100 кратких жизнеописаний геев и лесбиянок - Пол Рассел

Кук размышляет:

«Как оценивать интимную жизнь Э.Рузвельт? Начнем с того, что исчезновение такого огромного числа документов — не простая случайность, а хорошо продуманное решение отказаться от самой мысли о страстных отношениях между Элеонорой Рузвельт и ее друзьями… Однако в настоящее время стало очевидно, что Элеонора прожила жизнь, полную страстной любви и переживаний. После 1920 года многие из ее ближайших друзей были лесбиянками. Она ценила взаимоотношения с ними и уважала их частную жизнь. Элеонора оберегала их секреты и хранила в тайне свои. На протяжении многих поколений такие женщины осознавали, что свои чувства необходимо скрывать, в противном случае их удел — оскорбления и осуждение. Более столетия любовь и поругание идут рука об руку, так что тайная любовь стала просто хорошим тоном. Любовь скрывается сначала за замком, потом за крепостной стеной. И эти баррикады — лишь необходимая мера защиты против фанатизма и причиняемой боли».

Элеонора Рузвельт была, возможно, самой влиятельной женщиной своего времени. Ее называли «первой леди мира» благодаря ее международной деятельности. Элеонора сострадала угнетенным всех рас и национальностей. Поборник прав женщин, первая леди США символизировала современную независимую женщину. Всем женщинам мира она оставила в наследство надежду и активную жизненную позицию. Однако Элеонора Рузвельт отстаивала большее: она боролась за сильные, свободные чувства, счастливо пережитые вдали от общественной жизни, которая, скорее всего, станет препятствием свободному выражению чувств.

45. Жан Жене

1910–1986

Жан Жене родился 19 декабря 1910 года в Париже, Франция. Он воспитывался в крестьянской семье, поскольку мать оставила своего незаконнорожденного сына, В десять лет Жана уличили в воровстве кошелька у приемной матери, и свое отрочество мальчик провел главным образом в Меттре (Mettrey) — небезызвестной исправительной школе. Сбежав из Меттре, Жан поступил во Французский иностранный легион, а через несколько дней стал дезертиром. Между 1930 и 1939 годами он бродяжничал по Европе, попрошайничал, занимался проституцией, обчищал карманы и коротал время во французских и испанских тюрьмах. По его словам, «отвергнутый семьей, я считал для себя нормальным усугублять свое сиротство любовью мужчин, эту любовь — воровством, воровство — преступлением или соучастием в преступлении. Таким образом я отвергал мир, который отверг меня».

Большую часть нацистской оккупации Франции Жене провел в тюрьме. Он начал писать карандашом на бумажном пакете в 1942 году, когда отбывал срок за кражу со взломом во Фресне. Когда тюремные надзиратели отобрали его рукопись, он принялся писать заново. В результате появился необычный роман «Наша дама цветов» («Our Lady of the Flowers», 1944) — что-то среднее между мистическим лиризмом и обильной непристойностью, что впоследствии стало характерной чертой таких произведений Жене, как «Чудо розы» («The Miracle of the Rose», 1946), «Ссора» («Qu-erelle», 1947) и «Похоронные обряды» (1947).

В 1948 году Жене был осужден за кражу со взломом в десятый раз, что автоматически означало пожизненное заключение как «неисправляемого». Дело Жене привлекло внимание сюрреалиста Жана Кокто и философа-экзистенциалиста Жана-Поля Сартра, который подал апелляцию на имя президента Франции о пересмотре дела Жене и получил положительный ответ. В 1952 году Сартр опубликовал серьезный анализ творчества Жене, который озаглавил «Святой Жене, актер и мученик». Подводя итог причудливой писательской карьере Жене, он писал: «Я показал, что творчество Жене — это воображаемая часть его жизни и что его гений — это несгибаемая воля прожить свою жизнь до конца. Для него желать неудачи и быть поэтом — одно и то же. Он никогда не нарушал своих обещаний, никогда не сдавался, никогда ни от чего не отрекался, и если выходил победителем, то только потому, что всегда играл роль проигрывающего победителя. Поэтому он побеждал. Он приходил и уходил. Сейчас он свободен. Прошло почти восемь лет, с тех пор как он покинул тюрьму. У него есть деньги, «достойные друзья». Этот уголовник живет то в Париже, то в Каннах жизнью преуспевающего буржуа. Его «принимают». С ним общаются любители моды, им восхищаются другие, но поскольку он не прекратил общения со взломщиками и голубыми, то ходит по мастерским художников и барам Монмартра, сам с собой разыгрывает «Парижские тайны» и оттого, что он родом ниоткуда, он везде чувствует себя как дома. Самое замечательное подтверждение его победы: два полученных им письма, одно от полицейского и другое от тюремного надзирателя, в которых оба просят его использовать свое влияние ради них.

Под влиянием Сартра Жене обратился к театру и написал такие пьесы, как «Служанки» (1947), «Балкон» (1956), «Черные» («The Blacks», 1958) и «Ширмы» («Screens», 1961). В этих неоднозначных и шокирующих пьесах способности Жене раскрываются в полной мере. Согласно Эдмунду Уайту, эти произведения «остаются наряду с пьесами Бертольда Брехта и Джо Ортона самым значительным театральным наследием послевоенной эпохи».

После «Ширм» Жене почти не писал. В 1964 году погиб канатоходец Абдалла Бентага, с которым Жене поддерживал любовные отношения, и в 1967 году Жене предпринял попытку самоубийства. В семидесятых его угораздило написать очерк: в одном небезызвестном творении 1977 года он встал на защиту банды ультралевых террористов Баадер-Майнхоф. Он отказался от участия в движении геев, настаивая на том, что сексуальная ориентация — дело скорее личное, чем политическое. Он был, по словам Уоррена Джохансона, «бунтовщиком, а не революционером». Его политика всегда была откровенной и субъективно-личностной, и это подтверждается последней работой Жене «Пленник любви», которая была опубликована посмертно и представляет собой подробное описание его участия в организации «Черная пантера» в Соединенных Штатах Америки и Организации освобождения Палестины в Иордании и Ливане.

Талант, признанный в среде таких французских интеллектуалов, как Сартр, Жене стал классиком, а его творчество оказывает огромное влияние на целое поколение писателей и людей мыслящих. Как драматург, Жене сыграл определенную роль в творчестве таких разных авторов, как Эжен Ионеско, Амири Барака и Питер Вейс. Его глубокое проникновение в исполнительское мастерство, танец и сценическую асимметрию сил, задействованных в сексуальных взаимоотношениях, продолжает обескураживать и читателей и публику. Жизнь геев запечатлена им без прикрас, и вместе с тем это лирическое, чрезвычайно скрупулезное, если не сказать болезненно скрупулезное описание.