Без лица (СИ) - "Darkwinged"

— Угу. Сама не знаю, что на меня нашло.

— Ты сегодня особенно красивая, — голос парня почему то звучал мрачно, словно он сомневался, стоит ли ему говорить эти слова.

— Правда? Хихи, ты тоже ничего. Редко тебя увидишь в таком праздничном наряде. Неужто на праздник какой собрался?

— Праздник? По твоему у меня есть друзья, или желание выходить на праздники?

— Ну, мог бы и с Рокудо где нибудь прогуляться.

— Не хочу. Мы с ним опять подеремся.

— Неужели тебе с ним не весело?

— Бывало конечно и весело. Особенно когда мы вдвоем разгромили всё логово «Диких» в канализации. Это отребье вело себя ровно так, как называлась их банда. Это был приятный день.

— Вряд ли ты бы пошел в таком костюме туда… Может ты на свадьбу собрался? — в голосе девушки я услышал нотку печали.

— На свадьбу? На чью? — теперь голос Рея звучал совсем уж мрачно и безжизненно.

— Ну, не знаю даже… Может на свою? Или ты никогда не встречал девушку, которой хотел бы признаться в чем то таком?

— Может и встречал, но что с того? Я уже месяц как полноценная боевая единица коалиции. У меня нет будущего.

— Ну ну, не надо так говорить. Коалиции нельзя служить вечно…

— Да, однажды я умру, и на этом моё служение закончится. Ради этого орден и отдал меня в стены коалиции.

— Дурак, — из за стены послышался звук пощечины, — никогда не говори таких ужасных вещей.

— Элли, ты плачешь? Я не… — парень был в растерянности, не находя слов чтобы успокоить девушку. А та в свою очередь, лишь схватила его за руку, и повела прочь от воды.

Еще несколько часов я ходил за ними по городу, не особо понимая, чего эта парочка добивается, пока наконец они не остановились у одного из местных дорогих ресторанов. Войти внутрь я не мог, ведь у меня не было денег, и потому оставалось лишь наблюдать со стороны.

— Эй ты, проваливай, если тебе тут делать нечего, — охранник отогнал меня еще на несколько метров, и желания с ним спорить у меня не было. Да и в самом деле, ресторан этот очень дорогой. Похоже что даже новички в элитных отрядах коалиции получают достаточно, раз посещают подобные заведения.

Через час на выходе показалось два силуэта. Рей немного шатался, и кажется был пьян, но старался держаться молодцом. Элли тоже успокоилась, и теперь была на веселе. Обойдя ресторан, они скрылись в подворотне.

Может, мне не стоит больше преследовать их? Это как то не красиво… Но с другой стороны, мне наконец представился шанс узнать их лучше. Честно говоря, хоть я и пытаюсь спасти этих людей, но по сути совсем их не знаю. С большинством из них я почти не говорил. Только какое то внутреннее чувство справедливости, всё это время вынуждало меня пытаться помочь им.

Едва заглянув в подворотню, передо мной предстала следующая картина:

Элли сидит на полу у стены, и у нее из носа идет кровь. Рей стоит в окружении пяти, явно агрессивно настроенных человек, и те что то пытаются у него выяснить.

— Ну что, богач, не позолотишь нам ручку? Как развлекаться со своей девкой по богатым кабакам, так ты мастер, а как поделиться с нуждающимися…

— Повторяю вам последний раз: или вы извиняетесь перед ней, или живыми вы отсюда не уйдете.

— Ты что, в рыцаря играешь? — бандиты дружно засмеялись.

— Нет, уже нет, — даже стоя на краю переулка, я ощущал агрессию исходящую от Рея. Его взгляд буквально пылал.

— Знаете, я ведь капитан коалиции. Думаю, если убью парочку отбросов, ничего страшного не случится, — схватив одного из бандитов за лицо, Рей с силой бросил его об стену.

— Постой! — Закричала Элли, но было уже поздно. Рей вышел из этого боя победителем, пропустив по лицу лишь один удар, оставивший на нём синяк. Я чувствовал, что бандитов он не убил. Однако, все они находились в отключке, и целыми уже не выйдут из этой передряги.

— Пойдем отсюда, — Рей взял девушку на руки, и скрылся за противоположным выходом с переулка. Следуя за ним, я лишь бросил беглый взгляд на татуировки бандитов. У них все была одна общая наколка: волк перечеркнутый двумя костями. Нужно будет запомнить этот символ. Может я даже встречу последователей этой банды в будущем.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Удивительно. Даже будучи пьяным и побитым, с девушкой на руках, Рей не сбавлял темпа поднимаясь по улицам вверх, и я едва успевал догонять его. Повернув за очередной угол, я едва не ахнул от удивления. В конце небольшой улочки находился выход на террасу, где стояла пара скамеек, и откуда открывался прекрасный вид на весь город — воронку. Я и не заметил, когда мы успели подняться так высоко. Тут красиво… И эти двое, похоже, совсем не обращают на меня внимание.

Рей посадил девушку на скамейку, доставая какую то мазь, явно магического происхождения.

— Болит? — мрачно глядя на девушку, парень нанес мазь ей на нос.

— Извини, я должен был разобраться с ними прежде, чем это случится.

— Не беспокойся, это всего лишь нос, — девушка мило улыбнулась Рею, от чего тот немного смутился.

— Сам то ты тоже поранился, — она нежно положила ладонь ему на лицо, в месте, где виднелся огромный синяк.

— Тоже мне, рана. Знаешь, в этом мире есть вещи, которые ранят меня куда сильнее, — парень внезапно изменился в лице. Под действием алкоголя он совсем раскис.

— Ну ударили и ударили… С кем не бывает. Всё же, район был не самый удачный.

— Дело не только в этом, — Рей злился. Похоже, что в нем бушевали противоречивые чувства.

— А в чём ещё? — девушка с интересом наклонила голову набок, глядя парню в глаза.

— Меня бесит… Бесит всё это. Бесит этот город, бесит эта коалиция. Бесят эти правила, эти бандиты, эти запреты, эти стены и эта академия. Тогда на набережной ты говорила про свадьбу… Мол, есть ли кто-то в этом мире, кому бы я мог предложить подобное? Я могу сказать тебе, что такой человек есть. Он сейчас передо мной, но что это меняет?

— Рей… — девушка покраснела отводя взгляд. Не похоже, чтобы она была особенно против подобного. Парень тем временем едва не рыдал. Его глаза были скрыты длинным волосами, и голова опущенна. В руках он сжимал платье Элли.

— Что всё это меняет? Этот проклятый орден отдал меня сюда. Благодаря им я познакомился с тобой, и из за них же теперь мы не имеем права быть вместе. Ты ведь и сама знаешь, что брак между членами коалиции строго запрещен. Даже то, что мы сейчас тут, могут расценить как нарушение. Я устал постоянно прятаться, постоянно скрывать всё это. Почему я не могу быть честен хотя бы с тобой?

— Ты уже честен, — девушка с улыбкой обняла парня, прижав его к груди, и вороша его волосы.

— И я понимаю твои чувства. Я тоже ощущаю себя птицей в клетке, в стенах этих мест. Но знаешь, мы хотя бы помогаем другим людям.

— И что, это должно лишать нас счастья?

— Конечно нет… Я и сама не счастлива, что всё так обернулось. Я не готова жертвовать всем что у меня есть ради других, и тем более тобой… Но ведь нужно искать во всём свои плюсы, иначе жизнь сломает нас раньше времени. Я уверена, что однажды мы выберемся из этого плена. Нужно только постараться изо всех сил. Может во главе коалиции и стоят плохие ребята, но мы то всё ещё помогаем обычным людям.

— Да, надеюсь, что ты права… Однажды всё это закончится. Могу ли я, хоть сегодня побыть свободным? — парень поднял голову, и их взгляды встретились, а губы слились в поцелуе, на фоне красного заходящего солнца.

В спокойствии повисла тишина. Тем что я только что увидел, я был тронут до глубины души. Вся эта ситуация… С каждым днём я всё больше начинал ненавидеть этот «безымянный мир». Его законы мне были отвратительны. Несправедливость тут царит, словно в раннем средневековье, и ведь этому миру по меньшей мере четыре с половиной тысячи лет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Подняв взгляд полный ненависти к небу, я мысленно обратился к Доарду, и всей его свите, словно они смотрели на меня с облака.

«Почему эти люди не могут быть вместе? Потому что так решили вы? Потому что вам легче управлять ими, зная их слабость, и не позволяя им обратить ее в силу? Вы делаете из людей оружие, лишая их индивидуальности. Вы мне омерзительны. Будь у меня самого сила, я бы без капли сожаления стёр вас с лица земли, и плевать мне на всё остальное. Этих людей вы не спрашивали об их чувствах.»