Сонбаньён-ян (СИ) - "Кдав"

Под столом громко орала кошатина, скорее всего, узнала мой голос. Уж на что, на что, а на хороший слух кошки не жалуются. Попросил поднести к ней телефон. Разговор получился забавный. Говорил ей ласковые слова, а она мне мур-мур-мур в ответ. Сообщил что скоро буду дома. В ответ получил радостный ррр-мяяяв. Поговорили где-то с минуту. В итоге Мульча успокоилась и орать перестала.

Поболтали ещё немного с мамой и они и аппарат отключился. Время истекло. Даже попрощаться не успели. Не успел сказать что бы на тюремную карту больше денег не отправляли. Правда, думаю, что будет возможность вернуть, если это потребуется.

В магазине сгрудилась очередь. Я думал тут автоматы стоят, но оказалось по старинке, с продавцом. Стал в очередь. Вокруг меня тут же образовалась зона отчуждения метра на полтора. Отстоял минут пятнадцать в очереди и закупил печенюшек, пару булочек и две бутылочки холодного чая. Продавщица опытная, печенюшки взвешивала последними и отсыпала их ровно до десяти тысяч вон. Рассчитался тюремной карточкой. Итого треть бюджета тю-тю. Хорошо что хоть компьютер бесплатный. В следующий раз стоять в очереди не буду. Слишком долго. Пойду в наглую.

Наконец дорвался до компьютера. Правда, времени на его использование осталось меньше получаса, а ведь на всё про всё мне выделили всего час. Воткнул в приспособу для карт свою и нажал кнопку вкл. Ещё пару минут ушло на загрузку системы. Первым делом посмотрел стоимость датокоинов. Вау, уже шестнадцать. Всего за несколько дней скакнул с одиннадцати до шестнадцати. Но насколько я помню, свистопляска с биткоином в моём мире была приличная, но всё равно, в среднем, наблюдалась общая тенденция к росту.

Потом с чего-то решил пробежаться по новостным сайтам Франции. Как оказалось, возле корейского посольства творится какая-то фигня. Жёлтые жилеты и прочий люд оккупировали всё пространство перед посольством и методично обстреливают его яйцами, тухлыми помидорами и бутылками с краской. Требований к Республике Корея всего два, немедленное освобождение меня любимого и организация моего концертного тура. Агентства готовы его организовать. Пишут, что так по всей Европе и прочих Америках. Обалдеть! А у меня с французскими песнями конь не валялся. "Таксист Джо", и то уже не мой, "Ураган" и "Эмануэль". И Всё!

Заляпанное краской посольство. Первый день буйства. Толпа пока небольшая и её вытеснила полиция.

Ну, раз пошла такая пьянка заодно заглянул и на главный чарт Франции. Оказалось, что мой "Ураган" уже чёрти какую неделю на первом месте. Видимо, из-за скандала народ любопытствует покупает и слушает. И тут как щёлкнуло. Ализе. В своё время шестнадцатилетняя девочка взорвала музыкальный мир Франции. Выпустила три диска, а потом исчезла с музыкального небосклона. Я тогда прослушал все три да и не один раз, оттачивая восприятие французского языка на слух. Поискал, есть ли такая в этом мире. Оказывается есть, но не поёт, только танцует. На первом месте в топ десять танцовщиц страны.

Ализе.

Заглянул на свою страничку в ФАН Ентертеймент. Мама родная, четыреста двадцать тысяч подписчиков, а у моих старушек, вместе взятых, всего шестьдесят две тысячи. На страничке наблюдается какая-то нездоровая суета. Комментарии летят, невозможно что-либо прочитать. Остановил. Стало понятно, что комментарии касаются меня, но общий смысл не доходит. Осторожно протянул в низ и обнаружил ссылку на папку "Агдан" в "Чате, который не спит". Открыл первый документ. Ё моё! Скан приказа президента Пак Гын Хе судьям Военного Суда, о моей обязательной посадке на максимальный срок. Аж впал в ступор! Охренеть! Понятно теперь, почему так велось следствие и на суде меня ни кто ни о чём не спрашивал. Всё уже было решено. Пока я тупил, компьютер мигнул, экран стал чёрным и на нём появилась белая надпись, Ваше время истекло. Чёрт, чёрт, чёрт! Ни черта не успел больше посмотреть. Забрал карту и с обалдевшим видом двинулся к своим надзирательницам, которые и проводили меня в камеру.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Уселся на матрас в позе лотоса и до сигнала отбоя пытался понять, что же такое в лесу сдохло, что целый президент сорокашести миллионной страны возжелал упечь меня на каторгу. Пока размышлял, незаметно для себя умял всё, что купил в магазине и влил в себя обе полулитровые бутылочки чая. Когда спохватился, ничего не осталось. А ведь хотел растянуть на завтрашний день. Такая беда. Ну, зато успокоился. Еда она такая, снимает стресс. Ха-ха.

Ладно, раз не спится, буду вспоминать песни Ализе. Готовить французский концерт. Чётко помню две песни. "Лолита", с которой она выстрелила и кавер на песню Мадонны. В этом мире Мадонны нет. Я её искал, месяцев пять тому назад. Но тогда перепевать её не смог бы. Голоса не хватало. А сейчас, скорее всего, смогу. Всё, занимаемся песнями.

Время действия: Двадцатое первое января, время час ночи. Место действия: Казарма Голубых Драконов. Чжу Вон

Сегодня приключился сумасшедший день. В четыре часа утра нагрянула инспекция министерства обороны и начался полный дурдом. Дивизию подняли по тревоге и заставили всех подтверждать нормативы. Начали с физо, затем полоса препятствий, сразу за ней марш бросок на пятнадцать километров в полной выкладке и закончили стрельбами. Естественно, наименее физически крепкие, в стрельбе наложали. Потом бегом на ужин, а это ещё пять километров в полной выкладке от стрельбища до расположения, так что к ужину почти все напоминали выжатый лимон. Хорошо ещё не заставили заниматься созданием линии укреплений на тактическом поле. Видимо, не хватило времени. А то бы все точно сдохли. А сразу после ужина порадовали демонстрацией строевой подготовки. В итоге, уставшие бойцы теряли равнение, да и с песней тоже не задалось. Хватило нескольких выбивающихся из мелодии, что бы отделению поставили по низшему балу за песню и строевую подготовку. И таких лишенцев как мы было пол дивизии.

Потом всех командиров, начиная с командиров рот и заканчивая командирами отделений вызвали на ковёр, почему-то в актовый зал. Начальство, как говорится, без очереди, поэтому пришлось стоять в коридоре и ждать когда всё начальство пропесочат. А их вызывали по одному. Наконец всё начальство убыло, одарив по пути нас, командиров отделений, испепеляющими взглядами. Значит завтра будет серьёзный разбор полётов. Если командиров взводов и ротных вызывали по одному, то нас загнали всех скопом. Сразу стало понятно почему актовый зал.

Как только Чжу Вон вошёл в актовый зал, ему сразу стало понятно, что проблемы только начинаются. Напротив, выстроившихся в три шеренги, командиров отделений, стоял злой, как тодук-коянъи генерал, начальник штаба дивизии. Рядом стоял незнакомый, ухмыляющийся генерал майор, наверняка проверяющий из министерства обороны. Дрючить даже командиров рот, это не уровень начальника штаба дивизии. Его уровень, командиры полков и их начальники штабов. Про командиров взводов, а уж тем более командиров отделений и говорить нечего. Генерала явно и очень сильно унизили и, судя по всему, проверяющий просто купается в этом унижении.

– "Дело плохо," – проскочила мысль у Чжу Вона. – "Похоже генерал Им Чхе Му оттоптал немало ног в министерстве обороны. И теперь, выждав некоторое время, штабные попытаются его сместить."

Нотация продолжалась около двадцати минут. В процессе монолога, генерал красочно рассказал нам, кто мы такие, кто наши родители, откуда мы вылезли и куда будем вынуждены вернуться. Глубоко оценил наши труды и объяснил нам, какую награду мы получим. Местами речь генерала переходила в сексуальную плоскость. И что интересно, ни разу не повторился. Чувствуется наработанный годами опыт. Лицо постепенно с красного перешло в свекольный цвет. Все командиры отделений стоят с покаянным видом, склонив головы и уперев взгляд в пол. Плечи у всех ссутулены и всем видом выражают скорбь.