.

Только когда в обители чуть ослабили нагрузку, появились у меня и другие гости. Вся команда вечерами прохлаждалась на палубе. Натуральные пляжные шезлонги они сами откуда-то притащили. Мы обсуждали монахов, демонов и аристократов — обычные будничные разговоры.

Пришел в гости и наставник. Лишь один раз, но Глеб явился с дорогой и старой бутылкой, которую мы и прикончили под мясо на открытом огне. Монах удовлетворенно кивал на подлатанную баржу, плевался в небоскребы и совсем немного приоткрылся.

— Не лезь ты во всё это, Илья, — доверительно говорил он, размахивая стаканом в сторону небоскребов. — Бароны там, ладно ещё, мелкие сошки. Графы… Ну некоторые нормальные, но лучше не ввязывайся. И там, — стакан рухнул вниз, расплескав фонтаном половину содержимого, — не лучше. Честнее может, но опаснее. Никуда, короче, лучше не лезь.

Я был с ним полностью согласен и лишь кивал. Тем более что закат удался, багрово-розовое небо падало в воды залива, рисуя дорожку прямо к нам. Ветра, редкий случай, не было и вся водная гладь сверкала словно зеркало. Отблески заката дрожали в отражении стеклянных гигантов, а с другой стороны реки, от ганзейцев, раздавалась веселая ругань. Там ловили рыбу, перекрикиваясь и поддразнивая друг друга.

— Ну ты зачем в это влез? Ты же, этот, — мне тоже в такой расслабляющей обстановке было нелегко собраться с мыслями. — Ваше сиятельство. Граф! — я отсалютовал своим стаканом, в знак солидарности тоже окропив палубу.

— Есть такое слово, — мудро сообщил наставник, — надо. Кому-то через год всё равно становится, а меня и через двадцать не отпустило. Не надо так. Да и какой я граф? От наследной очереди отказался, родня меня сторонится, остальные… А хрен с ними, — угрожающе замахнулся он в небоскребы, но затем передумал и сделал глоток, довольно жмурясь. — Вот ты правильно всё делаешь. Поэтому и говорю тебе — не ввязывайся.

Я, собственно, и не собирался. И такого плана я и придерживался, избегая вообще любых конфликтов и даже намеков на них. Пока Глеб не пропал.

Наставник не явился на тренировку, но это было не то, чтобы очень необычно. Бывало, его вызывали, ну или он сам куда-то вызывался. С монахом получалось всегда так, что начальство слезало, даже не успев забраться и свесить ножки.

Но тут явно пошло что-то не так. Его не было весь день и ночь. Наутро со мной связалась Аннушка, изображая полное спокойствие и невзначай интересуясь самочувствием Глеба. Но голос её предательски дрожал и скатывался в высокие ноты. Чтобы он ушел и не подстраховался у Берёзки, такого я представить не мог.

Поэтому вместо очередного красивенного заката, я пошел под землю. Был только один человек, способный помочь найти монаха. Как над землей, так и под ней. Единственный достоверно известный мне вход был в Ганзе, туда я и направился.

С моей уверенной мордой меня не останавливали. Я без вопросов прошел через кухню ресторанчика, спустился в погреб, нашел кладовку с дверью в тоннель. У карты пришлось задержаться, вспоминая лаконичные объяснения Глеба и нужные повороты.

Пятидесятиметровку постановочного ужаса я прошел, держа на вытянутой руке сигму, ту монету, дающую мне право прохода. С такой проходкой меня не останавливали, хотя тщательно обыскали на входе перед замком подземного короля.

Артур принял меня всё в том же внутреннем дворике, словно только тут и обретался. Я догадывался, что о прибытии гостей в Авалон он узнавал сильно заранее. Но впечатляло, ничего не скажешь.

— Защитник, — с такой радостью поприветствовал меня правитель, то сразу стало не по себе. — Я, пожалуй, знаю зачем ты здесь. Но! У меня есть просто потрясающая идея!

Глава 27

С этим человеком надо было быть крайне осторожным. Прямо категорически. Король был мне должен, что сам признал на нашей прошлой встрече. Но он легко мог это повернуть против меня и вписать во что-то, выгодное исключительно ему. Я знал это, потому что сам так делал.