Последнее желание ведьмы - Александра Плен

мрамора упал на ноги короля, и тот истошно завыл от боли. Я победно усмехнулась. Еще немного…

Вдруг сзади меня кто-то обнял. Я и забыла, что не одна. Вышинский прижался грудью к моей спине, опутал руками, соединяя их на животе. Вжался всем телом и горячо прошептал:

– Остановись… прошу… Ты будешь жалеть потом… Не нужно смертей… Остановись.

Я очнулась от наваждения. Пелена перед глазами рассеялась, и я увидела, что натворила. Пол был покрыт глыбами разного размера и формы. Большая часть колонн полностью разрушились, другие едва стояли, покрытые сетью трещин. Потолок накренился. Передо мной рыдал окровавленный человек с перебитыми ногами, позади него на нас смотрела бледная перепуганная женщина.

Ноги подогнулись. Я обессиленно обмякла, повиснув на руках мужа. Это все натворила я?! Но как? Моя сила не может разрушать напрямую, она лишь находит способ… Значит… Дворец был построен с нарушением строительных норм или он просто такой древний, что скоро бы и сам развалился? Так себе оправдание… Я – чудовище, монстр, выродок! Правильно нас сжигали на кострах! Уставившись на длинный кровавый след, оставленный королем, я чувствовала, как глаза наполняются горячими слезами.

– Ты можешь отомстить другим способом, – продолжал муж.

– Каким? – всхлипнула я прерывисто. – Что и кто мне вернет родителей?

– Смерть дяди их тоже не вернет, – спокойно произнес Вышинский.

Силы оставили меня полностью. Я чувствовала себя пустой и внутри, и снаружи, никому не нужной и бесполезной. Даже отомстить не смогла толком, сломалась на последнем шаге. Я не знала, что дальше делать, как жить. Если бы не поддержка мужа за спиной, я бы опустилась на пол и глупо разрыдалась, сведя на нет свою репутацию жестокой ведьмы.

– Ваше Величество! – Вышинский вышел вперед. Скулящий от боли король с усилием поднял голову.

– Завтра вы отречетесь от престола и передадите корону своему сыну, сделав жену регентом. Сами же отправитесь на лечение в какое-нибудь дальнее имение и больше не появитесь в столице.

– Что?! Никогда! – Яков затрясся от возмущения. Из-за меня или случайно с потолка оторвался кусок облицовки и грохнулся за спиной короля, осыпав его осколками. – Ладно-ладно, – истерически взвизгнул он. – Отрекусь.

Муж повернулся к королеве.

– Ваше Величество, я прошу встретиться со мной для обсуждения договоров завтра утром.

Женщина кивнула, степенно встала с кресла, вокруг которого не лежало ни одного крупного обломка, и подошла к нам, старательно обходя кровавые пятна на полу. Внимательно посмотрела мне в лицо и произнесла мягко:

– Спасибо…

Двери, наконец, открыли. В зал с двух сторон начали вбегать люди, они тыкали пальцами вверх, что-то испуганно кричали, я даже увидела в толпе лорда Нарминского. Короля положили на носилки и унесли прочь. Ее Величество отдавала приказы громким уверенным голосом. Я обессиленно цеплялась за камзол Вышинского, спрятав лицо на его груди. Слезы никак не останавливались.

Потом, уплывая в сон на роскошной постели, я вспомнила «спасибо» королевы. За что она благодарила? За то, что оставила ее живой? За то, что освободила от негодяя, всю жизнь унижавшего ее? Или за то, что не отобрала трон, а отдала ее сыну? Кто знает…

Мне было все равно. Хотелось заснуть и проснуться в своей уютной спаленке на улице Роз. Не видеть и не слышать ничего о Якове, Аттане, Двуликом. Забыть и похоронить жуткие воспоминания о грохоте, рушащихся колоннах, окровавленном лице дяди, так похожем на лицо отца в моих воспоминаниях.

А помнить лишь сильные руки мужа, ласковые поцелуи, стирающие влагу с моих щек, и тихий убаюкивающий голос:

– Спи, моя любимая девочка. Теперь все. Ты свершила свою месть. Ты свободна. Впереди только счастье.

Глава 30

Мы пробыли в Канхарэ еще неделю. За это время Яков успел отречься от престола и уехать из столицы. Королева не глядя подписывала все соглашения, которые ей подсовывал Нарминский. Надеюсь, мы не слишком наглели.

Делегация полным составом разместилась в лучшем гостином дворе столицы, заняв целый этаж. Полуразрушенный дворец нуждался в ремонте. Абсолютно целым осталось лишь левое крыло, где находились жилые покои.

Я вяло ела, много спала и почти не разговаривала. Думаю, после случившегося ни у кого больше не осталось сомнений, кто я и что собой представляю. Муж, конечно, пообещал, что возьмет клятву о неразглашении, но если секрет знают двое, то это уже не секрет.

Народу скормили байку о том, что архитекторы, строившие дворец, неверно рассчитали вес потолка, опирающегося на колонны. Виновных не найти, так как зданию три сотни лет и строители давно мертвы. Слава Двуликому, никто не пострадал.

Ах да… Двуликий!

Необходимо было взять себя в руки и, наконец, решить, что делать дальше. Но кто бы знал, как мне не хотелось ничего решать! Может быть, опять оставить все на волю ведьмовской интуиции? В прошлый раз она меня выручила.

Перед сном я и так и сяк крутила в голове желание, но не смогла его толком сформулировать. Мне хотелось сразу всего: и чтобы Бог выполнил мою просьбу, и остаться с мужем. Хотелось тепла на планете, мира во всем мире, а также обычную нормальную семью, детей и никакой ведьмовской силы. Не хочу быть бесплотным призраком. Хочу иметь кожу, чтобы чувствовать тепло и холод, нос, чтобы вдыхать запах цветов и дождя, глаза, чтобы видеть красоту мира, его совершенство, осязать ее каждой клеточкой тела. Хочу наслаждаться вкусной едой, чувствовать нежность взбитых сливок на языке и сладость фруктов. Хочу смеяться, грустить, плакать, радоваться… Хочу всего!

А ночью мне приснился кошмар. Словно я опять в малом тронном зале убиваю Якова. Только во сне я точно знала, что это не дядя, а мой отец. Любимое лицо из детских воспоминаний было искажено от боли и покрыто кровью. Именно он кричал «Пощади» и протягивал ко мне руки. Я пыталась взять под контроль свою силу, но она меня не слушалась. Вырывалась черным смерчем и крушила все вокруг. Я очнулась оттого, что меня трясли за плечи.

– Мира, проснись, – взволнованный голос Вышинского заставил вынырнуть из липкого ужаса, – это сон, просто сон. Не плачь.

Оказывается, мои щеки были мокрыми от слез.