Эдо 2103 (СИ) - Елизавета Коробочка

навалившихся вопросов у него начала болеть голова.

Но на всякий случай он уточнил:

— Это твой бывший?

Хотару испепелила его взглядом.

— Просто один козел.

— Звучит как твой бывший.

Он с сомнением покосился на файл.

— Мне надо его убить?.. Или только найти?

— Достаточно только найти.

— Да уж, — нервно выдохнул он. — Это в сто раз упрощает ситуацию. Хорошо. Хорошо-о-о… Но, — он поднял взгляд на нее и нервно улыбнулся. — Ты там поспрашивай? Зачем я твоим боссам? Я так-то не самый примечательный…

— Видимо, только ты так считаешь.

Они неловко помолчали, и он приподнял стакан с водой — алкоголя он не заказал, решив, что хватит на сегодня. Они чокнулись, отметив их странный тайный договор, и, вновь вернувшись к лапше, Сакура между делом заметил:

— Но ты можешь не делать… этого. Бросаться защищать меня, все такое. Мне это, конечно, жутко льстит, но это очень странно… — он скривился. — И Сатоши наверняка будет смеяться.

— Вряд ли нам будет до смеха, — заметила Хотару.

— С чего бы?

— Вспомни наше «легкое» задание, — она изобразила в воздухе кавычки. — Если по словам Юасы это было элементарно, то представляешь, что будет, когда мы начнем основное дело?

В ответ Сакура нервно рассмеялся, и та закатила глаза.

А что он мог сказать? Обычно он слепо доверял Юасе, и тот это значительно поощрял. Единственной вещью не по плану на прошлом задании был приход корпоратов, если бы не они, то выбрались бы со склада они значительно менее потрепанными. Но «Йошивара» полезла туда… вероятно, за своим сотрудником?

Но почему их заинтересовал именно он?

«Санкье», где он работал, была крошечной компании в сравнении с таким гигантом рынка, как «Йошивара». Те поставляли на рынок вирты, фильмы, владели чайными домами, они обладали огромной частью развлекательного сегмента, когда как корпорация Сакуры была всего лишь удобным прикрытием якудза для отмыва денег. Только поэтому он и знал Юасу — это было частью его повседневной работы.

— Бля-я-я… Меня убьют и запытают до смерти.

— Не волнуйся, — Хотару похлопала его по плечу. — Они тщательно следят за пленными. Раньше нужного ты точно не откинешься.

Вот уж успокоила!

— Слушай, — внезапно, она оказалась так близко, что он замер, не слишком-то понимая, что делать в такой обстановке. — Сейчас четыре утра, а до меня ехать замучаешься. Пустишь к себе? Даже на коврике посплю.

— Вот еще! — возмущенно цокнул он.

А потом, конечно же, его мнения никто не послушал.

Условия, под которыми Сакура пустил Хотару внутрь, были просты. Их было всего два.

Первое, что если бы Иккуко проснулась раньше положенного и увидела бы ночную гостью, то все объяснения остались бы за Хотару. Пытаться просвятить сестру в страшные тайны, какого черта тут происходило, выслушивая при этом тонну двусмысленных намеков, Сакуре совершенно не улыбалось, а потому он с радостью спихнул эту обязанность на Хотару. Вторым же было то, что Хотару запрещалось говорить об увиденном в комнате кому-либо.

Под страхом смерти.

Квартира у него была маленькая даже для него одного, что уж говорить про троих. Тем более, в одной комнате. Но ночевать с сестрой он привык, они, все же, были семьей и как-то перестали стыдиться домашнего вида друг друга, но Хотару была человеком совершенно чужим (они знали друг друга всего пару дней, да и то не так уж и хорошо), и мысль, что им придется провести ночь вдвоем… Ну, то есть, втроем, но Иккуко тоже была девочкой, а… Хм.

Когда они вошли внутрь, Сакура подумал, что, наверное, стоит все же развернуться, и, желательно, никогда не возвращаться, потому что…

— Так вот куда ты свалил!

Иккуко сидела на постели, скрестив ноги, и буравила его взглядом. Она терпеливо дожидалась его в темноте, и, когда зажегся свет, ее оптика засияла лишь ярче — к сожалению, метафорически, потому как вместе с этим росла лукавая улыбка у нее на лице.

С лицом абсолютно невозмутимым, все в той же майке, которая так «понравилась» Хотару, и с ней самой за спиной, Сакура проговорил:

— Деловая встреча.

— Свиданка, да? — на лице сестры выросла непростительно ехидная усмешка. Смешок позади делу точно не помог. — О боже, бесстыдник! Ты девушку прямо сюда притащил?! Я же в домашнем! Или что ты там задумал?!

— Хотару, блин!

— Хотару?!

Глаза у Иккуко расширились, и она резко качнулась в сторону, вглядываясь в фигуру за спиной. Господи, ну почему это происходило. Они же могли встретиться завтра, с утра. Как нормальные люди. И ему не пришлось бы придумывать тысячи объяснений тому, какого хрена тут происходило, потому что ответить правдиво Сакура не мог — потому что и сам не знал.

Хотару с ехидной усмешкой помахала ей рукой, и Иккуко мгновенно перевела хищный взгляд на брата.

— Вас оставить вдвоем?

— Не уходи. С тобой, — абсолютно серьезным голосом голосом проговорила Хотару, — будет намного приятнее.

Сакура ощутил, как перестало биться у него сердце, не выдержав и умерев от стыда, и Иккуко медленно подняла брови.

— По-моему, это незаконно.

— Я шучу, — качнув головой, Хотару стянула обувь и медленно прошествовала вперед, в комнату, странным взглядом осматривая ковер. Она, чуть помедлив, подняла взгляд обратно на Иккуко. — Забыла ключи, надо где-то переночевать…

Иккуко вновь вернулась к сверлению его взглядом и одними губами поинтересовалась, серьезно ли она. Этот вопрос он решил оставить без ответа, хватило уже… и не без того щекотливых моментов за эти жалкие пять минут. Когда сестра демонстративно отодвинулась назад, натянув наушники, он с силой провел рукой по лицу и тихо застонал, после чего убитым взглядом покосился на Хотару.

Та сверлила его полки с фигурками.

… пожалуй, он сможет умереть от стыда еще. Пару раз. Пару десятков.

— Так вот, о чем ты говорил, — подумав, произнесла она.

— Я так и знал, что так и будет… Все! Теперь точно никакой кровати, блин! Иди спать на коврик!

— С тебя подушка, джентльмен.

Единственная нормальная подушка была у сестры, и Сакура беспомощно взглянул на напарницу. Но та и бровью не повела, протягивая руку вперед — без подушки сдаваться она не намеревалась, и Сакура понял, что придется сдаться — иначе его придушит уже Иккуко. Со стоном он направился к комоду и абсолютно убитым голосом пробубнил:

— Только не осуждай.

Хотару бесстрастно взглянула на дакимакуру с Оками-тян и, повертев ее в руках, улыбнулась.

— Сойдет.

Затем, она поудобней устроилась на коврике, стянув с себя попутно куртку. Несколько секунд она ворочалась, обнимая дакимакуру, и Сакура отстраненно смотрел на это, понимая, что, кажется, не будет в его жизни зрелища