В ловушке двух миров - Селина Розмарин

на стол подносом.

Вот сейчас была закончена еще одна магическая печать, я собиралась подойти к соседнему зданию и приступить к следующей, но ноги пошатнулись, в глазах помутнело, пришлось опереться на стену и решить, что на сегодня хватит. Когда стало немного полегче, я осмотрелась вокруг, увидела знакомое кафе и решила переждать там. Зашла внутрь, народу там было немного. Я села за столик возле стены, звать официанта не пришлось, он тут же подошел ко мне с вежливой улыбкой и предложил посмотреть меню. Я долго не думая, заказала сладкое пирожное и ягодный сироп. После такого утомительного дня очень хотелось восполнить энергию чем то бодрящим. Сладкое с этой задачей справляется лучше всего. Уже через пять минут тарелки стояли на цветочной скатерти, мне пожелали приятного аппетита и бесшумно удалились. Вилка скользнула по мягкому заварному крему и отправилась прямиком в рот. На сердце стало сразу радостно и тепло, это напомнило мне о доме. Мисс Летта всегда приносила мне что-то вкусное, когда возвращалась с города, крепко меня обнимала и протягивала коробочку со сладостями. Хоть в город я наведывалась и нередко, постоянно помогая на стройках, почти никогда не заходила в магазины десертов. Чем дольше ждала долгожданного подарка, тем желание он казался. На глаза наступили маленькие слезинки, тут же смахнула их рукавом с кружевной манжетой и продолжила набивать рот.

Когда от блюда осталась лишь пустая тарелка, расплатилась с официантом на выходе и вышла из издания. Небо было все таким же черным, но на нем красовалась несколько звездочек и большая яркая луна. Она вместе с фонарями освещала улицу, было достаточно светло, поэтому мне не приходилось колдовать. Я заметила, что у кафе покосилась вывеска, одна из цепей лопнула, и она завалилась набекрень. С пальца соскочила маленькая искринка, и ударила в крепеж, возвращая все на прежние места. Теперь я была довольна; они одарили меня вкусным обедом, а я им оказала услугу, пускай они никогда и не узнают о моей помощи. "Сильный не кричит о своей силе, он просто используют ее, чтобы помогать". Другим не обязательно знать о чьем-то могуществе. "Меньше знает — крепче спят". Теперь довольная я направлялась в лечебницу.

— О, ты уже вернулась? — спросил главный лекарь перед входом в больницу. Он осматривал того самого возницу, который вчера вечером устроил дебош. — Этот недотепа только проснулся! — воскликнул он наперекор возмущения больного.

Тот брыкался и никак не унимался, будто где-то уже успел добавить порцию со вчерашнего.

— Пустите ироды окаянные! Зачем мне жить, если жизнь моя от меня ушла?! — изливался он.

— Ишь, какой поэт, да в тебе талант живет! Вот протрезвеешь окончательно, выздоровеешь и можешь идти в театр работать! Глядишь, знаменитым станешь, и жена вернется!

— Мужик, ты это серьезно? — недоверчиво покосился тот. — Разве такое возможно?!

Лекарь только рукой махнул:

— В жизни вообще всякие странности случаются. Ты же вот такой наполовину человек, наполовину лошадь существуешь! Почему другого быть не может?

Тот кажется надолго загрузился, а доктору было на руку: он того и осмотрел, и пилюлю дал, и микстуру влил чтобы быстрее протрезвел. А потом домой отправил, чтобы не околачивался под дверьми лечебницы. Возница поникший встал и побрел куда-то по улице. Мне было его жаль, но в жизни случается всякое, сначала любим, а потом никому не нужен. Как у меня: сначала поцеловал, а потом даже говорить не желает и мной не интересуется. Но мысли эти я быстро отогнала, нельзя себя всякой ерундой загружать, не в том положении сейчас нахожусь.

Мистер Малдвин заметил, что я еле на ногах стою, я присела, и он налил мне чай, точнее травяной отвар который принесла Рамиша.

— Все же так и продолжите, юная леди? — в голосе было беспокойство. — Опасно это все, может, еще подумаете?

— Вы ведь знаете, что я сильная… — сделала несколько глотков горячей жидкости, которая приятно обволакивала горло и согревала изнутри.

— Даже если сильная, нет никакой гарантии, что с вами ничего не случится. В городе сейчас совсем не спокойно, повсюду снует стража и постоянно задает вопросы. Если вы попадетесь им, и они узнают, кто вы такая, у вас могут быть проблемы.

— Не переживайте так. Я справлюсь. — а сама задумалась, что и правда не стоит попадаться на глаза страже. Вопросов потом не оберешься.

Со всеми пациентами мы расправились до вечера, до приезда возницы оставалось еще несколько часов. Я подумала, что мне этого времени хватит, чтобы еще раз пройтись по городу. Главный лекарь пытался меня отговорить, но не настойчиво как обычно. За это время он уже успел понять, что я всегда делаю все по-своему и меня не остановить. Поэтому предпринимал несколько попыток и отпускал с миром.

— Только не забудьте, что скоро за вами приедут.

— Я успею вовремя. — и поспешила удалиться за деревянными двухэтажными домами, которые шли вдоль длинной плохо-освещаемой улицы.

Бесспорно, это было опасное место, но именно в нем я еще не ставила печати. Эти более подозрительные места оставила напоследок. Конечно, был еще Мертвый лес и территории, находящиеся на окраине города. Но так далеко я не смогу уйти и вернуться за такой короткий промежуток времени. По хорошему для этого мне нужно было полдня свободного времени, но доктор, скорее всего не станет прикрывать меня на такой рискованный срок, да и сама я понимала, что в незнакомых местах могу попасть в неприятности и тогда есть вероятность, что я не вернусь в нужное время, а значит подставлю господина Малдвина, и до самого возвращения домой лишу себя возможности покидает дворец.

Вокруг была тишина. Только в некоторых окнах горел свет, но даже он был тусклым и невзрачным. Это место выглядело уныло, асфальт был влажным, скорее всего кто-то омывал улицы, потому что дождя не было. Легкий ветер сновал туда-сюда и поддувал подол платья, но не так сильно, чтобы приходилось его придерживать. Он лишь колыхал его по ногам. Я шагала уверено, касаясь деревянных стен и произнося заклинания одними лишь губами. На месте под моей ладонью загорался огонек, который разрастался в небольшой светящийся круг с руническими знаками. Когда он затухал, на поверхности оставалось лишь несколько маленьких царапин, знак был почти незаметен и не привлекал совершенно никакого внимания. Но так было для меня.