Эффект Танева - Михаил Никитин

А будущие разрушители, убедившись, что Создатели не оставят их в покое, нанесли скоординированный удар по всем планетам галактов, разом выметя их из межзвёздного пространства.

И дурацкая, нелепая философия бывших слуг галактов больше мне не казалась странной. Что удивительного в том, что возненавидев тех, кого раньше любили всей душой, вывернуть наизнанку все прежние представления! Галакты славят жизнь — мстители-сервы возносят хвалу смерти, галакты ликуют, возвещая равенство всех разумных — их ненавистники-разрушители утверждают рабство, галакты желают усложнения всего существующего — так наперекор им провозгласим хвалу упрощению, владычество энтропии, восславим хаос!

Теперь многое из случившегося в Персее представилось мне с иной стороны. Я даже мог бы гордиться сам собой — оказывается, я сумел найти самый верный тон в отношениях с этими недоверчивыми и подозрительными существами. У меня получилось убедить их в искренности и чистоте наших замыслов. Неудивительно, что при первой же возможности бывшие разрушители столь рьяно начали принимать нашу сторону — чтобы наконец закончилось бессмысленное и изнуряющее противостояние.

Потому что как бы разрушители не старались изуродовать свою природу, они всё равно оставались тем, кем они были — демиургами, созидателями, строителями и конструкторами. Ведь именно за то, чтобы оставаться самими собой, когда-то они и начали борьбу со своими создателями. Что же удивительного в том, что они сохранили свои главные качества и с великой радостью вернулись вновь к творческому труду, более не запятнанному натужной злобой, бессмысленной порчей хорошего в угоду напоказ выставляемому намерению всё изуродовать, стали вновь трудиться на благо всех, вместо того, чтобы пыжиться, пытаясь выглядеть высшими существами. Ведь даже те же головоглазы — как только они "сдались", тут же перешли на нашу сторону — и сражались со стажами Станции не в пример яростнее и самозабвеннее, чем пытались подавить наше смешное восстание!

И опять же мне надо похвалить самого себя — если бы я не последовал своему чувству, если бы я не попробовал бы обратиться за помощью к галактам — кто знает, как долго бы ещё колебались многие из разрушителей? Но я был уверен, что если народы Персея получат свободу лишь из наших рук, если они сами не вступят в борьбу против тирании разрушителей — они никогда не освободятся. И смело потребовал от галактов помощи в бою против флота разрушителей. Понимал ли я тогда, чего на самом деле добиваюсь? Знал ли я, мог ли я подумать, что требую от галактов признать их ошибку, согласиться с тем, что разрушители должны стать равными в союзе разумных? Я считал это само собой разумеющимся. Удивительно ли, что галакты так колебались? Ведь они не могли не понимать — вступая в бой вместе с людьми, их союзниками наравне с перешедшими на сторону людей разрушителями — они признаются в давней ошибке, принимают на себя ответственность за совершённое преступление против разума.

Неудивительно, что галакты были настолько несговорчивы. Но их подвела их же собственная страсть совершать лишь разумные поступки — и завуалированная угроза, которая прозвучала в моей речи. Я тогда не сознавал, не отдавал вполне отчёта в том, что сказал — но сейчас, вспоминая свои слова, я понимаю, что сделал. Я сказал галактам — если тирания разрушителей будет свергнута без вас — тогда вы, галакты, а не разрушители, окажетесь в новом союзе на роли беспомощных, опекаемых созданий. О да, галакты стараются руководствоваться лишь логикой. Но они — живые, чувствующие существа. Каково им было оказаться на месте своих бывших служителей? Они пострадали из-за того, что считали своим правом опекать младший разум — каково им было представить себя опекаемыми? Я не оставил, оказывается, галактам ни малейшего шанса, я сумел, сам того не понимая и не желая, угрожать им сильнее, нежели чем наведя на них жерла аннигиляторов — вот почему они по сути капитулировали, вот почему они столь демонстративно отдали мне все бразды командования обьединённым флотом. Сейчас, вспоминая происшедшее, я не сомневаюсь — у них, века и тысячелетия сражавшихся с разрушителями, нашлись бы и более опытные командующие, и тактика посовершеннее моей доморощенной — но уж больно сильно, искренне и глубоко я задел их самолюбие. Если бы не помощь Третьей Станции — галакты дорого бы заплатили и за мою нопытность, и за свою гордыню. А так — один-единственный бой, и остатки верных Верховному сложили оружие.

Да, неудивительно, что Эллон так потешался надо мной — оказывается, я выглядел в действительности как неуклюжий медвежонок, залезший в электронный шкаф. Не понимая, что творю, разбивал древние предубеждения, ломал привычные порядки и соединял несоединимое — мирил извечных врагов, возвращал надежду тем, кто отчаялся, давал смысл существования тем, кто его отрицал. Мне не за что хвалить себя — я поступал так, как того велели мои убеждения, моя совесть, всё то, чему меня учила Земля. Поэтому мои поступки оказались пусть наивными, но верными — мои дела были частицей общего дела человечества и вдохновлялись замыслами всего человечества. Не я, а весь мой мир, коммунистическая Земля вышла победителем из столкновения с древней бедой, терзавшей скопление Персея. А теперь перед тремя обьединившимися великими цивилизациями возникла новая угроза, новая беда — нашествие древних и безжалостных гигантских кораблей-машин. Ещё вчера я испытывал некоторые сомнения, слишком уж грозным казались новые враги. Сейчас, после всего, что я узнал и понял в разговоре с моими друзьями-демиургами, почему-то всякие сомнения исчезли. Единый разум звёздожителей справится и не с таким.

Но пора переходить к сегодняшнему дню.

— Эллон, Орлан, друзья мои. Я очень признателен ам за ваш рассказ — и простите, что задумался и отвлёкся. Не пора ли поговорить о сути твоего открытия, друг Эллон?

Эллон, за те несколько минут, что я провёл, погрузившись в свои мысли, вроде бы справился со своими переживаниями. Он вновь распрямился и рассматривал меня слегка светящимися глазами. От моего обращения он горделиво расправился (всё-таки насколько по детски он ещё себя ведёт) и торжественно произнёс: — Друг Эли! Я счастлив, что ты обратился ко мне так! Я расскажу тебе самую суть моего гениального открытия!

— Как ты знаешь, Эли, связность пространства-времени можно прервать, разрушив её непосредственно. Так делают ваши "звёздные плуги". Техника Персея, как теперь ты знаешь, со времён Создателей основывалась на другой стороне воздействия. Она не влияла на пространство и время по отдельности, а изменяла сам характер их связности — в сторону как неограниченного увеличения связности, так и её уменьшения.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});